Higher and higher you chase it

It’s deep in your blood; go and take it

POV Эрик

Где-то к половине шестого утра я добрел по абсолютно пустынным коридорам фракции к ярко светившейся вывеске тату-салона.

Так и не смог уснуть после всех этих событий прошедшего дня и, вспомнив о той татуировке, которую давно хотел себе нанести, решил прогуляться.

Лэн и Крис остались спать в моей квартире, а Грейс никак не отреагировала на провокационное сообщение.

Скорее всего, она увидит его только утром, когда проснется — мои губы тронула лукавая улыбка совратителя, едва я представил её реакцию при прочтении моих слов.

Меня встретил знакомый на лицо мастер (не помню его имени), благо, этой, мать её, Шайло с языком без костей нигде не было видно — несмотря на то, что с любой сложной татуировкой она справлялась достойно и более безболезненно для клиента — после той ситуации с Грейс видеть я её не желал.

Сев в кресло, я передал Бесстрашному макет, давно мозоливший мне глаза, который зацепил на входе, и, отодвинув горловину чёрной футболки, указал на свою шею.

Татуировщик в лёгком удивлении поднял брови, оценивающе оглядывая предложенное мною место, но, не сказав ни слова, тут же взялся за работу.

Поверхность кожи по бокам, где были сонные артерии, пронзила острая боль на мгновение, принесшая мне какое-то странное удовлетворение, но её тут же отпустило — в небольшое зеркало над собой я увидел, как идеально лёг рисунок, ровными чёрными, как смоль, прямоугольниками теперь украшавший мою шею.

Геометрия, чёткие линии, ничего вычурного.

Как и лабиринты на предплечьях.

В своей привычной сухой манере поблагодарив мастера и расплатившись, я решил вернуться в свои апартаменты, попутно размышляя над тем, как бы и у кого, не спалившись, запросить полный пакет документации по поставке Storm-MN5, чтобы выяснить, что конкретно подписывал старший лидер, и оправдались ли мои опасения.

«— А по-твоему, это кто-то из нас? Что ж, давай-ка подумаем. Подобные документы, связанные с разработкой и поставкой оружия, со стороны Бесстрашия могу подписывать только я. О пополнении складов через неделю знали все лидеры, и ты лично должен был проконтролировать отгрузку автоматов. Так что, задам свой вопрос ещё раз — по-твоему, блять, это кто-то из нас?!» — да, мать твою, это кто-то из нас, и судя по тому, как усиленно ты пытался впарить мне что-то про доверие друг к другу, ты сам — первый в списке моих подозреваемых.

Ни с Максом, ни с Сэмом все эти дни я не пересекался. Да и не хотел делать этого намеренно, потому что, скорее всего, получил бы вопрос «что ты сумел выяснить через свои связи в Эрудиции?»

Открыв дверь своей аскетичной квартиры, которую не лучшим образом украшали двое, блять, здоровенных, храпевших мужиков, развалившихся кто где, я заметил, что один из них — Лэн — зашевелился на кровати.

И не преминув громко хлопнуть дверью, я во всеуслышание рявкнул:

— Подъём, вашу мать!

Прошествовав в середину комнаты, я упер кулаки в бока, склонившись над ничего не соображающим и стонущим от жуткого похмелья лидером, и повторил:

— Просыпайся, блять, бухая спящая красавица. Разговор есть.

Крис завозился в кресле, распрямляя затекшие руки и ноги, и широко зевнул. Похлопав себя по щекам, он уставился на меня расфокусированным взглядом и спросил:

— Мне уйти?

Я внимательно всмотрелся в его лицо, обдумывая про себя, можно ли ему доверять и сможет ли Крис как-то помочь во всей этой истории, и холодно произнёс:

— Нет. Может, понадобишься. Но всё, что ты услышишь, должно остаться в этой комнате.

Он понимающе закивал и выпрямился, положив локти на подлокотники кресла, в ожидании. Я же, вернув своё внимание корчившемуся от сушняка Лэндону, не удержался и снова отвесил ему лёгкую оплеуху.

Давно не тренировался на «грушах» в зале и, как показывали события прошлых дней, очевидно, теперь навсегда отказался от легкодоступных девиц — вот и спускал пар, пока была возможность.

— Блять… Да хорош… — пробормотал лидер, который положил ладонь на раскрасневшуюся щеку, и наконец, разлепил опухшие глаза, — Где я?

— Ты, мать твою, в аду, — я придвинул стул, стоящий неподалёку, и, повернув его спинкой к кровати, сел. — И я определю тебя в самый худший котёл, если ты сейчас же не соберешься с мыслями и не расскажешь мне по порядку всё, что ты знаешь о ближайшей поставке автоматов.

Краем глаза я заметил удивление и недоумение на лице Криса. Повернув к нему голову, я быстро и без эмоций сказал:

— Некогда объяснять, просто молча слушай. Детали потом.

Крис, открывший было рот что-то спросить, тут же закрыл его, пробормотав «понял, лидер».

Наступило утро, взошло солнце — а с ними вернулась и субординация.

Я отвернулся обратно к Лэну, который кое-как поднялся и сел на чуть скрипнувшей кровати, неверяще озираясь по сторонам.

Теперь он сам хлопнул себя ладонями по лицу и пробурчал:

— Чёрт, Эрик… Мне очень стыдно…

— Давай вот с этой хуйней потом, ладно? — теряя терпение, воскликнул я. — Нам нужно решить ситуацию с изгоями, Лэн. Сосредоточься на этом, блять. Расскажи мне всё, что знаешь о поставке. Ты подписывал ещё что-нибудь, кроме акта конфиденциальности?

Лидер отнял руки от перекошенного, покрытого краской стыда и лёгкого ужаса, лица и, насколько это было возможно из-за жёсткого похмелья, внимательно вгляделся в меня:

— Нет. Не подписывал. Я после того совещания из патрулирований не вылезал в принципе и понятия не имел, что там ещё происходило… Ты что… Ты нас подозреваешь, что ли?

— Да, кого-то из лидеров, — уточнил я, проницательно взглянув на его. — Я не верю в то, что оружие слили Эрудиты.

Я вкратце пересказал ему суть последнего разговора с Максом и как допрашивал изгоя.

В комнате повисло тягучее, долгое молчание.

Лэндон, почти полностью протрезвевший, по крайней мере, визуально, от нашего разговора, встрепенулся и сказал:

— План? Так и сказал — у лидера есть план?

— Да, — кивнул я, опираясь сложенными друг на друга руками на спинку. — Что мог ещё такого подписать Макс, что позволило бы далее кому-нибудь из Эрудитов официально передать оружие изгоям?

В этот момент в разговор вмешался Крис, который, похоже, окончательно влился в суть беседы:

— А… Только ли Макс может подписывать такие документы? — он перевёл свой задумчивый взгляд сначала на меня, затем на Лэна.

— На тот момент мог только он, — мрачно бросил я. — Сейчас — и я в том числе.

Лэн с некой опаской в глазах посмотрел на меня.

— Всё это очень странно… Тебе не кажется? Столкновение с изгоями произошло буквально через день-два, после того, как тебе вручили новые, расширенные полномочия, — он почесал подбородок, говоря это.

Блять.

Даже не задумывался об этом.

Я тяжело выдохнул, поднимаясь с места.

В горле засело прочное и осязаемое чувство того, что меня пытаются наебать.

И ни одной, сука, зацепки.

— По идее, — медленно начал Лэн, наблюдая, как я, словно загнанный зверь в клетке, начал измерять комнату шагами, — чтобы поставить кому-то оружие, кто не относится к Бесстрашию и Эрудиции, требуется генеральное разрешение. В нём указывают иную фракцию и несколько пунктов обоснования, почему и для чего конкретно будет поставка.

— Почему я не в курсе существования этой хуйни, в то время как тебе это, блять, известно? — зло выплюнул я, наворачивая круги и еле сдерживаясь, чтобы не разбить что-нибудь. Или кого-нибудь.

— Генеральным разрешением никто сто лет не пользовался в Бесстрашии — не было нужды. Разработкой новых прототипов оружия занимаются Эрудиты, оно там временно хранится, затем поступает к нам. Мы отвечаем за защиту города, как следствие, нахрена давать оружие другим фракциям, — логически рассуждал Лэн и, не дожидаясь особо приглашения, прошествовал на кухню. — Я знаю об этом, потому что я бывший Эрудит, как и ты — слышал о документе в своё время в старой фракции. У тебя есть что-нибудь от головы?