Кончик щупальца перед Ногах метнулся вперёд и ударил её с силой десятков мониторов.

Ногах потеряла сознание. Мгновением позже оно возвратилось. Ногах летела вверх тормашками. Сердца при ней не было.

- Нет...

Траекторию Ногах преградила стена. Если бы не остатки силы артефакта внутри неё, кво-тоа погибла бы в ту же секунду.

Так или иначе, она скользнула на пол и осела бесчувственной грудой. Она могла лишь моргнуть, когда щупальце кракена обвило Сердце Снов. Щупальце с артефактом исчезло в трещине на потолке.

- То, что было древним ещё до рождения мира, теперь принадлежит мне.

Ногах попыталась встать и упала.

- Теперь сама божественность стала доступна мне.

Ногах всхлипнула.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Дождь моросил ещё какое-то время, затем прекратился. Его не хватило, чтобы затушить пылавший на юге лесной пожар, прожигающий полосу через молодые сосны Галтмерского леса. В некоторых местах огонь горел так ярко, что на низких тучах плясали оранжевые отблески. К этим же тучам вздымались вьющиеся столбы дыма и копоти, сливаясь в единое пепельное болото.

Сырой, грязный воздух заставил Рейдона Кейна закашляться. Монах задумался, как далеко успел уйти. Недалеко, учитывая его состояние. Тогда сколько времени прошло с тех пор, как он принялся ковылять на запад от безумных врат Звёздного Покрова? Там его почти прикончили Изменённые Чумой гули. Один пытался сожрать ногу. Рейдона больше заботило заявление чудовища о том, что монах был «меченым».

Усталость казалась настоящим грузом у него на спине. Монаха лихорадило, и пострадавшая нога наконец онемела. Ошеломляющая усталость тела пыталась убедить его разум, что лучший возможный сейчас выбор — немедленно прилечь и вздремнуть.

Рейдон с трудом принялся взбираться на крупный утёс. Он решил, что обороняться здесь будет легче, чем на равнине. Он видел разнюхивающих вокруг шакалов, и беспокоился, что другие хищники могут преследовать его от самого Звёздного Покрова. Хищники-нежить со слишком большим количеством ртов.

Утёс был скользким от дождя. Рейдон постоянно терял опору. Каждый раз, когда он находил хороший ухват, камень рассыпался, отправляя его скользить обратно к земле.

Однажды небольшой выступ сломался под его весом, обнажив полость с красными пауками — каждый размером с ладонь Рейдона. Дикий огонь зловеще блестел на их багровых панцирях. Арахниды заклацали большими хелицерами на Рейдона, а затем уползли прочь одной линией, похожей на щупальце из крови.

Он был почти у самой вершины. Потом из-за судороги в обожённой ноге снова съехал вниз. Он проскользил половину расстояния, которое только что с таким трудом преодолел.

- Именем семи мечей Сяня...

Рейдон не мог сосредоточиться. Он не мог призвать ментальную дисциплину, необходимую для излечения своих ран. С ноги отслаивалась кожа, из раны постоянно сочилась кровь. Всё покрылось коркой грязи. Скорее всего, внутрь попала инфекция.

Рейдон попытался перестать беспокоиться о своём ранении. Он не мог волноваться об этом сейчас. Ему требовалось безопасное место для отдыха и сон.

Обожгла новая боль. Нервы в нижней части его ноги пока что продолжали действовать. Боль разбила последние останки его сосредоточенности. Рейдон проехал весь оставшийся путь вниз, к подножию утёса, сдирая кожу с пальцев и запястий.

Он лежал лицом в грязи, кашляя в жестокую землю, которая, похоже, решила, что этот день станет для него последним.

«Неужели это так плохо?» — задумался он.

- Попробуй ещё раз, Рейдон, - сказал голос из ниоткуда. - Тебе всё равно нечего больше терять.

Монах поднял голову, чтобы слабо осмотреться. Он был один.

Конечно. По мере того, как здравый рассудок будет покидать его разум, монаха начнут преследовать химеры.

Но призрачный голос был прав.

Если он не найдёт необходимых сил... что ж, его заберёт смерть. Так почему бы не попытаться ещё разок? Последняя попытка, сказал он себе. После этого он сможет отдохнуть и будет надеяться, что этого хватит для избавления от усталости, балластом повисшей на руках и веках.

Он перенёс ещё один приступ кашля, угрожавшего вырвать лёгкие из груди.

Чему учили старейшины храма Сянь?

«Польза чаши заключается в её пустоте», — прошептал он.

Сейчас ему могла помочь только собственная сила воли. Возможно всё — или ничего.

Он приготовился к последней попытке.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Под носом корабля проносились волны. Вода двигалась независимо от корабля, создавая иллюзию, что судно плывёт быстрее, чем на самом деле. Судно вышло из Нового Саршела четыре дня и четыре ночи тому назад. Небо было безоблачным, и миллионы звёзд усеивали небо — россыпь сокровищ, намекающая на время и расстояние, намного превосходящие пределы человеческого понимания.

Под бушпритом пиратского корабля висела затейливая носовая фигура. Она выглядела как наполовину нарисованная, наполовину вырезанная женщина со сверкающей зелёной чешуёй вместо одежды. Она ухмылялась в ночь, и её глаза неестественно сияли. Благодаря этой носовой фигуре корабль назывался «Зелёной сиреной».

«Зелёная сирена» не ходила по своим истинным пиратским флагом; она по-прежнему шла под флагом Перевозок Мархана.

Высокий мужчина, кутаясь в то, что казалось тьмой, стоял на носу корабля, выше и чуть позади носовой фигуры. Края его плаща хлопали на ветру, вторя движениям куда более крупного паруса.

Из недр плаща мужчина достал небольшую тусклую жестянку. В жестянке была смерть. Долгая, медленная смерть, которую часто представляли, как дорогу в один конец. Багровый путь, красный, как глаза тех, кто использовал содержимое жестянки.

Глаза мужчины не были красными, но он почти наверняка был путешественником. Отсутствием симптомов он был обязан своему пакту с Владыкой Летучих Мышей.

В то время это казалось хорошей сделкой, подумал Яфет.

Он осторожно снял крышку. Внутри лежала его порция пыли путешественников: крохотные розоватые кристаллики, каждый — чуть больше крупицы морской соли.

Закрывая содержимое от ветра своей рукой, он вытащил кристалл.

Яфет запрокинул голову и с натренированной грацией уронил кристалл в левый глаз.

- Защити меня, Владыка Летучих Мышей, - прошептал он.

Яфет узнал об именуемой так сущности, когда был послушником-библиотекарем, работавшим с полками многоэтажной библиотеки Кэндлкипа. Во время смятения и беспорядков, последовавших за Волшебной Чумой, и позже, во время загадочного исчезновения Хранителя Томов, магические защиты, охранявшие чувствительные и опасные книги и свитки от неосторожных, на некоторое время прекратили действовать.

Период после убийства Мистры стал также периодом, когда Яфет осторожно ступил на багровый путь.

Тогда ещё никто не понимал, что пристрастившегося к пыльце путешественников неизбежно ждёт смерть, быстрая или долгая.

Зернышко в его глазу растворялось. Хлопающий парус и звёзды за ним стали дрожать и расплываться. Яфет моргнул. Предвкушение было частью опыта.

Эссенция высвобожденной пыли достигла его кровотока и мозга, проникая в душу. Навязанные правилами и предрассудками ограничения покинули его сознание, оставляя только красный простор потрясающей ясности.

Яфет чувствовал себя преобразившимся, живым и сильным. Ничто не могло с этим сравниться. Это было воплощённое совершенство, может быть, кристаллизованная кровь самой божественности. Во время пути по багровой дороге все печали забывались, а все радости сияли, как огненные звёзды.