Твёрдый и бархатистый, тёплый и терпкий на вкус, его член занимал меня минут десять. Это целое искусство – вот так вот дразнить и не давать разрядки. Годы мои в рядах вагантов даром не прошли. И сейчас я мог порадовать Дина всем, что умею. В какой-то момент он оттолкнул меня, заставил упасть на спину и впился ртом в мою промежность, всосав член по самый корень. От острого наслаждения я чуть не опозорился, но милостью Ллайяны обошлось. А затем начался ад неги и ласки, от которого я просто орал на несколько ночей пути вокруг. Такого кайфа не испытывал никогда.

Пальцы Дина скользнули к моему анусу, дразня и массируя колечко. Я сначала напрягся. Тело само вспомнило ТОТ раз, но шёпот Дина влез в голову успокаивающим жаром:

- Всё хорошо, сердце моё… Всё хорошо, я не сделаю тебе больно. Больше никогда.

Я резко вздохнул и умудрился расслабиться. Один из влажных от слюны пальцев тут же нагло внедрился в моё тело, вызвав некоторый дискомфорт. Но не надолго. Уже через несколько секунд плавных движений он нашёл внутри меня то местечко, что заставляет хотеть чего-то большего. Приятные ощущения стали потихоньку нарастать, сменяя саднящее чувство там, где в тело лез палец. Ой, уже два! Я охнул, а потом медленно выдохнул. Возбуждение несколько схлынуло. Но тут же губы Дина принялись навёрстывать упущенное на моём стволе. Чёрт, что же он творит! Небо над нами почему-то стало светлым. Потом опять тёмным… И звёзды, много звёзд. Но какие из них – настоящие, а какие порождены моей страстью? Да и не важно.

- Что ж ты творишь!

- Прошу прощения, - прошептал Дин куда-то мне в корень члена, отчего табун мурашек помчался по моему животу. Я ахнул от восторга. А он нагло начал растягивать меня уже тремя пальцами. Ц-ц-ц… Ах, больно же… И сладко. Так странно, давно никого не принимал. С той самой ночи, когда Джеллах меня…

- Люблю!

Его губы коснулись моего живота, пальцы одной руки двигались по члену, второй – внутри… О, богиня! Смилуйся! Он же огромный! Почувствовав головку его ствола у своего бедного ануса, я в панике попытался уползти, но твёрдые руки Дина прижали к песку не хуже бревна. А потом он ласково прошептал:

- Сейчас! Потерпи чуть-чуть.

И этот козёл вошёл. Нет, блядь, он ВОШЁЛ… Так, что двери чуть не сорвало. Я со стоном охнул, втягивая ставший вдруг плотным воздух, потом во всю мощь лёгких сказал:

- Блядь!

И расслабился. Потому что Дин принялся целовать каждую точку моего лица. Он вдруг оказался везде (там тоже, мать его). Целует и раз – двинул бёдрами. В пояснице – выстрел, в животе – судорога, в жо… Э, там, короче, - пожар. А внутри… Я начал прислушиваться к ощущениям. И потихоньку в теле стало разгораться удовольствие. Болезненное, резкое, но, его мать, удовольствие! А когда Дин задевал своим членом ту самую точку во мне, накатывала даже некая истома, замешанная на удовольствии и неге. Врут все те, кто говорит, будто так можно получить яркий оргазм. Нет, яркого и крышесносного не будет. Но вот истинное томное палящее удовольствие, заставляющее искать его ещё и ещё, насаживаться на чужой кол и стонать – это правда. И сейчас я испытывал именно его.

Когда удовольствие достигло некоего пика, я нагло одним движением соскочил со ствола белобрысого чудовища, молча встал на колени, показал пальцем на мой торчащий твёрдый член, потом на его зад и вопросительно вскинул брови. Дин большими глазами посмотрел на меня. А потом дикое желание в этих янтарных омутах поглотило нас обоих, но уже в новых ролях. Я старался смазать себя и его настолько обильно, насколько мог позволить мой иссушённый организм. Его извивающееся тело, уже готовое к соитию посредством уже моих трёх пальцев, приняло меня с жаром. Дин практически насадился сам, просто притянув меня ногами за поясницу. И мы продолжили влажный от пота танец на песке под звёздами. И плевать, что потом будут гореть стёртые колени и спины (а ещё кое-что пониже). Плевать, что сорвём голоса. Плевать, что успели скатиться с вершины бархана в ложбину. На всё плевать. Мы просто оказались вместе, наконец. Настолько вместе, настолько наедине, что пустыне ничего не оставалось, кроме как притихнуть и не смотреть. А потом нас накрыло благословение любви, от которого мы кричали в один голос, полосовали отросшими когтями спины, кусали друг друга клыками и бились крыльями в тщетной попытке слиться воедино.

Спустя час или два, уже плохо соображая, просто засыпая на тёплой тушке моего пустынника, бывшего Сфинкса, Джеллаха Ад’Дина, ставшего сначала простым смертным, а затем по моей воле – полукровкой (как и я сам теперь), я услышал шёпот ветра, очень уж похожий на нежный голосок одной богини.

- Великий Уроборос есть начало и конец. Для вас, дети мои, всё только начинается. Как и для тех четверых. Вы ещё встретитесь, все вместе. И мир содрогнётся.

- Да, да, - сонно ответил я. – Обязательно… Дай поспать, а? Потом мы убьём этого твоего бабаяга… И некроса найдём… И зомби…

Только смешок донёсся в ответ с новым порывом прохладного ветра. А потом мои глаза смежил, наконец, здоровый крепкий сон. Впервые за последний год.

КОНЕЦ второй книги.

ТРЕТЬЯ выйдет не раньше середины сентября 2019 года.

Следите за новостями.

Услышит ли Дин от Логайна главные слова?

Чем кончится история с Пророком? И так ли уж надо его кончать?

Навсегда ли Сфинкс потерял свою силу?

Вопросы, вопросы, но будут и ответы. Скоро, совсем скоро, начнётся очищающий дождь, и загорится в небе Радуга Четырёх.