— Лу… — Голос Гарри стал хриплым и тягучим, как патока. Скинув с себя рубашку, он тут же снова притянул Луи к своей груди, и тот с лёгкостью поддался, просовывая руку между их телами и опуская ладонь на его промежность. Затем он принялся осторожно её поглаживать, изредка задевая кончиками пальцев пояс брюк и наслаждаясь хриплыми стонами Гарри.

— Так странно думать о том, — пробормотал Томлинсон, дотрагиваясь пальцами до его ширинки и начиная теребить бегунок, — что ты ласкал себя, думая обо мне.

Гарри тут же перестал выцеловывать его шею и надул губы. Упав на матрас, он нахмурился, не обращая внимания на то, что Луи уже расстегнул его штаны.

— Странно? — переспросил он.

— Ладно, — Луи рассмеялся и, закатив глаза, принялся дюйм за дюймом стаскивать с него брюки, стараясь не упасть в обморок от одного только вида его прекрасных, молочно-белых, таких невинных бёдер. Его ладони уже чесались от того, как сильно ему хотелось до них дотронуться. — Прости, — добавил он. — Странно не то слово. Это крышесносно. Так горячо, так… — Для наглядности он кивнул на очевидную выпуклость под собственными штанами.

Отбросив в сторону брюки, Гарри потянул Луи за талию к себе и повалил рядом с собой на матрас, начиная целовать выступающие ключицы.

— Это ты крышесносный, — прошептал он. — С самого начала я просто… Я понятия не имел, как вести себя рядом с тобой. — Смахнув со лба Луи непослушную прядь, он прижался губами к его виску.

— Та же фигня, — улыбаясь, произнёс Томлинсон. Какая-то его часть хотела просто лежать вот так с Гарри, гладить его грудь, и живот, и бёдра и рассказывать ему каждую глупую мысль, которая появлялась у него в голове за последний месяц. — И, э-э… Хочу, чтобы ты знал, — смущённо добавил он. — Я тоже думал о тебе. Много думал.

— Я догадывался, — посмеиваясь, прошептал Гарри и хихикнул, когда Луи в отместку ущипнул его за левый сосок. — Но не был уверен, — тут же запротестовал он, когда Томлинсон взобрался на него, сжал коленями его бёдра и, наклонившись, принялся усердно посасывать правый. — Так что… — Его дыхание вдруг сбилось, а голос ослабел. — Так что приятно слышать, — наконец, задыхаясь, выдавил он.

Его бёдра непроизвольно дёрнулись вверх, пока одной рукой Гарри царапал Луи спину, а другой отчаянно хватался за одеяло. Луи же полностью погрузился в изучение его тела, прикасаясь к тем местам, до которых давно хотел дотронуться, и в то же время узнавая много нового о нём: например, какими светлыми и мягкими были волоски на его ногах, какой нежной и красивой была кожа на внутренней поверхности его бёдер и как сильно он дрожал, когда Луи оставлял засос чуть левее его пупка.

Он был таким красивым. Таким чувствительным, податливым и открытым, что голова Луи шла кругом, а сердце в панике колотилось о грудную клетку.

— Луи, — простонал Гарри, когда Луи одной рукой подхватил его бедро и приподнял ногу, пальцем другой руки поглаживая сквозь мягкий хлопок расселину между ягодиц. На Гарри по какой-то причине до сих пор были боксёры, из которых уже выглядывала покрасневшая головка члена, пачкавшая смазкой его подтянутый живот. Наклонившись вперёд, Луи заставил его задрать задницу ещё выше, после чего скользнул ладонью под ткань нижнего белья, тут же начиная поглаживать пальцами тугое колечко мышц. Без смазки он не хотел заходить ещё дальше, поэтому просто любовался тем, как Гарри приоткрывал рот и выгибался дугой на кровати, пытаясь за что-нибудь ухватиться. — Малыш, пожалуйста, — простонал он и потянулся правой рукой к своему члену, явно желая уделить ему внимание, но в то же время всё ещё стараясь держать себя в руках.

Луи же с ещё большим усердием продолжал начатое, теперь уже прижимаясь бёдрами к его заднице и начиная имитировать толчки. Они оба сходили с ума.

— Это будет потрясающе, — прошептал Луи, чувствуя, как всё его тело горит от одного только слова «малыш», произнесённого этим грубым, ковбойским голосом. Гарри под ним просто разваливался на части.

— Идеально, — проскулил он. — Я не знаю, мне кажется… Боже. Кажется, я кончу сразу же, как ты до меня дотронешься.

— Тогда кончи мне на лицо, — решил Луи, и какая-то странная дрожь прошла по всему его телу. — А потом я буду медленно и глубоко трахать тебя, пока ты не кончишь ещё раз.

С губ Гарри слетел рваный вздох, и мужчина отчаянно закивал. Он шире раздвинул ноги, позволяя руке Луи выскользнуть из боксёров, под которыми явно выделялся возбуждённый член. Не медля ни секунды, Луи стянул их и отбросил куда-то в сторону, непроизвольно выдыхая на открывшуюся глазам эрекцию и с благоговением наблюдая за подрагивающим животом и напряжённым прессом.

Когда Гарри уже начал нетерпеливо извиваться и толкаться бёдрами вверх, он наконец очнулся и, наклонившись, оставил поцелуй на кончике его члена, шепча:

— Здорóво, партнёр.

Гарри фыркнул, что чем-то всё равно напоминало стон, и толкнулся ещё раз, случайно задевая нос Луи.

— Да, блять, дотронься до меня уже, пожалуйста, — пробормотал он, запуская руку в волосы Томлинсона. — Партнёр.

Луи улыбнулся, чувствуя разливающуюся в груди нежность. Наконец взяв в руки член Гарри, он принялся усердно дрочить ему в том ритме, которого придерживался каждый раз, когда мастурбировал: быстром, настойчивом и уверенном. Спустя ещё несколько минут, он дотронулся губами до покрасневшей головки, начиная осторожно её посасывать.

— Ох, — простонал Гарри. — Ох, о господи…

Его бёдра стали подниматься над кроватью, из-за чего Луи пришлось сильнее вжать их в матрас. Шире открыв рот, он продемонстрировал ему то, как его язык прижимался к головке члена, и принялся двигать рукой ещё быстрее, изредка слизывая языком капельки смазки и хлопая ресницами. Гарри же только и мог, что приподнимать голову, всматриваясь в лицо Луи, а затем снова ронять её на подушки и дрожать всем телом. Тем временем утро уже вступало в свои права, заливая всю комнату мягким, золотистым светом.

— Блять, Луи… — Гарри закусил покрасневшую, опухшую нижнюю губу и наконец бурно кончил, тяжело дыша и дрожа всем телом. Несколько белёсых капель всё-таки попали Луи на язык, но вся оставшаяся сперма оказалась на его губах и острых скулах. Он вдруг почувствовал странный тянущий трепет внизу живота. Будто он был пойман на крючок, а Гарри наматывал леску. «Мы оба выбрали это, — напомнил он себе, чувствуя, как по спине от удовольствия бегут мурашки. — Что бы там ни случилось».

Наконец расслабившись, Гарри откинулся на спину, вытянув ноги и ласково поглаживая затылок Луи.

— Это было… Боже, невероятно.

Но Луи не выпускал изо рта его опадающий член до тех пор, пока Гарри не начал шипеть из-за чрезмерной чувствительности и перевозбуждения. Только тогда он наконец отстранился и потянулся к тумбочке за салфетками. Стайлс тем временем совсем не шевелился, выглядя слишком оттраханным для человека, в котором даже не побывало члена. Луи, вытиравший лицо, не смог удержаться от смеха.

— Ты же сможешь повторить, да? — поддразнил он.

— Ага, — возмущённо прохрипел Гарри, выглядевший как потерянный щенок, пытающийся найти ориентир. Он протянул руку и пробежался пальцами по рёбрам Луи в безуспешной попытке его пощекотать. — Мне просто нужна секунда. — Капли пота на его напряжённой груди красиво сверкали в тусклом солнечном свете, бившем из окна. — Ну или десять секунд. Пиздец.

Луи рассмеялся, снова падая на кровать. Его собственный, всё ещё возбуждённый член немного ныл и неприятно тёрся о пояс спортивных штанов, а грудь сдавливал невидимый стальной обруч. Внизу живота закручивалась тугая спираль от одной только мысли о том, что всего через пару минут он займётся сексом с Гарри. Войдёт в него пальцами… Будет чувствовать его. О боже.

— Презервативы? — мягко, несмотря на огрубевший за последние несколько минут голос, поинтересовался он.

— Нижний ящик моего комода, под рубашками, — ответил Гарри. — Смазка в тумбочке. Раньше я пытался прятать её получше, но миссис Барден всё равно каждый раз находила и ставила её к зубным пастам. Пришлось поговорить с ней об этом. Было неловко.