Гарри поднялся и подбросил полено в огонь. Искры взлетели вверх, к дымоходу, а затем все снова стало по-прежнему. Но эта крошечная вспышка очень ему понравилась. Он подумал, что если сейчас задать тот самый вопрос, огонь Мэл, ровный и тёплый, тоже заискрит. И это будет так же красиво.

Мэл огонь без всяких сомнений. По рождению и по своим «свойствам». Не удивительно, что она боится воды. Морская волна способна потушить даже пламя дракона. Но для этого волна должна быть очень высокой и мощной. Разозлиться на весь свет. Стать цунами. А море уже давно не испытывало таких сильных чувств. С тех пор, как его мать умерла. И вряд ли испытает. Так что пламя может быть спокойно. Пока оно горит рядом с морем, море будет только выбрасывать на берег ветки и обломки старых кораблей, чтобы питать огонь. И никогда не станет его тушить. Потому что ему нравится эта чужая стихия.

Комфортная тишина не могла продолжаться вечно. Треск поленьев не в счёт. Он только вносил свое особое очарование. Им было, что обсудить, пока глубокие кресла и камин не усыпил их после изнурительного дня.

— Нужно решить, что делать дальше, — Мэл понимает, о чем он, но в голове всплывает совсем другое. — Теперь идти на другой конец острова нет смысла. Всё равно оттуда не уплывем. У нас нет лодки, а вплавь — это самоубийство.

— По крайней мере мы можем подать сигнал. Нас ищут. Они заметят сигнал с берега и пришлют лодку, — Мэл замечает, что говорит то, что правильно, а не то, что думает. Раньше она делала так каждый день. Была коварной и лживой на Острове Потерянных, милой и вежливой в Аурадоне. И вдруг внезапно именно сейчас это стало вызывать отвращение.

— Как ты думаешь, кто быстрее заберёт нас отсюда? — Крюк разворачивается к ней и смотрит пристально. Пронизывающе.

— Ума с командой.

Гарри кивает. По всем объективным причинам это так. А они этого не хотят. Особенно Мэл, но и Гарри тоже. Нет, он вернётся к своим. Просто не сразу.

— Магия не работает и здесь. У меня больше нет идей.

— Есть один вариант. Вернуться так, как попали сюда, — тихо предлагает Гарри, подавшись вперёд и оперевшись на колени. Он смотрит в пол, избегая ее взгляда. Он наверняка сейчас изумленный, и Мэл можно понять. Крюк знает риски. Их так много, что авантюра кажется очередным самоубийством.

Мэл пробирает дрожь при одном упоминании об этом.

— Нет!

— Нет?

— Нет. Это безумие! — Крюк бы сейчас мог снять шляпу. Безумие — его конёк. Но ее у него нет. Ничего нет. Нечего терять. И потому любые риски кажутся не существенными. Но для неё…

— Я охотнее пойду на тот берег и подам сигнал. Иметь пятьдесят процентов вероятности, что меня спасёт Бен, лучше, чем стопроцентно утонуть.

Мэл попыталась вскочить, но кокон из пледа помешал ей. Девушка начала яростно барахтаться в нём, стараясь избавиться. Пусть Крюк гробит свою жизнь, если ему так хочется. Она же сыграет роль принцессы в беде. Отвратительную роль, если честно. Зато останется жива.

Гарри закатил глаза. Ему захотелось выпить того отвратного пойла, которым отец заливает глотку каждый день. Прямо из горла пузатой старой бутылки. Продезинфицировать мозг и убедиться, что стёрлось из памяти, как она вдруг заговорила, как презренная принцесска.

Бен спасёт её, даже если Мэл попадёт в руки Умы. В этом правда. А она будет рада спастись. Всю чёртову дорогу Гарри думал, что когда спросит её наконец, зачем она вернулась на Остров, то услышит откровение, которое ей больше нет сил хранить для себя одной. Ну или хотя бы выпытает, хорошенько взбесив. А сейчас понял, что это был просто всплеск эмоций. Ссора влюблённых голубков, которые теперь осознали свою ошибку и тянутся друг к другу. И обязательно воссоединятся.

Мэл зарычала, когда в очередной раз не смогла выбраться из покрывала. Крюк резко встал, взял её за плечи и силой посадил обратно в кресло. На секунду он задержался, нависая над ней и жёстко глядя прямо в глаза.

— Не трогай меня, — так же твёрдо принимая взгляд, отчеканила она каждое слово. Парень молча продолжил держать рубеж.

— Убери руки! — она попыталась стряхнуть их со своих плеч. — Гарри! — воскликнула Мэл с толикой отчаянья от собственной беспомощности. — Еще секунда, и наш договор расторгнут, — но Крюк продолжал нависать над ней, как опасная тень, олицетворяющая все, от чего она бежит. — Отпусти меня. Пожалуйста.

Мэл устала кричать. Ей надоело безрезультатно вырываться. Вспышка утихла, оставив только неуютное чувство пустоты.

— Уже поздно. Нам надо отдохнуть. Доспорим об этом завтра, — тихо произнёс Гарри и отстранился. Парень вернулся в своё кресло, прикрыл глаза и сквозь треск догорающих поленьев, он был уверен, услышал ее вздох облегчения.

Мэл не могла понять, было уже утро, или что-то разбудило её посреди ночи. В замке всегда царил полумрак. Факелы и свечи остались на прежних местах, но свет от них был совсем тусклый. Огонь в камине потух, сожрав последнее сухое полено. Теперь они просто тлели, выжимая из себя остатки тепла. А Мэл все равно было холодно. Даже в тесном коконе из покрывала. Что-то исходило от этих каменных стен, что заставляло съёжиться. Вековое зло, пожалуй.

Она приподнялась в кресле и заспанными глазами огляделась вокруг. В зале, кроме неё, никого не было. Мэл закатила глаза. Почему этому парню не спится нормально? Куда он опять пропал? Пошёл гулять по замку?

— Гарри! — громко позвала его Мэл. Без ответа. Только её голос эхом отразился от каменных сводов.

Недовольно что-то ворча себе под нос, девушка стала выбираться из покрывала.

— Крюк!

Какое ей вообще дело до того, куда он делся? То, что мучает его, Мэл касается в последнюю очередь. Даже если Гарри не спокойно в этом месте, не её вина и проблема. Мэл не тянула его за руку, не волокла насильно. Мог остаться у подножия горы и ночевать в лесу, пожалуйста!

Она встала и потянулась. Вторую ночь Мэл спала в неудобной позе, даже сейчас, когда у неё была возможность растянуться в спальне матери на большой кровати.

Покрывало соскользнуло на пол. Девушка перешагнула его и снова осмотрелась вокруг. Глядя на эти голые, холодные стены, она вдруг отчетливо почувствовала себя одинокой.

— Гарри? — Мэл позвала ещё раз, хотя подсознательно уже знала, что не получит ответа. И когда она окончательно поняла это, то с злостью пнула кресло.

— Чёртов пират!

Донжон* — центральное строение в замках с главным холлом и несколькими комнатами.

Комментарий к Шесть.

Много мыслей и зарождение чувств. Буду благодарна за указание на ошибки в “публичной бете”.

========== Семь. ==========

— Договор расторгнут! — Мэл резко подняла покрывало с пола, и в воздух поднялось облако пыли. — Надоело. Это была последняя капля, Крюк! — она встряхнула покрывало и закашлялась. — Но тебе какое дело, да? — вздохнула Мэл. — Тебя тут даже нет.

Она кинула на кресло покрывало. Теперь она сама по себе. Никто не будет язвить, как плохо она выглядит со сна, доставать шуточками по дороге и бесконечно спорить. Она придумает, что делать дальше, без него. Тем более, что план «принцессы в беде» уже есть. Нужно только спуститься с горы в лес и дойти до берега, откуда можно подать сигнал о помощи. Возможно, она сможет захватить с собой один из волшебных факелов. Если он будет гореть и вне замка.

Как бы почувствовав, что о нем думают, пламя одного из факелов заколыхалось. Мэл испуганно взглянула на него, но дальше ничего не происходило, и она успокоилась. «Нервы, » — пренебрежительно решила про себя. Хоть остаться одной в жутком замке и казалось опасным, на самом деле ничего плохого случиться не может. Здесь давно никто не живет. «Нужно заняться делом, чтобы не накручивать себя, » — пришла следующая мысль.

В животе заурчало. Последнее время Мэл столкнулась со множеством новых и необыкновенных приключений, так что не думала о голоде. Но пустой желудок больше не хотел ждать и дал о себе знать. В замке где-то есть кухня. Только невозможно, чтобы там сохранились какие-нибудь продукты. Прошли годы! Мэл повезет, если на кухне тоже действует немного магии. Она сможет наколдовать завтрак.