— Как вы узнали о снах? Патрик, конечно, то ещё трепло, но…

— Да, и Патрик Суини! — подхватил тот. — Это так дико, что даже любопытно. Поверь, я не хотел заставлять тебя вновь через это проходить. Ты не оставил мне выбора! А миссис Мюррей и правда была очень красива.

— Вы ошибаетесь. Я только собирался…

— Уж кто-кто, а я никогда не ошибаюсь. Мне не было приятно. Она умерла быстро, но и это ничему тебя не научило! У меня…

Договорить двойник не успел. Позабыв о страхе и растерянности, Аарон в один шаг оказался рядом и что было сил ударил его кулаком в лицо. Не ожидавший нападения человек отшатнулся к стене, и в тёмных глазах его мелькнуло удовлетворение. Его признание в убийстве Аланы привело Аарона в бешенство. Встряхнув ушибленной кистью и напрочь позабыв, что ещё минуту назад мечтал лишь о том, чтобы сбежать, полыхая от боли и ярости, Аарон шагнул к противнику и замахнулся для нового удара, но бок скрутило, и он рухнул на четвереньки.

— Есть ли шанс, что он очнётся? — где-то совсем рядом прозвенел слезами незнакомый женский голос.

— Состояние тяжёлое, но стабильное. У него все шансы полностью поправиться без серьёзных последствий, — мягко отозвался невидимый мужчина.

— Боже мой, как я объясню Джеку, что случилось? — вздохнула женщина и пояснила: — Это его сын. Он ещё мал, чтобы понять.

— Не говорите пока ничего. Как правило, такое состояние проходит максимум за неделю…

— Как я говорил, когда ты довольно бесцеремонно прервал меня, — перекрывая голоса, невозмутимо вещал его двойник, — у меня остался единственный выход, чтобы заставить тебя очнуться. И я заставлю!

Аарон вскинул голову и сквозь пелену терзавшей его боли разглядел в пальцах двойника тускло и грозно сверкнувший ствол пистолета. Он попытался отползти, но ничего не вышло — измученное болью тело отказывалось повиноваться.

— Зачем ты это делаешь? — хрипло прошептал он, когда его рывком перевернули на спину.

— Я спасаю тебе жизнь, идиот! И себе заодно! — рявкнул двойник. — Очнись!

По давно опустевшим заброшенным коридорам бывшей психиатрической больницы гулко прокатился одинокий звук выстрела, затерялся и бесследно растворился в ночной тьме.

========== 9 ==========

Когда он открыл глаза, то не сумел понять, где он. Окружающее пространство никак не хотело принимать чёткие форму и очертания. Всё вокруг плыло, двоилось, размазывалось… Отчётливо он слышал только звук над самым ухом — мерзкий писк, ровный ритм которого внезапно сменился какофонией. Да где же он, чёрт возьми?! И куда все подевались? Только что ведь были рядом, прямо за его спиной.

И тут он вспомнил направленный на него пистолет. Грохот выстрела. И боль в правом боку.

У него сорвалось дыхание, но нормально вздохнуть мешала маска, казалось, намертво приклеенная к лицу. Сорвать бы её, но руки тяжёлые, точно ватные.

Он вспомнил небо — тёмное, серое, задавленное рваными облаками. Красивую, как жизнь в лучших её проявлениях, женщину — густая грива роскошных чёрных волос, тонкие руки. Женщину, изуродованную смертью у стены с надписью «Усни, моя леди!», намалёванной её же кровью. Здоровенного лысого охранника со сломанным носом и пистолет в его руке.

— Мистер Хотчнер, успокойтесь, — упрашивала какая-то женщина, лица которой он не мог рассмотреть. Она крикнула кому-то в сторону: — Позовите доктора! — и снова ему: — Всё хорошо, мистер Хотчнер. Успокойтесь. Вы в больнице. Не волнуйтесь.

— Два миллиграмма ативана. Быстро, пока не начались судороги! — скомандовал деловитый мужской голос и хмыкнул: — С возвращением в этот чудный мир…

Последующее пробуждение оказалось более осмысленным, хоть он по-прежнему не помнил, как оказался в больнице. Память приветливо, но обрывочно и несобранно напомнила ему, что он старший специальный агент Бюро и находится в Денвере, штат Колорадо. А ещё ему вновь вспомнилась темноволосая красавица… Алана! Её звали Алана Мюррей, и именно с неё всё началось.

Неделю назад он и его люди изучали материалы дела, присланные из Денвера полицейским детективом Джексоном. Шесть месяцев — четыре трупа: женщины, замужние белые домохозяйки. Трём из них было под сорок, и только четвёртая — Алана Мюррей — едва переступила порог тридцатилетия. Он ещё поразился её красоте и смутился от подозрений, что со смертью красавицы не всё гладко. Не смог с ходу понять, что именно его смущает, но успокоил себя мыслью, что у него будет достаточно времени подумать об этом.

— Выспались? — хмыкнули над ухом.

Он с трудом обернулся на голос и почти отчётливо рассмотрел невысокого лысеющего мужчину в белом халате с ярким держателем для ручек в нагрудном кармане.

— Искренне надеюсь, что сегодня вы не станете буянить, мистер Хотчнер, — изучая данные медицинской карты, обронил мужчина. — И зачем я вам имя ваше назвал? — посетовал он. — Вы понимаете, где вы?

— В больнице Денвера. — Его голос звучал непривычно глухо, и слова проталкивались как-то вязко и нехотя.

— Правильно. Какой нынче год и месяц?

Он ответил, и врач с удовлетворением кивнул.

— Как к нам попали, помните?

Всё как в замедленной съёмке. Вот он стучит в дверь дома Патрика Суини — охранника фирмы-подрядчика, которую нанял муниципалитет, чтобы охранять заброшенное здание бывшей психиатрической больницы. Сзади, за спиной, Морган и Джей-Джей. Они пришли поговорить об Алане Мюррей. Когда дверь открылась, он на автомате собирался представиться, но увидел пистолет, а после — как в тумане. Он то проваливался в какой-то сон, которого не помнил, то вновь приходил в себя, чтобы снова сорваться в видение. Отчётливее всего он помнил боль.

— Меня ранили.

— Небольшая поправка. Вас убили, мистер Хотчнер. — Доктор посветил ему в глаза фонариком, чтобы определить реакцию зрачков и сделал пометку в карте. — Вас привезли с ранением и обширной кровопотерей. Пуля вошла справа и задела сосуды печени. Вы умерли во время операции. На ваше счастье, всего на полторы минуты. Хирург вас реанимировал, но на фоне кровопотери вы впали в кому…

— Как долго?

— Шесть суток. Опять же, на ваше счастье, кома не была глубокой, так что теперь походите на физиопроцедуры, пообщаетесь с неврологом, и всё у вас будет хорошо. Судя по тому, как вы, хоть и вяло, отбивались от медсестры, двигательных нарушений нет. Анализы и КТ показывают, что процесс заживления раны и восстановления организма идёт нормально. Печень в целом не повреждена, однако выпить вам разрешат ещё не скоро. Понимаю, это печально, но не фатально… И кстати, тут к вам ломились, но я разогнал сочувствующих. Возможно, завтра кого-нибудь пропущу, — тепло усмехнулся доктор. — Если будете хорошо себя вести.

Лежать было немного больно и скучно. Связно мыслить не получалось, и кончилось тем, что он вновь уснул.

Ему снились его похороны. Небо затянуло хмарью, точно перед дождём. На кладбище у могилы никого не было, кроме Патрика Суини. Преступников порой манит на кладбища, где похоронены их жертвы. Иногда они даже осмеливаются, как сейчас, в его сне, прийти на похороны. Суини стоял и смотрел на свежую могилу с простой табличкой, на которой от руки было написано «Аарон Хотчнер» и даты рождения и смерти. И было странно, умиротворяющее тихо. Ни плача, ни скорбных речей. Просто лёгкая воздушная тишина. И он тоже смотрел на свою могилу, и ему не было страшно. Ведь он и правда умер. Пусть всего на минуту, но умер. Он не видел туннеля, не видел никакого света, не слышал голоса Хэйли, а в туманной дымке различил реку — мелкую, прозрачную, очень чистую и широкую, но отчего-то не перешёл её. Просто не захотел.