Что я там говорила про мистику? Ах да – я не верю в мистику!

Тогда зачем решила делать репортаж про призраков? Помимо того, что эта тема нравится людям, я еще, наверное, хотела разоблачить шарлатанов, считающих, что призрачный район действительно существует. Тоже мне – никто не видел.

– С вами все хорошо? – обратился ко мне служащий гостиницы.

Молодой парень долго за мной наблюдал. И когда я дрожащими пальцами запихивала в банкомат свою карту, и когда набирала необходимую цифру кофе, и когда залпом осушала пластиковый стаканчик. На каком по счету стаканчике не помню, но парень явно не выдержал и все же решил подойти.

– Все просто замечательно! – с нескрываемым сарказмом в голосе ответила я. А заметив, как он изменился в лице, мягче добавила, – Просто неудачный день. Надеюсь, завтра будет лучше.

– Я тоже надеюсь, – кивнул парень. – Не пейте так много кофе, это вредно для организма. Удачи вам.

Я поблагодарила, хоть мысленно и не согласилась с вредностью кофе для организма, как с рюкзаками вниз спустились дети.

– Ты норм? – спросил Тоша, опуская передо мной оранжевый рюкзак. – Выглядишь неважно.

– Ты сколько уже выпила? – Таша покосилась на стаканчик в моей руке.

Хотелось ответить как-нибудь резко, мол: «А тебе-то какое до этого дело?», но стоило мне открыть рот, как задрожала нижняя губа. Нет, все-таки кофе меня не успокоил. Я опасливо покосилась на парадные двери гостиницы. Дети последовали моему примеру.

– Вы думаете она вернется? – тихо спросил Тоша.

– А вдруг она подкарауливает нас на улице? – прошептала Таша.

– Предлагаю сваливать через задний ход, – сказал мальчик.

Вот теперь должна была последовать моя ключевая фраза: «Все хватит! Мы едем домой!», но почему-то я промолчала. Словно загипнотизированная, я не могла отвести взгляда от крутящихся дверей гостиницы. В каждой входящей девушке мне виделась Вера.

– Ладно, давайте выписываться, – я с трудом отвела взгляд от дверей. – Еще стаканчик и выдвигаемся.

– Выписываетесь? – удивленно поднял брови регистратор. – На ночь глядя?.. С детьми?..

– Да, все верно! – кивнула я.

Парень был весьма удивлен нашему внезапному решению уехать. При этом говорил он довольно громко, и нас услышали его коллеги-регистраторши. Они дружно принялись уговаривать нас остаться хотя бы до утра. Уверена, они поменяли бы свое решение, окажись свидетелями нашей недавней стычки с Верой.

– Подумайте о детях, – говорила какая-то девушка.

– У нас самолет через час! – соврала я.

Мысленно представив, какой ужас постигнет уборщицу, когда она придет в наш номер, чтобы прибраться, я невольно поежилась. А затем мы с детьми спешно направились к выходу.

– Давайте живее, а то опоздаем, – Таша указала в сторону остановки и, размахивая руками, побежала к автобусу. Водитель как раз собирался отъезжать, но подождал.

Я не была уверена, что мы поступаем правильно. Точнее я считала, что мы поступаем совершенно не правильно, но… В общем, я даже не поняла, как оказалась внутри салона, а автобус понесся в сторону района, где была сделана злополучная фотография.

Только посмотрите, какая из меня получилась никудышная нянька – втянула детей сама не знаю во что. Впрочем, на звание «лучшая няня месяца» я никогда не претендовала.

– Вроде бы хвоста нет! – сообщил Тоша, когда мы вышли из автобуса и затрусили в сторону высоток.

«Зачем я это делаю? – снова спросила я себя. – Я не должна этого делать!»

Знала бы только Нина о том, что мы учудили. Думаю, нашей с ней дружбе точно бы пришел конец. И как я вообще могла быть настолько безрассудной? Одно дело, если бы мы спокойно и без риска искали район, но после высказанной угрозы и разгромленного номера гостиницы затея эта не казалась больше такой уж хорошей. А я ведь самый взрослый человек и за мной должно остаться последнее слово. И что же? Вместо того чтобы сказать: «Нет», я иду на поводу у двух подростков-авантюристов.

– Если ничего не найдем, то едем на вокзал, ясно!? – как можно строже сказала я, когда мы с детьми обогнули первую высотку и зашагали по узенькому тротуару вдоль дома. Мне хотелось показать им, что обладаю неким авторитетом, хотя бы в силу возраста, но меня явно никто не слушал.

Хоть на улице начинали сгущаться сумерки, не все люди сидели по домам. На нашем пути то и дело встречались шумные компании молодых людей, хмурые собачники с песиками и даже, несмотря на поздний час, мамочки с детьми. И присутствие всех этих людей нас заметно успокаивало. По крайней мере меня точно!

– Дай мне камеру, я поснимаю, мало ли что в объектив попадет, – попросил Тоша.

Доставая камеру из рюкзака, я также вытащила оттуда фонарь и вручила его Таше. Девочка сразу же почувствовала себя диггером и, поднимая повыше фонарик, с воодушевлением вслух принялась зачитывать номера домов.

Когда до нужного места осталось совсем ничего, мое сердце от волнения готово было выпрыгнуть из груди. Дети тоже занервничали. И чем ближе мы подходили к дому, тем меньше нам на пути встречалось людей. В соседних дворах бурлила жизнь, а тут ни души… Между прочем, не самое лучшее предзнаменование.

Я снова задумалась, что поступаю неправильно, придя сюда с близнецами. Да и рвение ребят тоже поубавилось. Таша отдала брату фонарь и, направляя на дом камеру, хмуро уставилась на высотку.

– Ну вот, следующий дом наш, – сказал Тоша, подсвечивая табличку с цифрой.

– Даже не верится, – прошептала Таша.

– Нет, я больше не могу, – сказала я так громко, что мой голос эхом пронесся по детской площадке.

Нам нужно было ее пересечь, но, признаюсь, делать этого совсем не хотелось. Мысленно я даже начала подбирать себе другую работу. Подумаешь работа… Сердце у меня облилось кровью. Нет, о работе лучше было бы не думать, а то снова разревусь.

– Ты чего шумишь? – шикнул на меня парень и опасливо начал озираться по сторонам. – А вдруг нас услышат?

– Да кому тут слышать-то, кругом не души, словно все вымерли, – поежилась Таша.

– Это все неправильно! – продолжила я, но уже тише. – Вы не должны были со мной ехать.

– Эй, ты чего? Мы же почти у цели, – пробормотал Тоша, но голос у него был не таким уверенным, как прежде. – Нужно довести дело до конца. Мне казалось, что ты не привыкла сдаваться?!

– Я не сдамся, но вас за собой не потащу! – сказала я строго и, схватив Ташу за руку, потащила обратно – туда, откуда пришли. Девочка слабо попыталась сопротивляться, будто и сама хотела отсюда убраться, но на помощь к ней подоспел брат.

– Это все нервы, ясно! – воскликнул мальчик, перетягивая сестру на свою сторону. – Это вполне нормальная реакция на стресс. Когда встречаешься с чем-то необъяснимым, всегда страшно. Но мы…

Тоша резко замолчал и отпустил руку Таши. Он посветил перед собой, и свет фонаря упал на лавочку детской площадки, где оказывается кто-то был. А мы даже не замечали и, признаюсь, лучше бы продолжили не замечать дальше.

К нам спиной, обтянутой темным плащом, на лавочке сидел человек в шляпе. И ничего страшного, казалось бы, в этом не было, разве что только голова мужчины была повернута и смотрела на нас. Точнее вывернута – ровно на девяносто градусов. Его туловище спиной к нам, а голова – лицом! А в свете фонаря устрашающе блестели его белесые без зрачков глаза.

– Ой, мамочки, – воскликнула Таша и попятилась назад.

Фонарь в руке Тоши дрогнул.

– Ни фига себе!– дрожащим голосом прошептал мальчик.

Да уж, тут и до паранойи недалеко. Я хорошо помнила, как поворачивалась шея у Веры, какими потусторонними были ее глаза… Будто в тот момент что-то паранормальное пыталось проникнуть в наш мир. И, пожалуй, это было самое страшное из всего, что мне приходилось видеть в своей жизни.

Первой не выдержала Таша и, вскрикнув, побежала прочь, а за ней по пятам Тоша. Мне ничего не оставалось, как последовать за близнецами. А бегали они, оказывается, очень быстро.