Глубоко вдохнув студеный лесной воздух, Кевин делает шаг к люку, но тут до его слуха доносятся гулкие звуки, идущие, как ни странно, из-под земли. Похолодев от ужаса, он со скоростью света бросается в сторону могучей сосны, трясущимися руками пытаясь вырубить чертов прожектор. Кнопка щелкает и опушка погружается во тьму. В наступившей тишине слышится металлический скрежет. Крышка люка медленно поднимается.

***

Кулек с «печеньками судьбы» стремительно пустеет. На кремовом покрывале валяются уже не меньше десятка крошечных свёртков с прочитанными предсказаниями. Настает черед Бетти тянуть «фант», что она незамедлительно и делает. Разломав печенье и отправив его в рот, блондинка разворачивает спрятанную внутри бумажку. Прожевав лакомство, она прочищает горло и высоким, театральным голосом читает послание:

— «Из безвыходной ситуации всегда найдётся выход».

— Полностью согласен, — отзывается Джагхед. — На собственной шкуре в этом убедился.

— Ты про вторую запись? — спрашивает Бетти, запустив свёрток в свободный полет.

— Не совсем, но это тоже подходит. Странно, я упрекал тебя в недоверии к Свиту, а сейчас это спасло нас. Ты спасла нас. Ты просто…просто невероятная.

В кудрявой голове слышится характерный звук, и счётчик комплиментов замирает на цифре три.

«Полегче, Джонс, иначе у меня случится передоз», — усмехается про себя блондинка, но в глубине души все-таки соглашается, что получила его вполне заслуженно.

— Оу, ну спасибо. — Она мило улыбается.

Бетти учится быть вежливой девушкой.

Забавная, на самом деле, эта история с записью-близнецом. Никто даже предположить не мог, что все обернётся таким неожиданным образом. Едва «Тойота» Пенни отъехала метров на десять от «Белого Змея», как Бетти поразил гром небесный. Озарение, обрушившееся на неё, как японцы на Перл-Харбор, на пару секунд парализовало все её существо, а когда языковой аппарат все же обрёл способность озвучивать мысли, она попросила Джагхеда немедля остановить машину. Правда, позже выяснилось, что она просто громко взвизгнула «Стоп!», насмерть перепугав своих попутчиков, но это уже не важно. Глядя на обеспокоенные лица своими сияющими от волнения глазами, Бетти сообщила, что допрос Малакая писался не на один диктофон, как все считают, а на два. Пока её друзья безмолвно открывали рты, она вкратце описала суть проблемы. Новость о том, что Купер вела прослушку в «Белом Змее», в их священной обители, самую малость возмутила членов саутсайдской группировки, но ситуация складывалась критическая, и порицать такой проступок никто не стал. Второй диктофон, с которого Купер, слава небесам, не стала ничего удалять в данный момент коротал деньки под кроватью Арчи Эндрюса, который ни сном, ни духом не ведал о его существовании. Адвокат и ее подзащитный пришли от этой новости в дикий восторг и Бетти едва избежала участи быть задушенной в благодарных объятьях. Гордиев узел был разрублен и троица в приподнятом настроении отчалила в Гриндэйл. Малакай, свято веря, что получил единственный оригинал после проверки сольет им всю нужную информацию и уничтожит запись в присутствии адвоката, от греха подальше, как он сам сказал. Не будь он наркоторговцем и просто мразью, его даже стало бы немного жаль.

— Давай, тяни печеньку. — Она толкает локтем сидящего рядом Джонса. Очнувшись от своих мыслей, тот запускает руку в кулек и с напряженным лицом извлекает одну. Проделав все известные манипуляции, он медленно разворачивает послание и с облегчением выдыхает.

— «Никогда не отказывайся от своей мечты».

— Избитое клише, но есть в нем какая-то прелесть, — выносит свой вердикт Бетти. — А ты как считаешь?

— Мы прежде не говорили о мечтах, верно? — Его взгляд устремлён на девушку.

Бетти отрицательно мотает головой.

— Так есть она у тебя? — спрашивает Джагхед.

— У каждого человека есть.

— Какая у тебя?

«Лицезреть твою физиономию до последнего вздоха», — проносится в ее голове. Да, пожалуй, это мечта занимает прочное первое место в её рейтинге, но Джонсу об этом знать вовсе не обязательно. А вот серебром этого топа вполне можно поделиться.

— Я хочу стать актрисой.

Зелёные глаза расширяются.

— Ты серьёзно?!

— Абсолютно.

Она решительно глядит прямо в удивленную зелень, а внутри все идет ходуном. Что он сейчас сделает? Засмеет её? Посоветует найти мечту попроще? Снисходительно погладит по голове и объявит, что она окончательно свихнулась?

— Твоя мечта…она прекрасная, — после недолгого размышления говорит Джаг. — Она обязательно исполнится, вот увидишь.

— Ты правда так считаешь? — Внутреннее землетрясение постепенно утихает.

— Да, считаю. Внешность у тебя превосходная, и с характером все в полном порядке. Там, в «Рор‘s», я ведь действительно поверил в то, что ты теперь с Эндрюсом, настолько убедительно ты играла. Голливуд примет тебя с распростёртыми объятьями, я в этом уверен.

— О, нет, в шоу-бизнес я соваться не намерена, — возражает Бетти. — Я хочу играть в театре, на живой сцене, перед живыми людьми, а не на фоне зелёной тряпки под вопли какого-нибудь бездаря, возомнившего себя гениальным режиссером.

— Рано или поздно тебя потянет в кино. — с улыбкой говорит Джагхед. — Все начинают со сцены, проходят годы и вот они уже со слезами на глазах сжимают в руках «Оскары», толкая благодарственные речи. Честолюбие взыграет в тебе, захочется вкусить славы и однажды ты не сможешь устоять.

— Чушь собачья! Я не брошу театр ради куска золота, который сейчас, кстати, впаривают кому не попадя.

— Так и скажи, когда будешь получать свой «кусок», — хохочет Джонс.

— Балда!

— Да шучу я, шучу, — все ещё посмеиваясь, говорит он. — У вас театралов вроде свой «Оскар» есть, эм… «Тони», кажется?

— Да…от этой премии я точно не отказалась бы. — Бетти расплывается в мечтательной улыбке.

— Расскажешь, откуда ноги растут? — любопытствует Джонс. — Твоя страсть к актерству, я имею ввиду.

— В другой раз, — отмахивается она. — Ты уснешь от скуки, а игра ещё не закончена.

— Ну как хочешь. — Он вздыхает с неким сожалением. — В таком случае, действуй, твой ход.

— Эй, ты ничего не забыл? — Бетти поднимает бровь. — Твоя очередь делиться мечтой!

— В другой раз, — ухмыляется Джаг, возвращая девушке её же слова. — Лучше тяни предсказание.

Бетти недовольно поджимает губы, но не давить не собирается, сам расскажет, когда придёт время. Пошарив в кульке, в котором осталось штук пять печенюшек, она выуживает одно на божий свет. Слопав угощение, девушка торопливо раскрывает бумажку, но озвучивать её текст не спешит.

— Что там? — спрашивает Джонс, заинтригованный столь продолжительной паузой.

На ум приходит мысль соврать, выдумать какой-нибудь пустяк и забросить это сомнительное предсказание куда подальше, но по правилам игры — это жульничество, а прослыть обманщицей Бетти категорически не желает, даже перед самой собой. Какая глупость, она считает шуточные афоризмы из печенья чем-то важным и особенным.

— «Счастье прямо перед тобой».

Молчание. Сжимая в ладони предсказание, Бетти чувствует, как сердцебиение набирает силу. Если сейчас он смотрит на нее, то видит, как часто вздымается ее грудь, как кровь приливает к лицу, и как язык скользит по внезапно пересохшим губам.

— Мне нравится это послание…

Она медленно поднимает на него испуганный взгляд, и дыхание окончательно выходит из строя. Его глаза, внезапно потемневшие, так неприлично близко, что она замечает мельчайшие изменения зрачков, которые в эту секунду резко расширяются. На задворках окутавшегося густым туманом разума всплывают обрывки какой-то информации, что-то про зрачки и влечение, но и эти крупицы мысли гаснут, когда поцелуй обжигает её губы. Бетти погружается в глубокую истому, абсолютно беззащитная и готовая продать душу Сатане, лишь бы этот сладостный миг никогда не кончался. Прохладная ладонь Джагхеда скользит по её пылающей адским огнём щеке и от таких контрастных ощущений у Бетти кружится голова. Ласкающие её губы становятся более настойчивыми, и она подчиняется им беспрекословно. Она шире раскрывает рот, позволяя их языкам беспрепятственно соприкасаться, и от этого влажного, бесстыдного контакта рассудок окончательно покидает её. Чудится — она падает, и когда открывает глаза, то оказывается, что и вправду уже лежит на кровати, смутно различая над собой лицо Джагхеда, который наклоняется, возрождая прерванный поцелуй с новой разрушающей силой. Он пытается вложить в него все то, что так долго сдерживал в себе и, кажется, Бетти это чувствует. Жадно обхватывая её распухшие губы своими, он ловит момент и вторгается языком в её приоткрытый рот, плавно скользя им по внутренним щечкам и белоснежным зубкам, которые легко прикусывают его, подливая масла в бушующее пламя. Пока язык исследует горячий ротик девушки, рука Джонса занята пуговицами на коралловой блузке, под воздушной тканью которой скрывается бархат горящей от желания кожи. Ему так не терпится прикоснуться к ней, но чертовы пуговицы плевать хотели на его желания, а потому поцелуй с сожалением распадается.