– Неужели я опять сбилась с пути? – сокрушенно воскликнула я. Мое решение быть взрослой разбилось о новый приступ отчаяния. Я заблудилась.

Кажется, сегодня был не мой день. Совсем.

Обычно я всегда хорошо ориентировалась в пространстве. И это был важный навык в моей работе, ведь никогда не знаешь, куда эта самая работа тебя занесет. Бывали моменты, когда нужно очень быстро и по-умному слинять. Мы ведь с Эдиком всегда хотели остаться живыми и здоровыми. Увы, но в нашей профессии весьма популярна фраза: «Чтобы духу вас здесь не было». И стоило сказать Эдику: «Бежим!», как он послушно следовал за мной, куда бы я его ни вела, даже в канализацию.

Сегодня же я пыталась включить свой внутренний навигатор, но стоило оказаться тут, как в моей программе произошел сбой. Я была дезориентирована, напугана и подавлена. И все это явно было не про меня. Словно я стала другим человеком.

В этом мрачном месте дождь начинался периодичностью через каждые полчаса. Воздух был теплым, ветра практически не было, но это не мешало одежде оставаться мокрой. Она тупо не высыхала, чтобы мы ни делали. Да и не всегда успевали мы среагировать вовремя и обязательно попадали под новый дождь.

В любом случае, дети лучше чувствовали начало дождя и спешили спрятаться под крышу, я постоянно задерживалась из-за дурацких крестов. И когда мы разлучались, дети мне кричали, и я их находила, но сейчас явно был не тот случай. Я не слышала голосов детей, а когда дождь закончился, поняла, что сошла с дороги.

– Ребят, вы где? – пробормотала я оглядываясь. Так, главное было не паниковать. Здесь все равно не было людей, а значит найти друг друга нам не составит труда…

Впереди возвышался высокий кирпичный дом-башня. Такого нам с ребятами видеть за сегодня еще не приходилось. Мы шли по прямой дороге, проходящей мимо однотипных высоток, сейчас я оказалась в каком-то дворе. И кругом снова все однотипное, разве что кроме кирпичной башни.

Я позвала детей, но они не ответили. Итак, что не время ощущать себя маленькой потерявшейся девочкой. И не важно, что дети вдвоем, а я совершенно одна. Главное было не заблудиться сильнее, а значит нужно было найти дорогу. Я покосилась на башню. Начало быстро темнеть, а с ее крыши я смогла бы увидеть не только дорогу, но и весь район как на ладони. И как только я раньше не догадалась? Вот он выход! Приободренная я побежала к башне.

Наступала ночь. При этом очень быстро. Здесь и так было темно, но сейчас становилось еще темнее. А еще стало заметно холодать и откуда-то подул ветер. Стуча зубами и кутаясь в растянувшуюся мокрую футболку, я недоверчиво всмотрелась во мрак подъезда, перед которым остановилась. Так, нужно было решиться без раздумий и сомнений, и я шагнула внутрь.

Весь сегодняшний день меня то и дело поливал дождь. Мокрая, растерянная, в хлюпающих на каждом шагу кроссовках и со шмыгающим красным носом, я могла предположить, что напугала бы своим видом любого призрака. Не думать о призраках, затаившихся во мраке подъезда, я просто не могла.

И вот ведь парадокс: еще неделю назад я маниакально искала призрачный район, ни капли не задумываясь над возможными последствиями. Допустим никто никогда его не видел, а я вот взяла и нашла… И что дальше? Оказалась я тут и…

– Куда есть вход, оттуда есть и выход, – шепнула я в темноту, и мой голос отозвался по подъезду далеким эхо. – Ну ладно, была не была! Я не трусиха и сейчас не самое лучшее время ею становиться!

Я шагнула в глубину подъезда и замерла. Стало еще холоднее, но вроде бы ничего страшного не произошло. Тогда я сделала еще несколько шагов. Переждала. И смелее поднялась по полуразрушенной лестнице к площадке с лифтами. Было такое впечатление, что я попала в морозильную камеру.

– Вроде не все так стра… Ой, мамочки, – я отпрянула назад, так как чуть не наступила в зияющую черную дыру.

Признаться, здесь все было черной дырой, поэтому громко стуча зубами от холода (а может быть от страха) на радиус не меньше километра, я сняла с плеч рюкзак и дрожащими руками только со второй попытки открыла молнию.

Фонарик я нащупала сразу же и нажав кнопку «вкл.» осветила подъезд. По стенам сразу же поползли темные тени, которые чуть не довели меня до сердечного приступа.

– Это просто тени, просто тени, – забормотала я себя под нос.

Подъезд был старым, грязным, запущенным и нагоняющим страх. И чтобы не бояться, я начала припоминать в каких местах похуже этого побывала. Но на память ничего не приходило. Кажется, это было самое страшное место и, если при детях я держалась, чтобы показаться в их глазах смелой, то сейчас вполне могла дать волю своим страхам.

– Хватит, – строго сказала я себе, когда рука, в которой был зажат фонарик, задрожала. – Я журналист, который прошел огонь и воду. Я смелая и ничего не боюсь. Это просто очередное приключение, вспомни про катакомбы и туннели подземки. Это просто обычный…

Из темной дыры, куда я чуть не упала что-то зашуршало. Сердце у меня тут же ушло в пятки, а воображение сразу же нарисовало в голове картину, как из мрака выбирается головорез с бензопилой наперевес. Я испуганно вскрикнула и метнулась в сторону.

Раздался писк. Присмотревшись я обнаружила, что по ступенькам улепетывает крыса. Другая сидела неподалеку и с любопытством рассматривала меня своими маленькими глазками. Неужели впервые увидела человека? А все потому, что здесь живут только призраки? Ой, ну все…

Вскоре одной из крыс игра в гляделки наскучила, и она фыркнув, побежала прочь, шмыгнула в дыру. Оттуда раздался новый шорох и недовольный писк. Я облегченно вздохнула, решив, что версия про головореза с бензопилой отметается. Это были всего-навсего крысы.

Я отыскала фонариком проход и осторожно пошла вперед. Несколько раз я приняла свою тень за чужака и несколько раз думала, что от страха упаду в обморок. Крысы куда-то разбежались и помимо всякого мусора в поле моего зрения ничего не попадалось.

Пол, стены и потолок были в плачевном состоянии. Под ногами хрустели битые стекла, а над головой лохмотьями свисала паутина. Шахты лифтов были открыты, и меня пробила легкая дрожь, когда я проходила мимо них.

Когда я была на последнем курсе института, мы с Эдиком поехали в один из городов, чтобы сделать проект. В итоге проект-то мы сделали, но я провалилась в шахту лифта. Удивительно, но упав с высоты не менее пяти метров, я отделалась лишь сотрясением мозга и легкими ушибами. Доктор тогда сказал, что я несказанно везучая. Впрочем страх к шахтам остался, и теперь я всегда пользовалась лестницами. К слову, к лестнице я и направлялась.

– Эй, здесь есть кто-нибудь? – совершенно уверенная в том, что кроме встреченной крысы и ее сородичей здесь быть никого не может, спросила я. Только призраки…

Не так давно, когда мы с Эдиком делали репортаж про метро, напарник долго морально готовился ко встрече с мистикой. Когда мы спустились в туннели, и в проводники нам дали одного милого дедушку, знающего внизу почти каждый рельс и камень, Эдик спросил:

– А здесь же нет призраков?

Дедушка задумался и сказал:

– Призраков? Это что-то типа душ умерших людей? Возможно и есть, но я с ними пока не встречался.

– А вы испугались бы, если встретили? – уточнил Эдик, всем своим тоном показывая, что он бы при встрече с призраками точно бы умер от страха.

– Милый, не мертвых, а живых бояться нужно, – разумно ответил дедушка.

Толстая крыса, попавшая в объектив моей камеры, жадно вгрызлась в какую-то палку, и не обращала на меня ни малейшего внимания. Она не предприняла никаких попыток к бегству, даже когда я подошла к ней так близко, что могла коснуться ногой.

– Ничего не боишься, да? – спросила я у нее, и словно в подтверждение моих слов другая крыса менее толстая и похожая на откормленного котенка, нагло пробежала мимо, наступая лапками на мои кроссовки.