— Выровнять колонну! — приказала она, положив руку на эфес* сабли для убедительности. — Продолжить идти!

— Ума! — остановил её Гарри, взяв за плечо. — Лучше прикажи сделать привал, — посоветовал он тихо. Ума избегала его взгляда и сурово смотрела на остальных. — Бунты нам ни к чему.

Она вымученно вздохнула. Упрямство не позволяло ей изменить решение. Что станет с её авторитетом, если она станет прогибаться под чье-то мнение?

— Мы продолжим путь, — прошептала она Крюку в ответ. Тогда он развернулся к команде и объявил сам.

— Капитан разрешила передохнуть, — и пираты возликовали. Они тут же стали рсссаживаться на обочине тропинки. — Двадцать минут! — добавил он.

— Что ты делаешь? — набросилась Ума.

— Спасаю твою шкуру, — ответил Гарри с лёгкой улыбкой и пошёл обратно в конец.

— Осуществляешь мечту? — холодно спросила его Мэл по возвращении. Гил не понял вопроса, но Крюк точно знал, о чём она говорит. Их сделка. Гарри рассказал, что сам хочет быть капитаном и добьётся этого с помощью её магии или без. Раз теперь от Мэл толку мало, придётся ему идти к цели одному. Настолько одному, что никто не должен знать о задуманном. Поэтому он ответил весьма туманно:

— Я просто делаю своё дело, и стараюсь делать его хорошо. А дальше пусть люди решают.

— Они тоже думают, что ты хорошо справляешься, — ответил Гил с лёгкой улыбкой, и Гарри улыбнулся в ответ. Как и планировалось, он ничего не понял.

Водная гладь шла мелкой рябью. Волны разбивались о берег и покрывали его пеной. Носом врезавшись в песок, там стояли две деревянные лодки. За ними оставили присматривать троих: по человеку на лодку и одного часового. Он ходил вдоль моря туда-сюда и иногда поглядывал на лес. Каждый раз напрасно. Прошел вечер, прошла ночь, день, а вот теперь снова вечер, но капитан и команда всё не возвращались.

Эта вылазка на проклятый остров, куда никому в голову не приходило соваться, обещала быть короткой. Ума приняла решение спонтанно, сборы были поспешными и непродуманными. Капитана словно черти гнали…или чутьё. Чего-чего, а магии за пираткой никто не замечал, как и таланта к предсказаниям. Но всем было ясно: утром второго дня с пропажи Гарри Крюка к команде на палубу Ума вышла воодушевленная какой-то идеей.

Грести было нелегко. Море, не наблюдаемое с пришвартованного корабля, а настоящее, дикое, брыкалось и знатно бурлило. Ума зло называла пиратов сухопутными крысами и трусами. Сама она стояла на самом краю, бесстрашно заглядывая в лицо стихии. Любая волна могла смахнуть её в воду, но все они обходили капитана стороной. Когда члены команды отплевывались и откашливались от солёной воды, она оставалась твёрже кремня, и всё смотрела вдаль.

Приблизившись к берегу, они возликовали. Первое в их жизни плаванье далось с трудом. Пираты были счастливы прикоснуться к твёрдой земле. Однако, когда эйфория от окончания пути прошла, наступил настороженный страх перед неизведанным местом. Все завидовали нескольким парням, которые осталась на Острове Потерянных. Счастливчиками себя посчитали и те, кого назначили на берегу сторожить лодки. Один взгляд на плотные ряды высоких деревьев нагонял страх на людей, никогда не видевших леса. Но сейчас часовой боролся с чувством более смутным. Мыслью, что товарищи не вернутся. С желанием уплыть без них.

Груз ответственности спал с плеч часового, когда, пробираясь сквозь ветки, на берег вышла Ума, а за ней и остальные.

— Отдохнём на корабле, а сейчас спустить лодки на воду! Отходим немедленно, — отдала приказ капитан не останавливаясь.

— Гил! — крикнула она слишком громко и нервно. Парень с готовностью поспешил на зов.

— Будешь во второй лодке. Присмотришь там за порядком, — устало распорядилась Ума.

Гил растерялся. С одной стороны, он был польщен оказанным доверием, но с другой стороны, боялся ответственности за дело, в котором мало что смыслил. Однако Ума избавила его от дилеммы. Она была не настроена обсуждать собственный приказ. Гилу оставалось лишь подчиниться.

Это не осталось незамеченным для Гарри. Он был вдалеке от берега, но понял по тому, что Гил стал собирать команду около одной из лодок, что его назначили за главного. Им с Мэл же предполагалось плыть в одной лодке с Умой. Крюк задумался. Такой расклад не был ему на руку. Он пытался поймать взгляд Умы через весь пляж, но она сознательно избегала его, погрузившись в заботы перед отправлением. Ругнувшись, Гарри сел на песок и попытался решить, что делать дальше. Ведь дальше игра поднималась на новый уровень, на котором не будет простительных ошибок. Только фатальные.

Думалось плохо. Из-за раздрая чувств, или потому, что Мэл стояла над душой. Гарри не в первый раз заметил эту её дурную привычку.

— Сядь, — холодно приказал он, но Мэл садиться не собиралась. Крюк устало вздохнул. — Сядь, тебе говорю.

Мэл бросила на него испепеляющий взгляд. Он должен был жечь по-настоящему, иначе нет толку. Гнева в её глазах Гарри не увидит, потому что не смотрит. Уставился в песок, как в морскую пучину, и надеется найти в нём истину. Но чуда не случилось.

Мэл фыркает и почти решает сесть, но над берегом громогласно раздается приказ:

— Все в лодки!

Он транслируется не капитаном, кем-то другим. Очередным доверенным лицом, пока Ума забирается на борт и устраивается на корме.

Гарри поднимается и отряхивает рукой штаны. Подцепив за веревки на её руках, он притягивает Мэл крюком к себе и просит:

— Не наделай глупостей, — слишком проникновенно для мерзавца и подлеца. Мэл балансирует на грани того, чтобы поверить, но вовремя себе напоминает, что чувственная актерская игра — тоже разновидность лжи, и одаривает актера фальшивой улыбкой.

В понимании Мэл и Гарри «глупости» означают разное.

Эфес* — рукоятка

========== Девять. ==========

Лейтенант королевской гвардии Блэквуд всегда считал службу делом крайне не комфортным. Его напрягало все, начиная с казармы и заканчивая необходимостью подчиняться. Однако престиж гвардии удерживал честолюбивого Энгерта в армии. Нигде ещё он не был бы так близок ко двору, а форма сводила девушек столицы с ума. Особенно парадная. Блэквуд хотел однажды занять более высокий пост, и тогда все тяготы кончатся. Начнётся по-настоящему замечательная жизнь. Но он никак не предполагал, что по пути к ней придётся наведаться в Ад на земле. Худшее место из всех, что можно было найти в Соединённых Штатах. Остров Потерянных.

— Сэр Блэквуд, — юный король всегда так учтив с подданными и старается запомнить имя каждого. Но Энгерт не обольщается этим: гордыня застилает глаза. Бен на три года младше него, но корона поднимает его на недостижимую для Блэквуда высоту.

— Да, ваше величество? — отвечает он по-светски, но Бен не акцентирует на этом внимания. Был бы здесь полковник, Энгерта ждал бы нудный выговор. К счастью, король отобрал для этой поездки только молодых гвардейцев низкого ранга.

Бен правда не хотел делать из поисков Мэл государственную операцию. Вторжение в их замкнутый мир местные жители могли воспринять агрессивно. Бен же старался избегать конфликтов, особенно с такими взрывоопасными подданными. Не потому что боялся, но ввиду своего миролюбивого характера. Почти всегда миролюбивого.

На том, чтобы его возвращение на Остров сопровождали гвардейцы, настоял отец. Иначе он отказывался не только дать катера, но и вовсе отпускать сына. Адам понимал, что значит для Бена любовь. Это драгоценность, величайшая магия из всех! Но и рисковать единственным наследником, формальным королем не мог.

— Катер с восточной стороны уже вернулся? — сам Бен только недавно сошёл с другого катера. Все утро его команда провела, обследуя остров с запада. Он категорически отказывался ждать результатов на берегу, и солдаты ничего не могли на это возразить, ведь по этому поводу распоряжений от короля Адама не поступало.