— Ты также будешь наказана за ругань. Скажи мне, ты хочешь надеть наручники на руки? — он спрашивает. Не могу поверить, что он только что спросил меня об этом.

— Нет, я действительно хочу этого, Луи, — я говорю мягко.

— Дорогая, во время наказаний ты зовешь меня Мистер Томлинсон или сэр.

— Простите, сэр.

— Ты не хочешь быть в наручниках. Так тебе не нравится быть уязвимой? Что я полностью контролирую тебя? — он толкает меня, прижимаясь к моей заднице. Я чувствую его. Боже мой, я его чувствую.

— Н-не очень? — я мысленно шлепаю себя за неуверенность. Что со мной происходит?

— О? Это заставляет твое сердце биться сильнее, когда я делаю это? — он продолжает, а затем он переворачивает мою юбку через спину, обнажая мои тонкие кружевные трусики. Я замолкаю в замешательстве, когда бьется мое сердце. Без сомнения, он смотрит прямо на мою одетую в трусики задницу, и из-за этого я чувствую себя… взволнованно.

— Ты чувствуешь волнение, когда я снимаю эти маленькие трусики по твоим ногам, пока они не падают у твоих ног? — спрашивает он хрипло и делает именно это. Из меня вырывается резкий вздох, когда я чувствую, как его пальцы скользят под поясом кружевного материала и медленно скользят по кривой моей задницы и по моим ногам до лодыжек.

Я даже не пыталась остановить его, как обычно. Почему так? Я не наслаждаюсь этим, не так ли? Конечно, я не собираюсь. Я чувствую себя униженной и уязвимой.

Но я почти хочу сопротивляться, когда Мистер Томлинсон берет мою юбку и тянет ее до упора и позволяет ей упасть на пол, чтобы присоединиться к моим трусикам. — Постой, — я шепчу, понимая, как это неправильно на самом деле. Я пытаюсь встать, но он останавливает меня.

— ТСС, — он прерывает. Его рука прижата к моей спине, удерживая меня. — Это необходимо для твоего наказания.

Звук ускользает из моих губ, когда его большая рука обхватывает одну сторону моей задницы, и прилив возбуждения льется по моему телу. Я чувствую покалывание и легкую боль между ног.

Нет, я не должна поддаваться этому.

Неправильно так себя чувствовать, когда он собирается… Отшлепать меня. Не так ли? Голова кружится при мысли, что он меня дисциплинирует. Он… контролирует меня. Впервые в жизни я с ужасом понимаю, что меня почти возбуждает эта мысль. Почти.

— Ты готова, моя дорогая? Я буду с тобой помягче, — он произносит тихо, как будто борется так же, как и я.

Я держу свои губы закрытыми, боюсь, что выдам свои мысли. АД стоит в стороне, когда он готовится наказать меня.

Я закусываю губу в ожидании.

Первый удар жалит, отдаваясь острой болью в моей заднице. Дыхание учащается.

Он дает мне еще один удар, и я закрываю глаза, сжимая руки вместе.

Таинственная боль между ног усиливается.

После третьего он останавливается и приближается ко мне, и его рука трется о мою задницу. Его руки почти такие же теплые, как моя раскаленная кожа.

— Сэр? — я вздыхаю. Я слегка покачиваю ногами, потому что ничего не могу поделать и надеюсь, что он не заметит.

— Расслабься. Я только успокаиваю твою кожу, — объясняет он, а затем снова отступает, чтобы возобновить шлепать меня.

Он делает еще несколько ударов на мою бедную задницу, пока она не станет неудобной и не начнет становиться довольно теплой. Но я едва могу оставаться в здравом уме. Я понятия не имею, почему я чувствую

подобно тому как так, как я. Возможно, это знание, что глаза этого великолепного мужчины имеют прекрасный вид на мою голую задницу. Или, может быть, это ощущение, что он контролирует меня. Я честно не знаю, но что бы это ни было, я никогда не была так напряжена во время наказания в моей жизни.

В моем растерянном состоянии я даже не считаю, сколько раз он меня шлепает. Конечно, больно, но мне кажется, что он пытается быть со мной проще. В прошлом было гораздо больнее.

Периодически он останавливается, чтобы потереть мои ягодицы, и когда он это делает, он приподнимает мою блузку немного выше по спине, открывая больше кожи, и мой ум сходит с ума.

Я не останавливаю его.

К тому времени, как он ударяет последний раз, мое тело дрожит, и я осторожно сжимаю ноги, чтобы он не заметил.

— Вайлет, — он поджимает, его куртка мягко касается моей кожи. — С тебя капает.

Я знаю, что да. Я чувствовала, как что-то стекает по моей ноге в течение последней минуты. Я прижимаю лоб к рукам от стыда. Это не правильно. Он намеренно сделал мне больно. Почему я теперь хочу его больше, чем когда-либо? Это все так запутанно.

— Постой так. Я скоро вернусь, — приказывает он, а затем оставляет меня там, склонившись над столом, полуодетую.

— Что? Почему ты всегда уходишь после того, как накажешь меня? — кричу я, но он уже уходит и закрывает дверь.

Я издаю громкий вздох, который сдерживала с тех пор, как он начал меня шлепать. Наконец-то я могу дышать так, как мне нужно. Все мои чувства сосредоточены на одной части моего тела, и я удивлена, что это не моя ноющая задница. Это нежное место между ног. И это очень больно.

Колеблясь, я оглядываюсь на дверь, чтобы убедиться, что он действительно ушел, а не украдкой смотрит на меня.

Затем я оборачиваюсь к столу, закусывая губу от неуверенности.

Моя рука движется сама по себе со стола и вниз к этому особому месту. Я никогда не прикасалась к себе для выпуска в моей жизни, но как я могу не сделать этого, когда я собираюсь сходить с ума? У меня есть время.

Обычно он не возвращается по крайней мере минут двадцать. Кто знает, что он делает.

Я сдерживаю стон удовлетворения, когда мои пальцы находят клитор, и я мягко поглаживаю его. Мои веки закрываются, и я наконец чувствую облегчение. Мое тело сдерживается с таким большим сексуальным расстройством, и если я не выпущу его в ближайшее время, я знаю, что мне грозит опасность взрыва.

Я использую свой средний палец, чтобы проскользить во внутрь, и он становится мокрым от моих соков. Мягкий стон играет на моих губах, как я глажу быстрее и продолжаю чувствовать себя все лучше и лучше. Я так возбудилась, что это не займет много времени, прежде чем я становлюсь близка к оргазму. — Луи, — бормочу я, задыхаясь. Я уже почти на месте. Пройдет еще около минуты, прежде чем удовольствие польется на меня.

Но прежде чем это произойдет, я слышу, как его голос щелкает позади меня: — Вайлет!

Мое сердце останавливается, и я кричу в шоке, отрывая руку от себя. Я рывком встаю перед ним, но только в конечном итоге спотыкаюсь о себя, и я падаю на пол в неудобной полуобнаженной куче, когда я смотрю на Луи в униженном ужасе.

БЛЯТЬ, БЛЯТЬ, БЛЯТЬ!

Комментарий к Thirty

БАДУМС

ААААААА

АААААА

ААА

ВАЙЛЕТ ПОШАЛИЛА НЕМНОГО

я снова с вами, и хочу сказать, что это ЮБИЛЕЙНАЯ 30 ГЛАВА. РЕБЗЯ, МЫ ТАК ДАЛЕКО ЗАШЛИ❤️

========== Thirty one ==========

Я чувствую такой ужас, что хочу похоронить себя под ковром и больше никогда не выходить.

Я вскарабкиваюсь на колени и дергаю юбку, чувствуя, как слезятся глаза. Как я могла не заметить, как он открыл дверь?

Мне никогда в жизни не было так стыдно. Из всех ужасных вещей, которые могли со мной случиться, Мистер Томлинсон должен был поймать меня за этим.

Он также кажется безмолвным, и это заставляет меня чувствовать себя еще хуже. Мой голос пропал, и я не знаю, что сказать. Я сижу на полу, поджав ноги, и закрываю лицо руками. Мое лицо было охвачено в огне, и я уверена, что мои щеки краснее, чем раньше. Если бы бензин и спички были в пределах досягаемости, я бы подожгла себя.

— Вайлет, — он снова произносит мое имя, его голос становится мягче, он видит, насколько я подавлена.

Я делаю глубокие вдохи, мой разум воспроизводит ужасную сцену снова и снова. Я простонала его имя.

Я скрываю свое лицо, опасаясь, что могу потерять его, если посмотрю на него.

Стол прижат к моей спине, и тогда я чувствую его присутствие рядом со мной. Я дрожу, когда чувствую, что он стоит передо мной на коленях. Боюсь, я начну всхлипывать.