*

Сейчас…

- В смысле, она сломалась? – это точно был какой-то дурной сон. Нет. Не-а. Такого просто не могло произойти.

- В прямом, ДжоДжо, в самом что ни на есть прямом, - тяжело вздыхает Цезарь, проводя рукой по своему лицу и опуская взгляд на то, чего сейчас и касалась его досада и отчаяние Джозефа. А именно – на злополучную посудомойку.

- Мы же не настолько давно её покупали, чтобы она уже сдохла, - продолжает настаивать на своём Джостар. Потому что нет, он не хочет принимать такое положение дел. Иначе это значит…

- И тем не менее, я пытался уже несколько раз её включить, а реакции никакой, - пожимает плечами Цеппели. В качестве наглядного примера он снова жмёт на пару кнопок на панели… и ничего не происходит. Тишина. Никаких признаков жизни.

- Не-ет, это же ужасно! - после этого Джозеф быстро приходит к стадии принятия, какой бы горькой она ни была. Потому что бесполезно отрицать очевидное. – Что же нам теперь делать?

- Ну, увы – такое всё равно должно было произойти. Не позже, так раньше, чем сейчас, - произносит Цезарь, и уж слишком он спокойно относится к данной ситуации. – Пока будем как раньше мыть всё своими руками, а потом купим новую.

Легко сказать – «мыть всё своими руками». Как будто он не знает, какое у Джостара к этому отношение!

Видимо, выражение его лица достаточно красноречиво выражает его мнение по этому поводу, потому что сперва Цеппели со вздохом закатывает глаза, затем негромко усмехается.

- Stella, перестань – ничего такого ужасного не произошло. Ну да, сломалась посудомоечная машина – ну и что?

- Ты прекрасно знаешь, что. Зачем спрашивать в таком случае? – бурчит Джозеф, и на это Цезарь лишь больше смеётся.

- Знаешь, amore mio, для меня лично разницы никакой. Потому как ты что без посудомойки, что с ней вечно забываешь мыть посуду. Поэтому и не вижу смысла так драматизировать, - нет, этот засранец ещё и имеет наглость поддевать его. Джостар на это лишь больше дуется и скрещивает руки на груди.

Вредный Цезарино. Ладно, может, он и прав. Но как будто сейчас, в столь тяжёлую минуту, нужно было говорить такое?

- ДжоДжо, ну в самом деле. Ты сейчас ведёшь себя даже хуже, чем Холли, а уж вот кто у нас в семье ребёнок, так это она, - усмехается Цеппели, и ох, опять. Как же это бесит.

- Да-да, я как всегда веду себя по-детски, а ты у нас – самый взрослый. Может, тебе тогда- - начинает было Джозеф, но не успевает сказать и половины. Потому как Цезарь поворачивает его лицо к своему и легко целует в губы, эффективно тем самым прерывая его словесный поток.

Ловко, ничего не скажешь. Не ново уже, но чёрт возьми – срабатывает всякий раз. И хуже всего то, что Джостар никогда не может как следует разозлиться на своего супруга за это.

- Мы не собираемся ругаться из-за какой-то там посуды, caro. Это абсолютно глупо и не стоит того, - довольно серьёзно отмечает Цеппели, отстраняясь и, что ж, тут он тоже прав, но на сей раз Джозеф полностью с ним солидарен.

- Ладно, действительно, - вздыхает Джостар. Затем после паузы всё же добавляет. – Но это не значит, что я перестану ныть в принципе по этой теме.

- К этому-то я уже привык за всё это время, так что не страшно, - хохочет Цезарь. Он глядит на Джозефа пару секунд, после чего мягко улыбается и добавляет:

- Тем более что достоинств у тебя гораздо больше, и они намного весомее, так что терпеть один этот недостаток вместе с парой-тройкой других крайне мелких для меня – ерунда.

Нет, ну вот как он может. Сперва давить на мозги, а теперь говорить такие вещи, что Джозеф внутренне чуть ли не тает. Это просто нечестно.

- Ладно-ладно, Казанова, так уж и быть, - Джостар с улыбкой качает головой, затем открывает злосчастную посудомойку и начинает вытаскивать оттуда грязную посуду. – Давай уже покончим с этим, и всё.

- Другой разговор, - довольно произносит Цеппели и включает кран, начиная приниматься за первые тарелки.

- Но новую посудомойку мы точно купим. И как можно быстрее, - добавляет Джозеф.

- Само собой, amato, само собой.

========== XXVIII. Competing. - Соревнуются в чём-либо. ==========

Не то, чтобы Цезарь сильно волновался, когда собирался встречаться с кем-либо по работе. С людьми он почти всегда достаточно быстро налаживал контакт, о внешнем виде никогда тревожиться не приходилось, и Цеппели всегда точно знал, что именно и от кого он хочет, и как можно этого достичь.

Но в этот раз всё же доля волнения присутствовала.

А всё потому, что иллюстратор, с которым он договорился о встрече, должен был прийти непосредственно к нему домой.

Нет, о состоянии квартиры в целом Цезарь тоже не беспокоился – они с Джозефом и Холли не так давно делали уборку. И, пусть это и было довольно странное условие встречи, Цеппели легко на него согласился, когда узнал, что для художника так будет проще, потому что он банально живёт неподалёку.

Дело просто было в том, что сегодня был один из тех дней, когда у них гостил Джоске. И, конечно же, он решил устроить очередное «сыновье-отцовское время», и сейчас они сидели с Джозефом в гостиной и достаточно шумно играли в приставку. А как правило такое времяпровождение также включало в себя кучу хаотично разложенных на кофейном столике снеков. Так что о том, что до этого была какая-то там уборка, можно было смело забыть.

Не самые лучшие условия для деловой встречи, да уж. И тот факт, что иллюстратор опаздывал, не убавлял Цезарю беспокойства.

- Вы ещё долго будете так сидеть? – спрашивает Цеппели, проходя в гостиную и становясь перед диваном. До встречи оставалось немногим больше часа, поэтому стоило бы уже разогнать эту шумную компанию.

- Ох, ну папа Ци, мы же, считай, только начали! – коротко поднимает на него взгляд Джоске. Маленький нахал, ей-богу. Хотя, не такой уж и маленький на деле – Джосу уже было девятнадцать, и ростом он был практически с Цезаря. Но тем не менее – вёл себя он всё ещё как ребёнок. Совсем как его отец.

- Серьёзно, Цез, мы играем от силы час. Когда там у тебя эта встреча? – произносит следом Джозеф, и Цезарь качает головой.

- Через час. Но я прекрасно знаю, как надолго могут затянуться ваши игры, поэтому и прошу вас приостановиться именно сейчас, - отвечает он. – И замечу - вы играете уже часа три, не меньше. Так что было бы неплохо сделать перерыв.

И Джозеф, и Джоске тяжело вздыхают, после чего Джосу пытается по-другому выкрутиться из сложившейся ситуации.

- Холли, скажи ему! – обращается он к сидящей в кресле-груше рядом с диваном сестре.

Но это напрасно. Холли отрывает взгляд от книги, которую она всё это время читала, и слегка пожимает плечами.

- Ну, на самом деле papà прав – вы и правда немного заигрались. А это вредно для зрения, - отвечает она, убирая прядь светлых волос себе за ухо.

- Читать – тоже вредно, - бурчит Джоске, понимая, что тут помощи ждать неоткуда.

Цезарь скрещивает руки на груди и слегка ухмыляется. Он уже чувствует, что победил в данной ситуации – этим двоим поможет разве что какая-нибудь хитрость, но большой вопрос, смогут ли они провернуть её, не сговариваясь.

Ох, напрасно Цеппели их недооценил. И удивительно, что не предположил, что они всенепременно сделают именно это.

Коротко переглянувшись между собой, Джозеф и Джоске затем поднимают взгляды на Цезаря… и – ну конечно же – начинают оба строить ему щенячьи глазки. В этот момент Цеппели проклинает всё на свете, а особенно – свою так и не ушедшую со временем слабость.

- Ну Ци-Ци, ну ещё самую малость! – выпрашивает Джостар, и чёрт возьми – этому идиоту уже почти сорок! Но способность смотреть так умоляюще у него никуда не делась и будто даже стала со временем лишь эффективней.

- Да, папа Ци, пожалуйста! – а Джосу только подливает масла в огонь. Явно ведь знает, что с возрастом лишь больше стал похож на Джозефа, и что в этом-то и кроется его главное преимущество перед Цезарем. К тому же с его несколько более мягкими чертами лица щенячьи глаза получаются просто убийственными.