Он завел мотор, не приглашая Теона сесть рядом ни словом, ни жестом.

— Прощай, — сказал Рамси и положил руки на руль.

— Что ты сказал? — опешил Теон.

— Я сказал тебе «прощай», — повторил Рамси, глядя на дорогу. — Я обещал тебе настоящую свободу. Так вот, ты свободен. Я отпускаю тебя, мой Теон.

У того отвисла челюсть. Вихрь эмоций захлестнул его — удивление, недоумение, негодование и злость сменились за считанные секунды.

— Да ладно! — выкрикнул он в лицо Рамси. — После всего, что ты со мной сделал, ты просто бросаешь меня здесь?! Ты опять сломал мою жизнь, ты втянул меня во все это дерьмо, меня ищет полиция, я опять замазан по уши в твоих грязных делах, а теперь ты просто велишь мне сваливать? А как быть с обвинением в оговоре, а? А как же твой треп? «Ты нужен мне, Теон, я убил родного отца, чтобы защитить тебя, только мне есть дело до тебя»?!

— Не беспокойся насчет обвинений в лжесвидетельстве, — не поворачивая головы, ответил Рамси. Он несколько раз газанул на высоких оборотах. — Я все улажу. Варис сделает тебя чистеньким перед законом в один заход к нужному судье.

— То есть я могу поехать сейчас домой, забрать девочек и вернуться к своей сраной жизни и работе у Манса в магазине, да? А ты по выходным будешь приходить к нам в гости, мы будем гулять в парке, как два долбаных пенсионера-собачника, а потом суетливо трахаться в моей жалкой квартирке, отгоняя собак, лезущих в постель? А в остальное время ты будешь ворочать делами дома Болтон, трахать Миранду и других шлюх?

— Мне все равно, куда ты пойдешь, — ответил Рамси и взялся за рычаг переключения скоростей. — Я ненавижу повторять дважды, Теон. Ты свободен, иди на все четыре стороны. Наши пути расходятся, и мы больше никогда не увидимся снова. Не беспокойся насчет собак, я сам заберу их у Ридов, хватит им болтаться по чужим рукам. Кстати, надеюсь, у тебя хватит ума не обращаться в полицию. Если ты это сделаешь, мое обещание насчет снятия обвинения в оговоре потеряет силу, и ты надолго окажешься за решеткой. Не только как лжесвидетель, но и как соучастник сегодняшних убийств. Живой ты из тюрьмы не выйдешь. Так что возвращайся в свою жизнь, Теон.

Тот ожидал чего угодно, только не этого. Он уже поставил жирный крест на себе и своем будущем, а тут вдруг Рамси предложил ему вернуться в его прошлую жизнь. К укоризненным взглядам Даллы, к заросшей ландышами могиле Робба Старка, презрительному осуждению Джона Сноу, яростным претензиям прокурора Баратеона и больничной палате матери, пропахшей смертью и безумием. Да еще и без собак. Без Рамси и его писем. К беспросветному и бессмысленному существованию, когда ты никому не нужен, зато все показывают на тебя пальцем — вот, смотрите, это тот самый Вонючка, мазохист и извращенец. И дрочить по вечерам в душе, вспоминая вчерашний вечер с Рамси, потому что у него больше не встает на девок, только на проклятого бешеного ублюдка.

Вот счастье-то.

— Да вот хрен тебе! Хрен тебе, понял?! Никуда я не уйду! — заорал Теон, схватившись руками за край выбитого окна. Капельки слюны забрызгали щеку Рамси.

Тот улыбнулся и вытер их ладонью, а затем лизнул кончики пальцев.

— Ты должен решить сам, Теон, — почти ласково произнес он. — Но не раздумывай долго.

Вместо ответа Теон распахнул дверцу автомобиля. Пригнувшись, дернул Рамси к себе за грудки и поцеловал в приоткрытый рот. Тот словно ждал этого и мгновенно схватил Теона за затылок, заставляя согнуться ниже. Рамси перехватил инициативу — его язык бесцеремонно ворвался в рот Теона, как в захваченную крепость, вторую руку он запустил под разорванную футболку и принялся жадно обшаривать спину, проводя по шрамам ногтями.

Продолжая крепко прижимать Теона к себе, он вышел из машины и повалил его на согретую осенним солнцем траву, растущую на обочине. Рамси закинул его руки за голову, схватив за запястья, припечатал к земле и навис над Теоном, приподнявшись на локтях.

— Большего всего на свете я хочу трахнуть тебя, — жарко прошептал он и потерся пахом о бедра Теона. — Прямо здесь. Прямо сейчас.

— Ну так трахни, — ответил пересохшими губами Теон, ощущая, как твердеет его член и кружится голова. — Чего ты ждешь.

Рамси промолчал, плотоядно обшаривая его взглядом, затем быстро облизнулся.

— Нам нужно ехать отсюда. Как можно быстрей.

— Куда?

— Какая тебе разница? Ты просто поедешь со мной.

Он поднял Теона и, накинув на его плечи свою куртку, повел к машине, придерживая за руку. Куртка хранила тепло тела Рамси, и Теону казалось, будто тот все еще крепко обнимает его. Уже внутри салона, несмотря на заявленную спешку, вновь поцеловал Теона, с силой раздвигая языком его губы.

Наконец, прервав поцелуй, Рамси сказал:

— Сперва я заберу собак. Мои девочки слишком долго скучали без меня. Собаки никогда не забывают своих настоящих хозяев.

Теон слегка поморщился — привычка Рамси продолжать фразу спустя некоторое время после ее начала ужасно бесила.

Рамси заметил его гримасу и больно дернул за ухо.

— А еще нужно заехать в пирсинг-салон. Ты ведь будешь носить мой подарок?

— Конечно, — кивнул Теон, судорожно вспоминая, куда он дел гранатовую стразу… Вроде бы переложил в карман джинсов… Он нащупал рукой карман и с облегчением убедился, что страза действительно находилась там, а не догорала в болтонском особняке.

— А можно и не заезжать, — продолжил Рамси. — Я сейчас проколю тебе ухо кончиком ножа.

— Нет уж, давай лучше в салон, — поспешно возразил Теон, потирая распухшее ухо.

— Значит, салон… И собаки. Или сперва в хижину … Мой личный охотничий домик, — ответил Рамси на вопросительный взгляд Теона. — Про него не знает ни одна живая душа, кроме меня. Заберу там кое-какие вещи, деньги и трофеи. Кстати, там можно отсидеться первое время. А потом решить, что делать дальше.

Машина плавно покатилась по пустынной дороге. Из окна с выбитым стеклом сильно сквозило. Одной рукой Рамси держал руль, а второй поглаживал и тискал бедро Теона, поднимаясь к паху.

— Теперь мы с тобой вместе, — сказал Рамси. — Навсегда.

— Знаю, — еле слышно вздохнул Теон.

«Мы обречены друг на друга».

— Вместе и навсегда. В горе и в радости… как там дальше у септонов… в бедности и богатстве… короче говоря, до самой смерти, — продолжил Рамси. — Как в долбаных любовных балладах.

— Да. — Теон, отвернувшись, смотрел в окно на пробегающие мимо страж-деревья, что густо росли на обочине. — Совсем как в сраных балладах, твою мать.

Он вздрогнул, осознав, что сказал это вслух, но Рамси, кажется, ничего не заметил. Его рука по-прежнему ласкала пах Теона и тот, смежив веки, откинулся на спинку кресла.

Машина выехала на трассу, прибавив скорость, но Теон не открыл глаза, чтобы посмотреть, куда направился Рамси. Потому что ему было все равно.

«Ты мой, а я твой. Сейчас и навсегда».