Накануне я "раскрутил" директора городского кладбища, который наваривал хорошую деньгу на погребальных услугах, да еще ссужал ее в рост под грабительские проценты. Тайник он устроил непосредственно в собственном хозяйстве.

Дорога ближняя, работы немного. Саныч давно должен был вернуться. Но он не появлялся.

Я посмотрел на часы.

Ого! Скоро полночь. Куда же запропастились эти черти?

Спустившись вниз, я завел "Волгу" и помчался к центральному кладбищу.

* * *

Когда я подъехал к кладбищенским воротам, было без нескольких минут двенадцать. Вдоль дороги, опоясывавшей ограду, горели редкие фонари. Но внутри царил непроглядный мрак. Воздействовав биополем на сторожа, я беспрепятственно проник на территорию этого пристанища усопших.

Десяток шагов - и тьма окутала меня со всех сторон.

Несмотря на увлечение фантастикой и мистикой, я не верю в чертей и привидения, в оживших мертвецов и барабашек, в переселение душ и зомби.

Но когда из абсолютного мрака до меня донесся чуть слышный женский шепот "Вади-и-им...", сердце мое запрыгало у горла, а ноги приросли к дорожке.

И тут же передо мной появилась Алина в золотистых одеяниях, с медью волос, струящихся на ветру.

Прошла страшная секунда.

Конечно же, это была не Алина, а только ее бронзовое изваяние, на которое сквозь просвет в ветвях деревьев упал лунный луч. А за шепот я принял шелест листвы.

Итак, все объяснилось по законам физики, однако никакая сила в мире не заставила бы меня сделать хотя бы шаг вперед. Каждой клеточкой я ощущал, что едва поравняюсь с памятником, как на моем горле сомкнутся бронзовые пальцы.

А ведь чуть дальше, там, где тьма еще плотнее, наверняка сидит на гранитной плите обгоревший как головешка Федор, зорко вглядываясь пустыми глазницами в темноту. "Вадим, ты не представляешь, сколько в человеческом организме железа! Я только здесь понял! Подойди, я сотру тебя в порошок, и мы будем квиты!"

Они опять сговорились!

Я невольно отступил назад. Нет, не могу! Пропади пропадом эта захоронка!

Я вышел за ограду, сел в машину и помчался на Полевую, которая в этот ночной час почти не отличалась от кладбища.

В домике Саныча светились два окна. Но его старенького "Москвича", который он обычно ставил перед крыльцом, не было.

Прихватив блокиратор, я двинулся через двор.

На полпути у меня возникло ощущение, что в тени сарая кто-то скрывается. Я напряг биополе.

На дорожке, ярко освещенной вторчерметовскими прожекторами, возник крепко сбитый парень по кличке Белый, один из волонтеров Саныча. (Меня он, разумеется, не знал.)

- Что случилось? - спросил я, подавляя его волю.

- Кажись, влипли, - косноязычно выдал Белый. - У нас был уговор, что встречаемся здесь в десять. Приезжаем. В доме темнота. Заходим. Саныч лежит на полу возле дивана в луже крови. Много натекло. Похоже, ударили финкой. Думаем, Санычу хана. Но еще дышал.

Я с трудом воспринимал услышанное.

- Где он сейчас?

- В центральной больнице. Мы и отвезли. Сдали в приемный покой и смылись. Но после стали соображать. Пальчики Саныча, думаем, ментам известны. Так что на эту хату они вот-вот выйдут. А тут разные опасные вещи хранятся... Ну, пистолеты, и все такое прочее. Кому забрать? Кинули на спичках - выпало мне. - Он посмотрел на часы: - Времени много прошло, надо рвать когти. Менты вот-вот налетят.

- Кто напал на Саныча?

- А хрен его знает! Окно со стороны сада раскрыто. Следы - к железке. А там - на гравий. Не видать. Да и электрички бегают часто. Вскочил - и привет!

- Ты все забрал, что надо?

- Да.

- А где машина?

- Стоит за полигоном.

- Ну, иди. И забудь все, что сейчас было. Когда он повернулся, я хорошенько облучил его блокиратором. Теперь он обо мне и не вспомнит.

* * *

Центральная больница находилась в глубине обширного парка.

У дежурного врача - молодого человека в роговых очках - я узнал, что Саныч лежит в двенадцатой палате на третьем этаже.

В коридоре дорогу мне преградила дежурная медсестра, похожая на строгую учительницу начальных классов.

- Как вы сюда попали?! - со священным трепетом воскликнула она.

- По лестнице, - усмехнулся я и "впрыснул" ей оглушительную дозу положительных эмоций. - Мне нужно увидеть Балашова.

- Вообще-то это не положено, - вздохнула она. - Но знаете, он буквально выкарабкался из могилы. Не вижу ничего дурного, если вы издали посмотрите на своего друга. Он ведь ваш друг?

- Да, - кивнул я.

- Только недолго. И постарайтесь не шуметь.

- Как прикажете.

Саныч лежал на спине, укрытый до подбородка простыней, под которую убегала резиновая трубка. "Саныч..." - мысленно позвал я.

- Хозяин... - прошептал он. "Только одно слово: кто тебя?"

- Макс... Но ты не волнуйся... я тебя... уберег... "Спасибо, Саныч. А теперь - спи". Макс!

Дело принимало скверный оборот. Избавив память медсестры, а затем дежурного врача от ненужных воспоминаний, я покинул больницу.

* * *

Всю ночь я не сомкнул глаз, размышляя о случившемся.

Значит, Макс, которого я полностью списал было со счетов, снова замаячил в моей судьбе? Что произошло между ним и Санычем? Многое ли известно Максу о делах команды? И где он сейчас?

Я не смогу ответить на эти вопросы прежде, чем Саныч не окрепнет и не расскажет во всех подробностях о стычке в домике на Полевой.

Теперь же надо подумать о другом.

Возможно, уже завтра к Санычу пожалует следователь.

В сообразительности Саныча я уверен на все сто.

Но если попадется дотошный следователь, то накопать он может много. Например, пальчики Макса. Наверняка этот болван в изобилии оставил их в доме. Очень длинную цепочку можно вытянуть за эту ниточку...

Когда-то Саныч, так, на всякий пожарный, дал мне телефоны своих орлов. Отыскав их, я позвонил Белому:

После серии длинных гудков трубку сняли.

- Кто говорит? - раздался настороженный голос, по которому я узнал своего недавнего собеседника.

- Слушай внимательно, Белый. Это хозяин.

- Чего-чего?

- Не перебивай. Саныч выкарабкался. Будет жить. Но сам понимаешь, если у него начнутся неприятности, то доберутся и до тебя. До всех вас.

- Ну?

- Немедленно, прямо сейчас жми на Полевую и хорошенько поработай там тряпкой. Я имею в виду отпечатки. Да смотри, чтобы никто тебя не засек.

- А вдруг там уже менты?

- Они еще не раскачались.

- Ладно... Лужу тоже вытереть?

- Ее оставь. Действуй!

* * *

Саныч шел на поправку, но так умело имитировал бессознательное состояние, что врачи целую неделю не допускали к нему следователя.

Зато у нас состоялся важный разговор.

Вот о чем поведал Саныч:

- Хозяин, я знал, что как только Макс освободится, то тут же разыщет меня и потребует долю. Я готовился к встрече. Извини, что ничего не сказал тебе. Думал, обойдется тихо-мирно. Дам ему денег, и он умотает куда-нибудь подальше...

Макс пришел со стороны железной дороги за двадцать минут до приезда моих парней. Его губы улыбались, но глаза смотрели недобро.

"Привет, Саныч! - сказал он, возникая из темноты. - Ловко ты нас тогда подставил. На то ты и Саныч! Так огрел по башке, что до сих пор не могу вспомнить, какого же фраера мы тогда раскалывали. Десять лет оттянул от звонка до звонка. А ты тем временем пивком баловался, курочек щупал, а, Саныч? На наши общие денежки, между прочим". - "Не имело смысла садиться всем, - ответил я как можно спокойнее. - А твою долю я сохранил. Можешь получить хоть завтра". - "Сохранил долю, говоришь? - усмехнулся он. - Так ведь и проценты наросли". - "Получишь вместе с процентами". Вдруг он извлек из рукава финку и принялся играть ею передо мной. "Нет, Саныч, этого мне мало". - "Чего же ты хочешь?" - "Войти в дело". - "Нет у меня никакого дела. Так, перебиваюсь по пустякам". Тут Макс развеселился и долго хохотал. Вдруг резко оборвал смех и приставил нож к моему горлу. "Хитришь, паскуда! За фраера держишь?! Я ведь не сразу к тебе пришел. Присматривался к твоей хате, видел, как ты со своими шестерками шастаешь туда-сюда по ночам". - "Ты не так понял". Подобного я от него не ожидал. Мне казалось, он возьмет деньги, скажет на прощание пару ласковых слов и умотает. Но Макс изменился за эти годы. Стал хитрее. И еще злей. - "В общем, так: или ты прямо сейчас ведешь меня к своему хозяину, или..." Он слегка кольнул меня лезвием в плечо. В его глазах появилось безумие, приступов которого я всегда опасался, имея с ним дело. "Нет у меня никакого хозяина". - "Брось, Саныч! Я-то тебя знаю! Без хозяина ты работать не можешь". Вот тут-то он был прав. Некоторое время разговор продолжался в таком же духе. Я пытался образумить его, перенести встречу на завтра, но он не шел ни на какие уступки и с каждым моим ответом сатанел все больше. Я тайком глянул на часы, вот-вот должны были подъехать мои ребята. Макс перехватил мой взгляд. "Гостей поджидаешь?" - "Поздно уже для гостей", - ответил я, и в этот момент с дороги свернула машина и зарулила во двор. Не будь этого совпадения, возможно, мне удалось бы постепенно утихомирить его. Но когда свет фар заметался по комнате, Макса охватило безумие. Не думаю, что он собирался меня убивать. Я был ему нужен. Скорее, все произошло неожиданно и для него самого. Блеснула финка - дальше ничего не помню.