— Я сказал «молить о пощаде», а не вякать что-то мне в ответ, — сказал Деймон и быстро приблизился к Вонючке.

Он, отступая, прижался к стене, и Деймон вдруг сообразил что, если тот начнет вопить, крик могут услышать соседи. В этих трущобных домах такие тонкие стены! Какая-нибудь тварь немедленно вызовет полицию, а потом… Деймон вспомнил слова Рисвелла: «если хоть один из вас влипнет в дерьмо и подставит мистера Болтона…» и сразу почувствовал, как у него противно засосало под ложечкой. Только полиции здесь ему не хватало!

Ругнувшись про себя, он схватил Вонючку за волосы, рванул на себя и подсек пинком ноги так, что тот оказался на коленях. Вонючка застонал, когда грохнулся коленями на жесткий пол, и Деймон зажал его шею сгибом локтя.

— Я просто зашел поздороваться, — размеренно зашептал он, встряхивая Вонючку. — И передать записку босса. А тут меня встречает такой «теплый» прием… да ты совсем страх потерял, сучка! Но это ненадолго! Я тебе напомню… я тебе сейчас все напомню!

Теон кусал губы и молил Богов, чтобы все поскорее кончилось. Однако он прекрасно помнил, что Деймон, когда входил в раж, никогда сам не останавливался. Жертва либо теряла сознание от побоев, либо Рамси приказывал Деймону прекратить. Но сейчас они были одни в пустой квартире, и перепуганный до смерти Теон оказался полностью беззащитен перед Деймоном. Даже девочки не могли помочь ему — они не понимали, что перед ними враг, а не «член стаи Рамси».

— Ну, что же ты молчишь? — Деймон придушил его еще сильнее и зашептал на ухо: — А только что был такой смелый… Что ты там мне брякнул у входа? Повтори-ка сейчас!

— Деймон, не надо… Пожалуйста, отпусти меня… — безнадежно просипел Теон.

— Вот так-то лучше, — тихо сказал Деймон.

Он посмотрел на дрожащего Вонючку — ссутуленные плечи, трясущаяся голова, блеклая кожа… Шрамы… Какой же он урод… и почему босс трахал его? У Рамси было много разных женщин, с которыми он забавлялся, однако помимо горячих телочек он также трахал и Вонючку, а в последние месяцы перед арестом и вовсе переключился только на него. Что в нем такого особенного? То, что он покорно подчиняется и выполняет все приказы? Или то, что униженно отдает себя на милость того, кто сильнее?.. Деймон чувствовал кожей предплечья, как сильно бьется жилка на шее Вонючки.

Он боится меня, до смерти боится…

От этой мысли в паху внезапно потяжелело, словно он только что вышел из тюрьмы, и не было той горячей девчонки-стриптизерши, а также четырехдневного загула с непрерывным сексом.

Стоя на коленях в собственной гостиной, Теон чувствовал горячее дыхание Деймона прямо над ухом. Он сжался и закостенел, думая только об одном: «Боги старые и новые, пожалуйста, пускай это все поскорее закончится». Деймон почему-то медлил, и от этого ожидание становилось все мучительнее. Казалось, Теон вернулся в прошлое и снова стал жалким скулящим Вонючкой, который терпеливо сносил унижение и боль и никогда не отрывал взгляд от пола. Он начал тихонько всхлипывать, точно так же, как прежде, когда готовился принять наказание от рук Рамси или его подручных.

Деймон встряхнул Вонючку и неожиданно для себя приказал:

— Посмотри мне в глаза, сучка, и повтори то, что сказал у дверей!

Теон не поднимал головы, и Деймон, держа его шею, сгреб волосы на макушке и дернул вверх. Вонючка негромко взвыл и наконец-то встретился с ним взглядом.

Какие у него глаза! Зрачки как под кайфом, а сам дрожит от страха… Смотрит, как гребаный мученик… отводит взгляд в сторону… Смотри на меня, сучка!

От взгляда перепуганного Вонючки член стоял колом, и Деймон быстро облизнул губы. У него и раньше вставало, когда кто-то из жертв начинал биться в ногах и вопить о пощаде, но сейчас Вонючка просто смотрел, и это почему-то возбуждало все сильнее. Наверняка Вонючка и на Рамси так же смотрел. Что, если ему сейчас попробовать то, что прежде было доступно только боссу? Всего один разочек… «Рамси ничего не узнает!» — мелькнула шальная мысль. Вонючка не посмеет ничего рассказать… впрочем, это неважно. Он все равно уже покойник, это всего лишь вопрос времени, когда Рамси до него доберется. Так почему бы не воспользоваться подвернувшимся шансом?

Деймон тяжело дышал, приоткрыв рот, и вдруг обнаружил, что уже отпустил шею Вонючки и, перехватив его затылок, нагибает вниз, заставляя опуститься на четвереньки.

Пах распирало так, что не было сил терпеть. «Я его трахну и заставлю смотреть мне в лицо! А потом заставлю молчать об этом!» От этой мысли по телу пробежала судорога. Деймон хотел снова увидеть этот влажный страдальческий взгляд, он воспламенял его желание словно наркотик.

Деймон смотрел на Теона в упор, его глаза масляно блестели, а губы были мокрыми от набежавшей слюны. Он облизнулся и шумно сглотнул. Это было очень плохо. Теон отлично помнил это выражение и этот взгляд. Точно так же смотрел на него Рамси, когда собирался трахнуть. Деймон давил ему на затылок, тяжело дыша, и у Теона началась паника.

— Нет, пожалуйста, нет, не надо! — он забился, пытаясь встать или хотя бы откатиться в сторону, подальше от Деймона, подальше от этого жадного масляного взгляда. — Не трогай меня!

Деймон рванул вниз спортивные штаны Вонючки, и они сползли на колени вместе с трусами. Тот дернулся, пытаясь вывернуться, но Деймон прижал его к полу, навалившись сверху. Вонючка бился и трепыхался под ним.

Седьмое пекло, без смазки будет тяжеловато… Засранец наверняка будет орать и вырываться… Испортит все удовольствие, сука! Если связать его и чем-то плотно заткнуть рот, никто ничего не услышит.

Деймон обежал взглядом комнату, однако кроме провода от старого телефонного аппарата других шнуров или веревок не было.

Девочки бестолково прыгали рядом, они соскучились по Деймону и радовались ему, а тот, не обращая на них особого внимания, то и дело отпихивал коленом разжиревшую Киру. А Теону хотелось выть от обморочного липкого страха, сковавшего все тело и не дающего пошевелиться. Все было тщетно. Ему не помогут ни собаки, ни крики о помощи. Девочки помнят и любят Деймона, они не нападут на него. А соседи в этом доме слишком привыкли к воплям и крикам, ни один из них не выйдет из квартиры и даже не удосужится позвонить в полицию. Деймон схватил телефонный провод и, вывернув Теону руки за спину, начал связывать ему локти и запястья. Тот обреченно закрыл глаза.

Опять все, как прежде. Опять у него нет выхода, кроме как терпеть и ждать, когда все закончится.

========== Часть 9 ==========

Раньше, в Дредфорте, Рамси часто насиловал Вонючку. Однако он никогда не позволял своим дружкам его трогать. Они глумились над ним, по приказу Рамси избивали, резали и драли кожу. Но больше Рамси не позволял им ничего. «Ты мой, только мой», — говорил он Вонючке, жадно целуя, словно любовника, и от этих слов Теону хотелось плакать навзрыд, потому что не было надежды вырваться из рук Рамси живым. Однажды он попытался покончить с собой и до сих пор боялся вспоминать, в какое неистовство впал тогда Рамси и каким ужасным было наказание. «Ты не сбежишь от меня, — он смотрел в упор своими бешеными белыми глазами. — Я не дам тебе сбежать. Я не отпущу тебя. Я даже не дам тебе сдохнуть. Ты умрешь, только если я сам захочу убить тебя. Сам, своими руками».

Вонючка накрепко усвоил урок. Он больше не пробовал ни сбежать, ни убить себя. Какой бы ни была ужасной мысль о том, что вся его жизнь теперь зависит только от Рамси, он постарался принять ее, потому что это помогало ему выжить. Если следовать установленным правилам, то можно сохранить шкуру. Когда Вонючка не совершал ошибок, Рамси был доволен: разрешал ему нормально поесть и улечься спать на старой тахте в углу, а главное — не причинял ему боль.

Деймон продолжал связывать его запястья. Жесткий телефонный провод врезался в кожу, и ныли вывернутые за спину руки. Теон постарался напрячь мускулы, чтобы потом было не так больно.

А ведь Рамси говорил, что боли больше не будет! Он поклялся в этом, а Рамси никогда не нарушает своих обещаний. Он мог врать о любви сколько угодно, однако никогда бы не позволил Деймону или кому-то еще из своих ребят трахнуть его Вонючку.