– Вы знаете, зачем Варт подталкивает вас к замужеству со мной?

Лара покачала головой и постаралась объяснить:

– Это не Варт. Брат теперь планирует меня замуж за герцога Рауса выдать, тот ему всяческую поддержку взамен обещал: солдатами и деньгами.

Леон обреченно покачал головой:

– Король теперь до скончания дней моих подозревать меня в готовности захвата власти будет? Почему так трудно поверить в то, что мне эта власть даром не нужна и я не готов ради нее идти на подлости и преступления? Разве я не доказал это сегодня? Значит, вас теперь герцогу продают, который готов на что угодно, лишь бы стать членом королевской семьи. Сочувствую.

– Женись на мне, Леон. Я не хочу выходить за Дамиана и не выйду!

Леон прищурился и откинулся на спинку стула:

– Это у вас такая необычная привычка – называть всех запросто, по именам? Или вы близко знакомы с герцогом Раусом?

– Знакома, – сморщилась Лара. – Замуж за него не пойду.

Леон хлопнул рукой по столу:

– Что ж, это дело ваше. Меня в него не впутывайте, договаривайтесь с братом, с вашим лекарем, который должен обратить внимание короля на ваше слабое здоровье, никак не подходящее для замужества.

– Я уже поправилась, – уверила мужчину Лара. – Леон, обещаю – я буду тебе хорошей женой. Самой лучшей! – тут голос снова изменил Ларе и она умолкла.

Леон покачал головой:

– Никогда не думал, что мне, мужчине, доведется услышать предложение о замужестве – все-таки я не девушка, чтоб мне предложение делали и при этом так уговаривали. Ваше высочество, я намерен в ближайшие дни уехать в свое поместье и, надеюсь, уехать навсегда. И в будущем я планирую появляться в столице как можно реже. И на женитьбу у меня другие планы: мне не нужна в женах сестра короля, мне не интересны придворные интриги!

Лара вспыхнула от негодования при этом укоризненном высказывании генерала:

– Знаю я про твои планы! «Жениться на самой тихой и некрасивой девушке в округе, желательно постарше, лет двадцати трех – двадцати пяти, чтоб не страдала уже ни романтическими бреднями, ни желанием пофлиртовать с другими мужчинами, ни повышенными запросами на что бы то ни было»! Радуйся: тебе повезло по крайней мере с последними пунктами. Женись!

Леон грозно нахмурился и строго взглянул на юную принцессу. Под таким суровым взглядом солдаты картумской армии вытягивались в струнку, а эта высокородная девчонка только заносчиво вздернула вверх свой ровный носик.

– Наша беседа становится все более нелепой, ваше высочество, – прорычал Леон. – Если вам больше нечего сказать мне, то считаю эту тему беседы исчерпанной.

Лара была умной женщиной и могла отличить категорический отказ от неуверенного отнекивания. В данном случае это был именно отказ.

– Леон, женщина, поставленная в безвыходное положение, способна на самые отчаянные поступки, – предупредила она.

– Это угроза? – мрачно глянул исподлобья генерал.

– Это пояснение, – вежливо улыбнулась Лара.

– Пояснение к чему?!

– К этим самым поступкам, – Лара грациозно поднялась, мило улыбнулась и направилась к выходу. – До скорой встречи, дорогой мой генерал.

Ввалившись в свою комнату на дрожащих от переутомления ногах (им, видимо, раньше такого расстояния за день проходить не доводилось), Лара скинула с себя платье и рухнула в изнеможении на постель: день выдался излишне насыщенным. Пробуждение взаперти, побег, казнь, смерть, вселение в другое тело, излечение и попытки вспомнить какого это: быть человеком. Потом разговор с демоном, с королем, с Леоном – и все это на ногах, в смертельно уставшем теле.

«На сегодня хватит, – погружаясь в дрему, подумала Лара, – завтра еще будет время все продумать и устроить как надо».

Многочисленные пичужки, поднявшие с восходом солнца невообразимый гвалт за открытым в спальне принцессы окном, сыграли роль будильника и помогли Ларе не проспать весь последний день, оставшийся до официального объявления о ее помолвке с Дамианом и отъезда Леона в отдаленное поместье Ардамасов. Все тело ломило, как в результате затяжной тренировки по теннису после длительного перерыва. Потратив полчаса на то, чтоб растереть и размять ноющие мышцы, Лара смогла встать и даже самостоятельно умыться холодной водой, после чего решительно дернула за шнурок звонка вызова прислуги.

Дернуть пришлось пару раз, прежде чем послышались долгие зевки и шаркающие шаги: в спальню пришла сиделка и изумленно уставилась на чинно восседающую в кресле бодрую и причесанную принцессу.

– Доброе утро! – жизнерадостно пропела Лара. – Срочно зовите камеристок и служанку с завтраком.

– Еще и шести часиков утра не стукнуло, ваше высочество, – попробовала отвертеться от дел и суеты пожилая женщина, но Лара не вняла ее словам.

Завтрак был принесен на удивление быстро. Глаза сервировавшей стол девицы буквально пылали любопытством, когда она посматривала на ожившую вдруг принцессу Зоиларов: ясно, что слухов такое событие породило много. Но Ларе сейчас было не до того, о чем болтают за ее спиной слуги – ей нужно было роскошное платье с богатой отделкой для участия в проводах Эрдана Бортейпа, а все, что принесли камеристки, не было ни роскошным, ни богатым. Да что там – все эти платьица только для того и годились, чтоб в своих комнатах сидеть и никому на глаза не показываться! Самым приличным платьем было то, в котором она вчера к Леону ходила, но на светский раут в таком не пойдешь. Печалька… Раньше из комнат не выйти было, так как кошачьими лапками дверь не открыть, а теперь – так как на человеческие «лапки» надеть нечего!

Камеристки нерешительно топтались вокруг кровати, на которой были разложены все платья, которые Варт Зоилар удосужился купить для своей больной сестры. Аж целых семь штук! Для принцессы! С учетом того, что в этом мире не было альтернатив платьям (ни тебе брюк, юбок, блузочек, джинсов, шорт…), щедрость короля просто поражала. Достался Ларе братец-скупердяй. Ну-ну. Что делать-то?!

Видя разъяренный и многообещающий взгляд «принцессы», камеристки дрожали мелкой дрожью, бабушка-сиделка испуганно прижимала к груди свое вязание, а Лара доходила до точки кипения. Уже седьмой час скоро, в девять надо торжественно явиться на королевский завтрак, пока ее судьбу без нее не решили, а надеть-то и нечего! Если в местном гадючнике в одном из этих платьиц показаться, то принцессу Солару Зоилар до скончания дней ее никто ни во что ставить не будет: местные дамочки встречают по одежке и провожают по одежке, а Ларе требуется громко и четко заявить о себе, как о здравствующей и дееспособной принцессе, сестре правящего монарха, а не как о нищей родственнице!

– Хватит с ноги на ногу переминаться, – ледяным тоном резко сказала Лара и обе камеристки замерли, – предлагайте варианты, где платье раздобыть можно. Ну?!

– Лавки закрыты еще, – робко пискнула одна из девиц.

– Лавки?! – прорычала Лара. – Принцессы одеваются в лавках готового платья?! Вы бы еще у фрейлин королевы платье одолжить предложили – смеху было бы на весь дворец!

– Ой, точно, у королевы! – закивала головой бабушка-сиделка и быстро пояснила, видя, что у принцессы сейчас гневный пар из ноздрей повалит: – Не у нынешней королевы, а у вашей матушки покойной куча нарядов осталась, некоторые она и надеть-то ни разу не успела: король прежний ей постоянно что-то покупал.

– Да-да, – закивали головам камеристки, – последнее роскошное платье ей сшили, когда она еще вами тяжела была – для крестин ваших готовили, а вот… не дожила ваша матушка до крестин-то. А платье так и лежит в сундуке. Оно с корсетом на шнуровке, его по любой фигуре подогнать можно, а по росту вы с маменькой одинаковые примерно.

«Хм… Платье семнадцатилетней давности вполне сойдет за модель в стиле «ретро», тем более что никто его кроме личных слуг не видел…» – Лара решила согласиться с таким вариантом.