— Кажется…

Эвен потерся кончиком носа о его лоб, а затем губами потянулся к горяче-влажному виску и вновь прижался к нему мягким поцелуем.

Комментарий к Часть 5

В следующей части немного больше станет известно о “проблеме” Эвена. Ох, и попереживает же бедный Исак…

Мальчики побудут рядом, но slow burn еще никто не отменял.

========== Часть 6 ==========

«Сейчас я открою глаза, и он исчезнет, как будто его и не было… потому что как такое вообще может быть? Чтобы кто-то вот так обнимал меня…»

Исак вдруг представил, что эти руки, успокаивающе поглаживающие его спину, эти теплые губы на его виске — просто плод его воображения, болезненная фантазия, галлюцинация, возникшая вследствие удара головой о землю. Но глаза были открыты, а Эвен по-прежнему не отпускал его из рук, равно как и губы его не спешили покидать участка кожи на его виске, под которым, словно толчки вулканической лавы, пробивался сбившийся с ритма пульс.

— Надо остановить кровь, — наконец, Насхайм опомнился первым и, осторожно взявшись краешком пальцев за подбородок мальчика, скорее констатировал, чем спросил. — Ты, наверное, совсем не поел за обедом из-за этих недоумков, раз кровотечение никак не останавливается.

— Ничего страшного, — немного с досадой выдохнул Исак: ему совсем не хотелось лишать себя этих невероятных ощущений близости другого человека, когда Эвен убрал ладони с его лопаток. — Уроки закончились, сейчас все равно домой… Только вот что я бабушке скажу… — Вальтерсен оглядел грязную толстовку и джинсы и потер ссадины на шее, — ума не приложу… Она сразу начнет звонить отцу, типа разобраться надо, и все дела, — мальчик с болезненной улыбкой покачал головой, мысленно оценивая масштаб того, что его ожидает. — Ладно, что-нибудь придумаю. — Исак, потрогав кончиком языка рану на полной нижней губе, посмотрел своим зеленой глазури взглядом в эти почти оттенка бирюзы глаза:

— Спасибо… В который раз ты спасаешь меня. Я ведь должен как-то отблагодарить тебя… да?

Эвен, всё то время, пока говорил Исак, молча продолжавший держаться за его лицо, солнечно улыбнулся, беря в свою ладонь правую руку мальчика:

— Позвони бабушке и скажи, что задержишься с проектом у однокурсника.

— Зачем это?.. — опасливо прошептал Исак.

— Я здесь живу совсем недалеко. Пойдем ко мне.

— В смысле?.. Ты хочешь, чтобы я тебе…

Исак встал, как вкопанный, выдернув пальцы из некрепко державшей их ладони. Насхайм мгновенно смекнул, что именно начал подозревать несчастный подросток.

«С доверием у этого парня проблемы неслабые»

— Ты чего, Исак? О чем подумал там? — Эвен, удивленно подняв брови, спокойно вернул его руку на место, на этот раз плотнее обхватив её своей. — Я имел ввиду, что твоя одежда нуждается в стирке. У меня машина с функцией сушки, через два часа можно будет уже не расстраивать бабушку своим видом. Да и ссадины твои не помешало бы обработать. Что скажешь?

Вальтерсен только пожал плечами, протянув неуверенно:

— Если только на пару часов… Стой! — мальчик дернулся, но руки не высвободил. — А что ты скажешь своим родителям? Надо ведь им все будет объяснить… неловко это как-то, — боязливо протараторил Исак.

— Я один живу. Снимаю квартиру, вернее сказать, родители снимают её для меня.

— Один? Но ведь ты же еще в школе учишься, — Исак, конечно, знал, что несколько его одноклассников живут в коллективетах, но чтоб жить совсем одному… Да еще и с подачи родителей? Нет, это определенно было за рамками понимания для подростка, привыкшего всю сознательную жизнь находиться под чутким надзором родителей, а теперь еще и бабушки.

— И что? Мне давно уже восемнадцать, Исак. Я привык отвечать за себя сам. Родители помогают деньгами, и на том спасибо им. Больше мне не требуется. Еще бы не мешали…

Как холоден вновь стал его голос. Он так и не договорил. Вместо этого кивнул разинувшему рот Исаку и уверенно повел его за собой.

***

— Думаю, вот это должно подойти, — Эвен, вновь улыбаясь, протянул все еще смущенному подростку свою светлую футболку с принтом а-ля стилизованные Леннон с Йоко Оно, тот самый знаменитый поп-арт с очками круглой оправы, и такого же свободного кроя домашние штаны из мягкого серого трикотажа. — Немного длинноваты, но для дома сгодятся. Иди в душ, переоденься, я потом все в стиралку затолкаю вместе со своим. Пока что поищу в аптечке антисептик. Ну же, чего стесняешься-то? Все в порядке, а?

— Вроде бы… — Исаку правда было так неловко. Еще на полпути сюда он начал сомневаться, но видя решительность Эвена, уже ничего не мог возразить.

Исак вышел из ванной комнаты уже переодевшимся, затем они поменялись местами. И пока Насхайм был в душе, мальчик прошел на кухню и по привычке, почти бессознательно, открыл холодильник:

— Не разбежишься, — придирчиво отметил он пустоту на полках. Тем не менее, уже через пятнадцать минут на плите дымился омлет с зеленью и болгарским перцем, а на столе возвышалась плетеная корзинка, доверху наполненная гренками с луком и сыром.

— Что? — пораженный увиденным на кухне Эвен широко распахнул свои красивые в яркой после умывания синеве глаза. — На этой кухне запахло едой?

— Что тебя так удивило? — простодушно улыбнулся Исак, сияя ямочками на полных, розоватых щеках.

— Да просто обычно здесь не услышишь никаких других запахов кроме кофе, а иногда сигарет.

— Ты разве куришь? — поинтересовался Вальтерсен, когда Эвен помогал ему накрывать на стол.

— Бывает. Совсем редко… Иногда только это и помогает, малыш, — Насхайм опять дотронулся пальцами до его лица. — Сейчас перекусим, и надо смазать царапины.

Исак нахмурил брови и опустил взгляд:

— Ничего, что я тут сам всё? Ну, не спросил разрешения? — зачем-то с таким опозданием нашелся с вопросом смущенный подросток.

— Всё просто отлично, — Эвен подмигнул ему, и они вместе присели за стол.

За едой молчали, лишь изредка переглядываясь. Исак, дело ясное, стеснялся есть даже собственную стряпню, на что Насхайм только тихонько посмеивался, подбадривая его улыбкой и как бы нечаянными прикосновениями к руке, от которых мальчик вздрагивал и смущался еще сильнее.

— Ты где так научился готовить?

Они вместе убрали со стола и прошли в комнату, где присели на средней величины кровать. Здесь довольно светло, но как-то пусто. Или Исаку так показалось?..

Сейчас Эвен сидел напротив и осторожно смазывал ватным спонжем ссадины на скулах и шее. Губа уже не кровоточила, но над ней осталась небольшая припухлость.

— Моя мама хорошо готовила.

От Насхайма и в прошлый раз не ускользнуло то, с какой грустью мальчик реагировал на упоминание о маме. Но это жизнь, и ему необходимо двигаться дальше, просто храня в сердце теплые воспоминания о родном человеке. И надо ему помочь, во что бы то ни стало.

— А эти красивые глаза и волосы у тебя тоже от мамы?

— Эвен… — мальчик вновь вспыхнул до мочек ушей.

— Хватит смущаться, Исак. Я правду говорю, если что.

— Даже если… Не надо, я не привык к таким словам.

— Так привыкай. Ты их заслуживаешь, малыш.

Исак не знал, куда деть взгляд. Его приводило просто в дикое замешательство то, что Эвен все это говорил именно ему… А если не только ему?

— Всё, — старший убрал антисептик с ватными дисками. — Теперь приляг, ладно? И вообще можешь подремать немного, все равно одежда еще стирается.

У Вальтерсена элементарно не было сил что-либо возразить. Но когда он облокачивался спиной на кровать, со стороны живота его поразил резкий болевой спазм, уходящий куда-то в левый бок. На лице тут же образовалась кривая гримаса.

— Что такое?! — засуетился Эвен. — Живот?

Мальчик кивнул, прикусив нижнюю губу.

— Так, давай-ка посмотрим, что там с тобой.

Эвен осторожно примостился слева и, зацепив пальцами край футболки Исака, потянул её вверх.

— Не надо! — почти что вскрикнул подросток, перекрыв руку Эвена своей. — Пожалуйста! — взмолился он, приходя в ужас от одной только мысли, что сейчас увидят его без одежды… такого несовершенного, такого… никакого.