Девушка не стала спорить и, убрав телефон обратно в карман куртки, помогла парню сесть. В свете фонаря на миг блеснули слезы, стекавшие по его щекам. Она прикусила губу, не зная, что делать дальше. Света могла только смотреть на перекошенное от боли лицо и надеяться, что все обойдется.

— Ты ведь рядом живешь? — спросил Марк через несколько минут напряженного молчания.

— Да, — кивнула Света.

— У тебя дома кто-нибудь есть?

— Нет, — покачала головой девушка.

— Отлично. Раз уж ты решила меня спасать, то делай это до конца: неси к себе домой.

Желание возразить ни на секунду не прокралось в ее сознание. Перекинув руку Марка через свою шею, Света медленно подняла его, а потом они неторопливо пошли в сторону ее дома. Рем семенил позади, периодически оглядываясь по сторонам, словно намереваясь предупредить, если на пути вдруг появится какая-то опасность.

Приведя Марка домой, Света помогла ему снять обувь, а потом, порывшись в шкафу Влада, нашла его старую пижаму, которую всучила побитому парню вместе с полотенцем и отправила пострадавшего в ванную, попросив не закрывать дверь. «Будто ты войдешь, если что-то случится» — проворчал Вознесенский, но Света сделала вид, что ничего не услышала.

Девушка нашла в аптечке необходимые мази, пластырь и бинты, которые положила на свою кровать и стала дожидаться, когда Марк выйдет из ванной.

Отмывшимся от грязи и переодевшимся в домашнюю одежду, парень выглядел не так ужасающе, каким казался до «преображения». Света помогла ему добраться до своей комнаты, где, усадив на кровать, принялась обрабатывать ссадины на лице и руках. К ее удивлению, Марк не возникал, не стонал и не дергался. Он терпеливо сносил не совсем умелое оказание первой помощи.

— Спасибо, — поблагодарил парень, потрогав перебинтованной рукой, пластырь на щеке.

— Пожалуйста, — улыбнулась Света, а затем посмотрела на настенные часы. Было уже пять утра. — Вот блин.

— Я сделаю из тебя систематическую прогульщицу, — улыбнулся Марк, а затем медленно улегся.

— Не сделаешь, — сказала Света, собирая с пола использованную вату и обрезки бинта. — Оставлю тебе ключи от квартиры, а сама пойду в школу.

— Сумасшедшая староста. Ты же не спала совсем, — в светлых глазах промелькнули тени беспокойства и заботы.

— И то верно, — зевнула Света, осознавая, как сильно устала. — Может и не пойду в школу, посмотрим утром, — девушка встала со стула и, подойдя к двери, внимательно осмотрела пол, на предмет упущенной ваты. — Отдыхай. Если будет плохо, кричи.

— А если мне будет так плохо, что я не смогу кричать? — озорно сверкнул глазами Марк. — Тебе придется ночевать в этой комнате, староста. Мне подвинуться? — усмехнулся парень.

— Не устал еще издеваться? — печально вздохнула Света и вышла из комнаты, не намереваясь в нее возвращаться.

Света беспокойно ворочалась в кровати брата. Стоило ей закрыть глаза, как в сознание отбойным молотком стучалась мысль: «Все ли в порядке с Марком?». Девушка устала от зудящего чувства беспокойства и, резко приняв сидячее положение, тяжело вздохнула. Она вылезла из-под теплого одела и, осторожно ступив на холодный пол, медленно прошла к своей комнате. Дверь была приоткрыта и, сквозь довольно просторный зазор, девушка могла видеть зеркальную дверь огромного гардероба, в которой отражалась ее кровать.

Марк лежал, скрутившись калачиком. На его лицо падали бледные лучи всходящего солнца, из-за чего крупные капельки пота, выступившие на лице, сверкали, словно драгоценные камешки. Присмотревшись к отражению повнимательней, девушка заметила, что вена на виске парня вздулась от напряжения. Марк не спал, ему было нестерпимо больно, но какое-то неведомое чувство заставляло его сдерживать крик.

Света резко сорвалась с места и бросилась на кухню, где стояла аптечка. Она принялась судорожно искать обезболивающее, и, как только оно попалось под руку, схватила его, затем налила кипяченой воды из графина и быстрыми шагами вошла в свою комнату. Света подошла к кровати и встала на колени, чтобы быть на одном уровне с Марком. Он заметил, что его страдания не укрылись от внимания одноклассницы, и застонал, словно не хотел, чтобы ему оказывали помощь.

— Выпей это, — сказала Света, просовывая белоснежную таблетку сквозь плотно сжатые грубы парня. Как только он заглотил лекарство, девушка поднесла стакан с водой к его губам. Он жадно выпил холодную жидкость. — Через несколько минут должно стать чуть полегче. А я все же вызову скорую.

Света встала с кровати и собралась пойти за телефоном, но парень схватил ее за руку.

— Не надо, — прошептал он. — Как только мне полегчает, я позвоню людям отца, они отвезут меня в клинику, где не придется давать никаких объяснений, — сказав это, Марк не отпустил девушку. — Не уходи.

Света не стала задавать вопросов или пререкаться, она чувствовала, что сейчас этот странный парень как никогда нуждался в поддержке. Девушка присела на край кровати, а потом, переборов смущение, закинула на нее ноги и откинулась на спинку, устроившись удобнее. Марк чуть изменил положение, и устроил голову чуть выше колен девушки. Она почувствовала сильный жар, и сердце сжалось от беспокойства. Немного помешкав, Света дотронулась до гладких черных волос Марка, а затем и стала поглаживать его по голове. Неожиданно, по ее щекам потекли слезы. Девушка вытерла их свободной рукой, но соленый источник не иссяк и слезинки вновь появились на щеках. Света громко шмыгнула носом.

— Ты плачешь? — спросил Марк. У него не было сил повернуться, но говорил он уже с меньшим напряжением, чем несколько минут назад. Видно, обезболивающее начало действовать.

— Да, — неожиданно для самой себя, Света улыбнулась. — После того, что я пережила этой ночью, было бы странно, если истерика не случилась. Мне впервые в жизни было так страшно, — честно признала девушка.

— Но ты все-таки помогла мне… Почему? — Марк перевернулся на спину, а затем развернул голову так, чтобы видеть Свету.

— Потому что тебе была нужна помощь, — ответила девушка. — Знаешь, мама когда-то говорила мне: «Если ты искренне помогаешь людям, вне зависимости от того, как к ним относишься, то на твоем лице чаще сияет улыбка». Сейчас мне и вправду хочется улыбаться, а если бы я бросила тебя в беде, то ворочалась в кровати от мук совести.

— Неужели и такие люди остались?.. — улыбнулся Марк. — А как ты относишься ко мне? — неожиданно спросил парень. — Я из тех, кому помогаешь через силу?

— Говорила же, что боюсь, — смущенно улыбнулась Света. — Рядом с тобой я постоянно чувствую неловкость, а это немного раздражает. А еще совершенно тебя не понимаю, возможно, потому что мы никогда толком не общались.

— А что ты чувствуешь сейчас? — Марк испытующе посмотрел на Свету, так что ей под землю захотелось провалиться, лишь бы не отвечать на его вопросы.

— К чему этот допрос?

— Просто ответь. Обещаю, что не буду шутить, прикалываться, язвить…

— Хорошо, — девушка тяжело вздохнула. — Сейчас я чувствую себя неловко, но при этом на душе у меня спокойно, и то, что ты заставляешь меня краснеть совершенно не раздражает, — протараторила Света.

— Это все?

— А что еще ты хотел услышать?

— Не знаю, — улыбнулся Марк, глядя в потолок, — пока что, наверное, ничего. Этого хватит. Ты не могла бы принести телефон, мой украли.

Девушка встала с кровати, но перед тем как выйти из комнаты, она остановилась у двери и обернулась: Марк пристально смотрел на нее. Света покраснела и ушла. Она не понимала, что творится в голове этого парня, а если и понимала, то не позволяла этой мысли закрепиться в сознании. Девушка все еще помнила слова Марины о том, что ей не пережить предательства.

***

Не прошло и двадцати минут, после того, как Марк позвонил людям своего отца, и дверной звонок разразился пронзительной трелью. Света, до этого момента сидевшая в комнате брата, обняв колени и напряженно размышляя о сложившейся ситуации, резко встрепенулась и побежала открывать.