========== Часть 18. Все тайное… ==========
Вернувшись домой со службы, уставший и до болезненных колик голодный, шериф Келлер вместо обещанной сыном курицы в соусе карри, обнаруживает на обеденном столе четверть холодной пиццы и пустую банку из-под колы, отчего и без того паршивое настроение окончательно катится в беспросветный мрак. Заглянув в холодильник, в котором кроме молока и вчерашнего салата ни черта интересного не наблюдается, он разочарованно вздыхает и берется за пиццу. Разогрев все, что от неё осталось, мужчина в считанные минуты уничтожает скудный ужин, от которого чувство голода только усиливается. Желая выяснить, куда все-таки запропастилась чертова курица, шериф решительно направляется в комнату сына. Оказавшись на втором этаже, возле белой двери с табличкой «Не входить! Зона повышенной радиации!», он пару раз стучит по дереву костяшками пальцев. Разрешения войти не следует, но зато слышатся шаги, и серебристая ручка поворачивается, издав тихий щелчок. В узеньком проеме появляется явно взволнованный Кевин, который, по всей видимости, впускать отца внутрь не собирается.
— Слушай, пап, я немного занят, — торопливо говорит парень. — У тебя что-то срочное?
— Эм, нет, я просто…
— Отлично, — перебивает его сын, — тогда поговорим позже. Прости, я правда очень занят.
Шериф даже рта не успевает раскрыть, как дверь перед его носом бесцеремонно захлопывается.
Оставив недоумевающего отца теряться в догадках, Кевин возвращается на кровать, которая представляет из себя нечто невообразимое. На темно-синем покрывале хаотично раскиданы десятки полароидных снимков, обертки от батончиков «Reese’s Nut Bar» и мармелада «Twizzlers». Среди этого художественного беспорядка возвышается Бетти Купер, которая дожевав очередной батончик, пополняет свалку ещё одним шуршащим фантиком.
— Он там уши случайно не греет? — усмехается Бетти, кивая на дверь.
— Маловероятно, — отвечает Кевин, — но не исключено. Издержки профессии.
Бетти фыркает, потянувшись к прикроватной тумбе за банкой газировки. В горле уже першит от сладостей, которых они с Кевином основательно переели в этот вечер.
— Похоже, ты права, — чуть понизив голос говорит Кевин. — Его действительно не было на вечеринке…
Сделав ещё один солидный глоток, девушка ставит банку на место и смотрит на ворох фотографий.
Перелопатив за прошедшие пять дней весь Instagram, перечитав сотни твитов и даже успев опросить знакомых ребят о той злосчастной хэллоуиновской ночи, Кевин пригласил её к себе в дом, дабы предоставить весь собранный материал. Больше двух часов они тщательно изучали снимки, сделанные Дилтоном Дойли, местным фотографом-любителем, который милостиво согласился одолжить их Келлеру на один вечер, и ни на одном из них не нашли нужного человека. Затем настал черед фотографий из соцсетей и там юных сыщиков ждал аналогичный результат. На снимках были отмечены все, кто угодно, но только не Эндрюс. Ненавязчиво опрошенные приятели Кевина так же сообщили, что не припоминают в каком костюме был Арчи (вопрос стоял именно такой, просто ничего лучше сын шерифа не придумал), из чего следовал вывод, что Эндрюса точно не было на праздновании. Подозрения, закравшиеся после пылкого признания на вокзале, когда Арчи, сам того не ведая, заронил в душу Бетти зернышко сомнения, подтверждались. Той ночью он ни разу не подошёл к ней, не заговорил, даже после ухода Джагхеда, когда она сходила с ума в одиночестве. Ну, а как иначе, он ведь в это время расчищал себе дорогу, воплощая в жизнь свой чудовищный план.
— Эй, Беттс. — Кевин легонько трогает её за плечо. — Ты в порядке?
— В полном, — тихо отвечает она, залипнув на снимок скалящейся рожицы графа Дракулы.
— А я вот нет. — Он обреченно вздыхает.— Все это дерьмо просто в голове не укладывается. Они ведь с Реджи в одной команде играли, да это почти то же самое, что быть братьями. Неужели Арчи такой зверь?
— Боюсь, все не так просто, — озывается Бетти. — Тут явно какой-то подвох, у меня чутье на подобную хрень. Дело не только во мне, здесь что-то более…эм…более глубокое, что ли. Этих двоих связывал не только футбол, я уверена. Возможно, это джингл, или ещё что похлеще.
— И как ты надеешься это выяснить? — Голос Кевина окрашивается недоумением. — Реджи — мёртв, а Арчи вряд ли выболтает тебе признание в диктофон.
— Терпение, Кев. — Алые губы трогает едва заметная полуулыбка. — Скоро он запоет как соловей, вот увидишь.
Келлер нервно сглатывает, а его серое вещество уже вовсю развлекается, интерпретируя странную фразу на все мыслимые и немыслимые лады.
— Расслабься, — усмехается Купер. — Пытки в ход не пойдут.
— Эээ…как ты… — сконфуженно мямлит он.
— Громко думаешь, — отвечает Бетти, собирая раскиданные фотографии, которые более не имеют ценности. — Марать руки об этого гавнюка мы не станем, себе дороже, он ведь не «упырь», на которого всем плевать. Провернем все с умом, комар носа не подточит. Осталось найти ту гребанную заначку и дело с концом.
Замысел Пенни намертво засел в подкорку, став для Бетти идеей фикс. Но в замысле этом зияла огромная, просто невероятных размеров дыра — где искать эту мифическую наркоту было решительно не понятно. В Ривердэйле сотня мест, где Реджи мог запрятать, полученный от упырей товар, и этот факт почти стопроцентно гарантировал провал всей операции. Пока они будут рыскать по городу в поисках заветного тайника, Джонс, скорее всего, сменит куртку Змеев на ядерно-оранжевую форму тюрьмы штата Вашингтон. Есть, правда, один человек, способный пролить хоть крупицу света на эту неразрешимую загадку. Когда в «Рор‘s» она просила Кевина наведаться к Веронике, целью было лишь вытянуть информацию о последних днях Реджи, о его встречах и планах на недалёкое будущее. Но Пенни своей светлой головушкой внесла корректировку и теперь выведать у Лодж требовалось нечто совершенно иное.
— Завтра ты снова идёшь в Пембрук, — сообщает она Кевину. — И, пожалуйста, в этот раз будь чуточку настойчивей, ладно?
От этих слов Кевин страдальчески морщится. Вчерашний его поход к Лоджам увенчался полным провалом. Вероника отказалась принимать гостя, сославшись на плохое самочувствие, и Гермиона вежливо попросила парня прийти в другой раз. Интересно, а если она и завтра его выставит, тогда что?
— Ничего не выйдет, — упадническим тоном говорит Кевин. — Даже если я попаду к ней, Вероника не станет откровенничать со мной на такие темы.
— Предлагаешь нам с Пенни к ней завалиться? «Привет, Вероника, выпить не хочешь? Давай, расскажи-ка нам о своём дилере-дружке».
— Очень смешно, — бурчит Келлер.
— Кончай это нытье, Кев. — Бетти встает с кровати и водружает аккуратную стопочку снимков на тумбу. — Лучше включи мозги и придумай что-нибудь дельное.
— Ладно, — обреченно говорит он, смирившись со своей участью. — Терять уже нечего, мы итак по уши в дерьме.
Грустно улыбнувшись, Бетти с сестринской нежностью смотрит на сидящего перед ней юношу. В такие моменты её терзало жгучее чувство вины за то, что намеренно втягивает этого светлого человечка в опасную авантюру, исход которой предугадать невозможно. По большому счёту, они все здорово рискуют, раскройся их замысел, скамья подсудимых пополнится тремя новыми лицами. Но страха за собственную свободу, а возможно, и жизнь у нее нет. В конце концов, к чему она ей, если рядом не будет мрачного, отчаянно тупящего в самые ответственные моменты зануды со странным именем, которого ей посчастливилось встретить в этом, полном сюрпризов, городке.
***
Небо над Ривердэйлом расчищается от непроглядных туч, и на бледно-голубом холсте художник из небесной канцелярии рисует неприветливое осеннее солнце. Запрятав руки глубоко в карманы бежевой куртки, Кевин неторопливо шагает по мощеной дорожке, которая ведет к роскошным апартаментам семейства Лодж. С каждым шагом его уверенность становится все прозрачней и невесомее, а когда перед ним предстает резная дверь с номером 330, которую охраняют с двух сторон внушительной высоты колоны, покидает окончательно. За плечами, в рюкзаке, лежит бутылка нелегально добытого виски, которую в случае повторной неудачи, он твёрдо решает опустошить, причём, в гордом одиночестве. Прохладный ветерок обдувает горящее от волнения лицо, словно сама природа желает, чтоб он взял себя в руки. Спорить с высшими силами Кевин не берется и, глубоко вздохнув, поднимается по ступенькам.
