Женщина слушала его очень внимательно, затаив дыхание.

– Сегодня утром мне было доставлено послание от короля, подтверждающее его решение, – старик указал на свернутый голубой пергамент, лежавший рядом на столе. Аббатиса Клод вспомнила карету, которую она повстречала на дороге и тихо спросила:

– Кто привез вам это послание?

– Как кто? – изумился мэтр Доне. – Самая близкая и доверенная ищейка короля Иоанна, дон Мариньи, – и заметив удивленный взгляд женщины, раздраженно добавил. – Мой бывший лекарь!

Аббатиса от неожиданного известия раскрыла рот.

– Как, ваш бывший лекарь? – только и могла проговорить изумленная женщина. Мэтр Доне махнул рукой.

– Я давно уже знал о его предательстве, еще, когда мы только познакомились с вами. Я вовремя отослал его в Честерский монастырь, но герцог, став королем, не пожелал расставаться с таким преданным шпионом. Он сделал его своим личным лекарем, и теперь в окружении Иоанна дону Мариньи нет равных, кому бы король мог так доверять. Одно только радует, – тут мэтр Доне перешел на шепот, и аббатисе пришлось ещё ближе придвинуться к старику, чтобы услышать его. – Мариньи превосходно ухаживал за королевой Изабеллой, когда та носила своего первенца. И сейчас у Англии есть одна надежда: будущий король Генрих III. Правда он ещё совсем мал, но если этого ребенка воспитать должным образом, то через пятнадцать лет у нас будет мудрый и достойный король.

– Вы думаете, что леди Изабелла способна воспитать своего сына таким качествам? Что-то я сомневаюсь, – аббатиса Клод покачала головой.

– С первой женой Изабеллой Глостерской наш принц Джон, став королём, сразу же развёлся. Нашлась и причина – близкое родство. Вторую жену также зовут Изабеллой, только Ангулемской. Она умна и довольна хитра, чтобы открыто противостоять своему мужу. Но эта женщина сможет постоять за себя. Старый лорд Брас приставлен к маленькому Генриху, как наставник и воспитатель. Он тщательно подбирает ребенку самых лучших учителей из университета Оксфорда и сам следит за его занятиями.

– Лорд Брас? – еще больше удивилась аббатиса. – Но, Иоанн терпеть его не мог!

Мэтр Доне тяжело вздохнул и перекрестился, глядя на маленькую статуэтку Божьей матери с младенцем, стоявшую рядом на столе.

– Вот и я все никак в толк не возьму, почему король приставил к наследнику этого старого судью? Что-то он замышляет, но что? Я уже не в состоянии разгадывать подобные загадки. Старею, старею… Давно уже Господу следовало призвать меня в свое Царствие небесное, но все никак. Наверное, я нужен Ему ещё здесь, на земле, – мэтр Доне дотянулся до глиняной плошки и отпил травяного настоя.

– Но зачем вы вызвали меня из Пертского аббатства? – поинтересовалась женщина.

– Ах, да! – старик как будто что-то вспомнил и продолжал. – Дело в том, что сэр Уостер был в Йоркском дворце короля два месяца назад. И Иоанн недвусмысленно дал ему понять, что желает присоединить к своим владениям и поместье Грегари, и поместье Хопкинса. Вы теперь в Шотландии, поместья остались без законного хозяина, вот король и решил отобрать их в свою собственность. Англия для него это простоя вотчина, а все мы личные вассалы его величества. – Мэтр Доне замолчал и нежно посмотрел на аббатису. Он любил её так, как, наверное, любил бы родную дочь, и ему по-отцовски было жаль эту хрупкую, беззащитную женщину.

– Но вся эта земля дана во владение лично мне, а также титул лорда и звание рыцаря! – аббатиса вскочила со своего места и взволнованно стала ходить из одного угла кельи в другой. Старик снова тяжело вздохнул. Этот разговор был ему неприятен, как и неприятно то, что он не по собственной воле огорчал молодую женщину.

– Вы приняли святой сан. А это, к сожалению, избавляет вас от всех полученных ранее титулов и званий. Вы теперь аббатиса Клод, настоятельница Пертского аббатства и монастыря, который к тому же находится в другой стране. Я очень сожалею о том, что уже не в моей власти помочь вам.

Аббатиса мерила шагами комнату и о чём-то сосредоточенно думала, потирая руки. Губы её шептали проклятья тому, кто захотел лишить её земель, наследства, титула, имени.

– Иоанн не нашел другого способа, как отомстить мне, – проговорила женщина, обращаясь к статуэтке Божьей матери. – Он и теперь алчен, жаден и завистлив, а его трусость вызывает только презрительную жалость к его особе. Обокрасть одинокую, беззащитную монахиню! Как это похоже на нашего доброго короля!

– Никогда бы не подумал, что он сможет сделать такое, да еще с духовным лицом, – тихо отозвался мэтр Доне.

Аббатиса мгновенно выпрямилась. Она отпрянула от святой статуэтки и бросилась к ногам священника. Её глаза были полны гнева и ненависти, но постепенно взгляд смягчился. И вот уже на мэтра Доне смотрела смиренная и тихая аббатиса Клод. Голос её был певуч и нежен, как весенняя трель канарейки.

– Но ведь король Иоанн также глуп, как и жаден до чужого добра. А что если мы его обведем вокруг пальца и заставим поверить в то, чего нет на самом деле.

Священник наморщил лоб, тихо повторяя слова аббатисы, но смысл этих слов был ему непонятен. Он только покачал головой.

– Я сейчас все объясню, – женщина вновь села на маленькую скамеечку возле ног мэтра Доне и принялась рассказывать. – После смерти тетушки Ванессы Пертское аббатство осталось без настоятельницы. Епископ Одри из Абердина должен был прислать новую аббатису на это место, но монахини проявили свое желание. Они отправили к епископу очень длинное послание, в котором осмелились просить назначить на место тетушки Ванессы меня, её племянницу. Я ничего не знала об этом, и к тому времени уже решила стать монахиней, а не простой гостьей в монастыре и готовилась стать послушницей. Видимо, епископу понравилось такое предложение, и вскоре я получила от него ответ, в котором говорилось о том, что меня назначают аббатисой Пертского монастыря и все соответствующие церемонии и посвящение, а также грамоты, будут произведены позже в виду тяжелой болезни и занятости самого епископа Одри.

– И… – произнес мэтр Доне.

– До сих пор я не получала никаких посланий и никакого посвящения в монахини не было.

– Но, как же так?! – вскричал священник. Его удивлению не было конца. Он тяжело дышал и перебирал бледными пальцами край своего покрывала.

– Я даже не знаю, как могло так получиться. Меня все стали называть аббатисой Клод. Монахини отслужили по этому поводу превосходную мессу, и все забыли о самом главном – решение епископа так и не осуществилось по правилам Церкви, и никаких законных грамот о моем назначении в действительности нет, – тихо закончила леди Грегари и склонила голову.

Мэтр Доне судорожно глотал воздух ртом, как выброшенная на берег реки рыба, и не мог вымолвить ни слова. Женщина поспешила напоить его водой и уложила на высокую подушку. После непродолжительного отдыха, тишину которого никто не посмел нарушить, священник постепенно пришел в себя и смог говорить.

– Значит вы не аббатиса, и даже не монахиня? – мэтр Доне не верил, что такое может быть на самом деле.

– Нет, – еле слышно проговорила леди Грегари.

– А кто же вы тогда? – не сдавался бывший архиепископ.

– Просто леди Габриэлла Клод-Грегари, наследница лорда Грегари, которая хочет посвятить свою жизнь служению Господу нашему, Иисусу Христу, – последовал смиренный ответ. Священник молчал, видимо обдумывая последствия такого ответа.

– Превосходно, лучше и придумать было нельзя! – воскликнул мэтр Доне. – Надо послать благодарственное письмо епископу Одри из Абердина, не имею чести знать его лично, но это все равно, чтобы он и в дальнейшем так же добросовестно и рьяно занимался своими обязанностями, – с сарказмом закончил старик.

Аббатиса Клод не смела поднять глаза. Она знала, что дальнейшая тирада обрушится на её голову. Но священник замолчал и погрузился в свои мысли, не обращая на женщину никакого внимания. Дверь кельи неслышно приоткрылась, и показалась голова Уилкома. Аббатиса незаметно махнула рукой: голова исчезла, дверь также тихо закрылась. Мэтр Доне очнулся.