Где-то по пути в тюрьму этот Теон потерял услужливого, покорного и готового на все Вонючку.

Но прежний Грейджой вряд ли стал бы отвечать на письма Рамси, присылать свои фотографии и приходить на свидания в тюрьму с подарками в кармане куртки.

Так кто он сейчас? Теон Грейджой или Вонючка? Или они настолько сплавились вместе, что теперь их невозможно различить?!

Рамси резко повернулся, и его взгляд упал на фотографию, прикрепленную над койкой. Это был портретный снимок — лицо Теона крупным планом. Солнце светило ему в глаза, и он чуть склонил голову, смущенно улыбаясь. Рамси никогда не мог спокойно смотреть на эту фотографию, и сейчас он почувствовал, как протяжно стрельнуло в паху. Рот мгновенно пересох, и жар охватил все тело.

Как же отчаянно он хочет этого улыбающегося бледного мерзавца с полуседыми волосами, который вечно утекает у него сквозь пальцы, прикрываясь лживыми личинами. Паршивый Вонючка, скользкая медуза… Он нужен ему. Никто не может заменить его. И мысль о том, что очень скоро он будет рядом с ним навсегда, почти сводила с ума.

Пах снова пронзило резкой болью, Рамси шагнул к умывальнику и после нескольких рывков кончил в жестяную раковину. Перед глазами стояло лицо Теона — но не с фотографии на стене. Он вспоминал его в комнате для посетителей, когда Теон наконец-то осмелился поднять на него взгляд — немного робкий, испуганный и полный странной надежды.

Рамси уперся разгоряченным лбом в металлическое зеркало над умывальником, восстанавливая хриплое дыхание. Побелевшие пальцы вцепились в жестяные края раковины.

Мой… ты по-прежнему только мой… ты вернулся ко мне… но мы все еще не вместе.

Он хотел, чтобы Теон был рядом с ним, каждую минуту. Он хотел трахать его и заставлять кричать от боли и наслаждения, от наслаждения и боли, потому что знал — для Теона боль и ласки всегда идут бок об бок. Он приучил его к этому. И теперь это нравилось им обоим.

Но одного свидания слишком мало. Нельзя терять голову от одной-единственной победы. Грейджой все еще работает у этой твари Манса. И все еще таскается в этот долбаный спортзал. И когда он уходит гулять в парк с собаками, то часто меняет маршрут. Все это настораживает, и все это очень неправильно.

Рамси изо всех сил ударил кулаком в жестяную поверхность зеркала.

Нельзя давать ему передышку, результат нужно закрепить, и как можно скорее. Теон пришел к нему добровольно после долгих уговоров в письмах, но этого мало. Он промолчал все свидание, этот долбаный Грейджой, он так и не сказал ни слова — ни единого сраного слова! Трубка была всего в какой-то паре дюймов от его руки, но гаденыш даже не потрудился снять ее!

Апелляция назначена на конец октября, и это значит, что он проторчит в тюрьме как минимум месяц, а за это время многое может случиться. Теон может попасть под влияние какого-нибудь мудака в спортзале. Или вздумает навестить своего приятеля в Дозоре… Рамси заскрипел зубами. С каким наслаждением он содрал бы кожу с лица ублюдка Сноу…

Он не может упустить Теона сейчас — сейчас, когда он уже так близок к цели. Ему необходимо второе свидание и как можно скорее. На этом свидании они должны поговорить. Он хорошо подготовится к разговору и сумеет убедить Теона, кто на самом деле является для него самым важным человеком на свете.

Рамси поднял с пола первый попавшийся блокнот и принялся лихорадочно набрасывать черновик письма.

========== Часть 2 ==========

Девочки обступили его и внимательно обнюхивали с недовольным видом, а Кира даже возмущенно расчихалась. Видимо, за то недолгое время, что он провел на свидании, тюремный запах пропитал одежду. Теон задрал свитер на животе и принюхался, но ничего необычного не обнаружил, почувствовав только легкий аромат собственного дезодоранта.

Теон положил в карман любимый мячик Хелисенты, слегка погрызенный с одного бока, и снял с крючка поводок-сворку, чтобы сходить с девочками в парк. Когда он застегивал ошейник на суетливо крутящейся Джейни, зазвонил домашний телефон.

— Да! — рявкнул Теон в трубку.

Вот невовремя. Наверняка это автоответчик из телефонной компании с просьбой оплатить счет или еще какая хрень.

— Мистер Грейджой? — осведомился бархатный женский голос.

— Да, это я, — раздраженно ответил он, держа телефонную трубку плечом около уха и продевая кончик ремня в пряжку ошейника.

— Я бы хотела встретиться с вами и поговорить, — голос манил и завораживал, его хотелось слушать еще и еще.

— Кто вы такая? — настороженно отозвался Теон. Давненько уже женщины не звонили ему, предлагая встречу. — И о чем вы хотите поговорить?

— Об одном хорошо знакомом вам человеке, — женщина произнесла эти слова с придыханием, понизив голос почти до шепота.

Замершее на миг сердце Теона рухнуло вниз и с удвоенной силой забилось где-то в животе.

— Кто вы такая и с чего взяли, что я буду с вами разговаривать? — надо было сразу же бросить трубку, но почему-то Теон не смог этого сделать.

— Меня зовут Мелони Асшайска, и я знаю, что вы приходили в Северную Окружную тюрьму на свидание с одним из заключенных.

Твою мать.

— Откуда вам это известно?

— Я не выдаю своих источников, мистер Грейджой, — усмехнулась обладательница чарущего голоса.

— Чего вы от меня хотите? — у Теона слегка кружилась голова от этого тембра и интонаций. С подобным голосом надо работать в сексе по телефону.

— У меня для вас крайне выгодное предложение. Эксклюзивное интервью для телеканала “Р`Глор-ТВ” о Рамси Болтоне и ваших отношениях с ним.

Магия сразу рассеялась.

— Я не даю интервью, — жестко сказал Теон и повесил трубку.

Через несколько секунд звонок раздался снова. Он приподнял трубку и тут же бросил ее на рычаг. Следующий звонок не заставил себя долго ждать, и Теон выдернул провод из розетки.

Он пошел с девочками в парк и гулял там почти до темноты, механически переставляя ноги. Собаки поначалу радовались долгой прогулке, но потом устали и проголодались. Кира настойчиво тянула поводок-сворку домой, к миске с кормом. А Теон, не обращая на нее внимания, дошел до своей любимой полянки в дальнем конце парка. Он уселся на скамью с ногами и, обняв колени, принялся подбрасывать в руке мячик, — точно такой же, как те два, что он принес в тюрьму для Рамси.

Теон все время думал о нем. Он одергивал себя, но все равно возвращался мыслями в камеру с перегородкой и видел как наяву Рамси, приникшего к стеклу. Теон вспоминал, как где-то внутри возник плотный тяжелый ком, который сдавил горло, не давая дышать, и парализовал все тело. И как потом, убедив себя, что находится в полной безопасности, он осмелился поднять глаза и увидел во взгляде Рамси что-то, напоминавшее нежность.

“Нет! — осаживал он себя. — Ты для него — игрушка. Он хочет только мучить и трахать тебя. Рамси скорее выбьет из тебя последние мозги, чем изменит свое отношение. Он никогда не будет смотреть на тебя с нежностью. Ты придумываешь себе всякую хрень, идиот.”

Теон, увлеченный своими мыслями, даже не заметил, как оказался дома — наверное, девочки привели. Он покормил собак, а после взял из холодильника какой-то контейнер и съел содержимое, не чувствуя ни запаха, ни вкуса, и налил себе чаю. Забравшись в любимое продавленное кресло, он взял со стола письмо. Последнее письмо Рамси.

Теон дважды перечитал его, а потом, повинуясь внезапному порыву, прижал к лицу, вдыхая тонкий запах пудры, исходящий от блокнотных листов. И вдруг испытал неожиданное для себя разочарование, он прекрасно помнил, что от Рамси пахло совсем иначе: кожей, табаком, виски, терпким пряным одеколоном и разгоряченным мужским телом. Сейчас ему почему-то снова захотелось ощутить этот запах. Теон перенюхал все письма, которые он получал раньше. Но все они пахли только старой бумагой, даже то майское письмо, на которое Рамси опрокинул стакан с виски

***

В качалке Большой Джон долго наблюдал за тем, как он, отдуваясь, тягает штангу и пыхтит на гребном тренажере, а потом подошел и хозяйским жестом схватил его за руку, щупая бицепс. Теон от этого прикосновения инстинктивно напрягся и весь закостенел. Амбер, видимо, почувствовал неладное и разжал пальцы.