- Тень, помоги перетащить профессора в гостиную, - просит Ребекка. – Не стоит ему это видеть. Да, и свисни кого-нибудь убрать бардак. Не хочу, чтобы остаток жизни Конор провёл в тюрьме. Или больнице.

- Столько беспокойства о какой-то зверушке, - хмыкает голос. Обвившая ноги Ведьмы туманная дымка делается плотнее и увеличивается, раздуваясь, точно капюшон кобры. – Где мой подарок?

- Сделай, что велено и наслаждайся.

Ребекка подталкивает к дымке Лизу Марш. Оцепенение спало, и Лиза пытается убежать.

- Не так скоро, милая, - скрипит голос, и Лиза проваливается в плотное туманное облако. Она обессилено старается вырваться, но туман не спадает. Вьётся клубами, дразнит, путает и пугает. Не в состоянии справится с собой, Лиза истошно кричит, зовёт на помощь, вспоминает защитные заклинания, какие знает. Всё без толку. Она уже почти готова молить о смерти, когда сзади над ухом раздаётся хриплый лающий смех:

- Не торопись, милая. Мы только начали…

========== 10 ==========

Дом Лизы Марш, пригород Бристоля, провинция Квебек

16 октября, 2009

04:39 дп

Также неторопливо, как и заснул, Конор просыпается, выныривая из холодного пустого сновидения. Первое, что он чувствует – тепло. Затем слышит потрескивание дерева, ощущает мягкий ворс ковра и понимает, что лежит на полу. Открывает глаза и видит совсем близко от себя игривое пламя в камине. Боли почти нет. Он просто устал и лениво размышляет, стоит ли вообще вставать. И тут он вспоминает всё! Горящие фанатизмом глаза Лизы Марш, кинжал в её пальцах, боль и… Нет, Ребекка ему точно привиделась. У него случился болевой шок, Марш перепугалась, что пытки плавно перетекут в убийство, и его оставили в покое. Будь происшедшее безумие реальностью, она бы – Конору очень хочется в это верить – Ребекка помогла бы ему. Он не знает, откуда у него эта вера. Возможно, ему просто нравится верить в подобный исход.

- Смотрите, кто проснулся, - ироничный смех.

Не до конца доверяющий себе и своим чувствам, Конор отворачивается от камина. Скрестив ноги, Ребекка сидит рядом и невозмутимо пьёт вино. Пламя камина поглощается бездонными невыносимо чёрными, как чёрная дыра глазами Ведьмы и пропадает в них.

- Я тут не причём, - не двигаясь, говорит она. – Это Тень тебя на пол бросил. По-моему, ты ему не нравишься. Впрочем, ковёр у Марш что надо. Выпей залпом.

Она протягивает Конору маленькую чашку.

- Что это?

- Залпом.

Он в один глоток осушает содержимое чашки и заходится надсадным кашлем. Питьё омерзительно густое и горькое до тошноты.

- А теперь валяй, спрашивай, - она доливает себе вина.

- Ведьма? – Конор пытается сесть, попутно замечая пахнущие травами бинты на руках и груди. С третьей попытки ему всё же удаётся принять более-менее вертикальное положение. – Все эти месяцы я считал тебя мёртвой! – он возмущён и не скрывает злости.

- Меня нельзя убить. – бесстрастно, как будто сообщает нечто само собой разумеющееся, говорит Ребекка. – Я хотела, чтобы ты держался от меня подальше. Умереть отличный выход! Правда, я как-то совсем позабыла про Маршей с их заскоками. Досадное упущение. Но не могу же я, в конце концов, помнить всё!

- Подальше?! – вскипает он. – Зачем тогда заявилась? Горстка психов с магическими бреднями сделали бы всю работу! Дальше просто некуда!

Он больше не злится. На самом деле, ему больно от её равнодушия. И лишь выпалив гневную тираду, он вспоминает, с кем говорит. Он хочет встать и уйти, но сил нет. Тогда он просто отворачивается и смотрит в камин.

- Так себе музыка – твои стоны, - тихо отвечает она. – Ты не понимаешь. Они не дали бы тебе умереть. Это ритуал обмена: Ведьма даёт, что просят и получает взамен особую жертву, которая обязательно должна быть жива. Они бы останавливались, лечили тебя и всё заново, пока я не появлюсь. Говорю же: так себе музыка. Мне больше нравится, как ты стонешь во время секса. Выпей.

- Не стану я пить эту дрянь.

- Ты потерял много крови. Ты вообще хочешь уйти из этого дома ногами?! – теперь сердится она.

Проще выпить, и она заткнётся, - смекает Конор, залпом осушает чашку и до него лишь теперь доходит, что в доме тихо.

- А где все?

- Ты, правда, хочешь знать? – Ребекка насмешливо изгибает бровь, и Конор помимо собственной воли чувствует, как скручивается жар в паху. Прошло так много времени. Он не надеялся, не ждал, что когда-нибудь снова увидит эти манящие всполохи тьмы в чёрных глазах Ведьмы. И вот чудо произошло. Она жива и так близко… Только одно прикосновение. Всего один поцелуй. Он тянется к ней, но Ребекка отрицательно качает головой.

- На этот раз не встанешь. Ты слишком слаб. Подкопи энергии, и я подумаю.

- Ты хочешь этого не меньше меня, - резонно усмехается он, отмечая про себя, что и Ребекка выглядит усталой и какой-то замученной.

- Потому и останавливаю. Мне не хватило сил “выпить” тебя тогда, но сегодня и поцелуя достаточно. Как ты тогда оправдаешься перед Элсингером? “Простите, сэр, оно само. Вам призрак в штат не требуется?” – она смеётся. Они оба смеются.

- Я люблю тебя.

- Печальная новость для милой мисс Доннер. Я ведь её предупреждала. И ты в игре. Против кого дружишь? – Ребекка вытряхивает в бокал остатки вина. Похоже, её совершенно не волнует ответ.

- Я хочу знать твою историю, - просит Конор.

- Всю? До конца твоей жизни просидим. Марши и иже с ними трепетно лелеяли память о ритуале, что когда-то спас общину. Все эти века они тратили дар Ведьмы на скучные магические знания и однажды нашли ритуал, который привязывал Ведьму к телу. Так нас легче контролировать. Они использовали Санди Торрел, но она боялась, что младенца хотят принести в жертву и совершила первый в своей жизни взрослый поступок. Она убежала с ребёнком.

- И встретила Кевина Ломбарда. Несчастный старик.

- Он умер, - буднично говорит Ребекка. – Почти сразу, как выставил тебя из дома. Его единственный мужской поступок, да и то, он согласился после моего обещания, что в смерти останется с женой. Пришлось повозиться. – она брезгливо морщится. – Потом о женщине с необычным ребёнком проведала некая организация. Здесь целый сговор. Всё гораздо серьёзнее, чем ты думаешь, Конор. Марши потеряли с таким трудом обретённую Ведьму и через своих людей вышли на Элсингера, и тот нашёл девочку. Эти люди пришли к Санди и сказали, что помогут ей, а не добившись согласия просто похитили мать и ребёнка и разлучили бедняжку с дочерью. Так Санди осталась совсем одна. Ей постоянно угрожали и запугивали, требуя раскрыть имя отца, ведь Санди не проявляла и капли способностей Ханни. Фрэнк Элсингер справедливо предположил, что если не мать, значит отец. Откуда ему было знать, что за отец у талантливой девочки. Даже Марши не были в курсе. – Ребекка громко смеётся, словно дикая история не о ней, а ком-то совершенно постороннем. – Она так устала – милая, совсем ещё молодая, преданная всеми Санди Торрел… И тогда она совершила второй и последний настоящий поступок – оставила Ведьму без контроля.

- Ради чего всё это? И ещё, ребёнок ведь… - эта третья история, которую он не ждал когда-нибудь услышать гораздо более жуткая и трагичная, чем изначально предполагает Конор.

- Меня нельзя убить, - бесстрастно напоминает Ребекка. – А тело… - она безразлично машет рукой. – Тело может быть каким угодно. Но это в любом случае я – Ребекка. Я маленькая девочка, чьё искалеченное тело выпотрошили и сожгли. И я Ведьма, которая сидит рядом с тобой. Говоришь, что любишь? Ничего, что я из маленькой сладкой мести убила трёх твоих коллег, одного свела с ума, да и от тебя не ожидала стойкости. Хотя, нет, ты особенный. Ты сильный. И, надеюсь, ты не ждёшь, будто я остановлюсь? Мне очень не нравится, когда мною пытаются пользоваться в своих интересах. Фрэнк, Марши и кто там ещё и вообразить не способны, с кем связались!