Малакай от этих обвинений беззвучно затрясся от смеха, вводя присутствующих в ещё большое замешательство.

— Какой еще трейлер? — сказал он, все еще тихо посмеиваясь. — Может вы на меня и убийство Кеннеди повесите? Пиздец, ты вроде не тупой, Свити, а ведешь себя как даун. Когда святоша Джонс отказался от моего предложения, я начал искать другие варианты и нашёл их. Джингл пришёл в Ривердэйл и без участия Джонса, и все было зашибись, пока он об этом не прознал. Если бы старина Реджи не молчал до последнего, возможно и остался бы в живых.

— А его место занял бы Джаг, верно? — раздался голос ЭфПи.

— Да на хрена мне убивать кого-то, чтоб добиться желаемого? — сказал Малакай. — У каждого есть болевые точки, и найдя такую у Джонса, я убедил бы его не совать нос в мой бизнес, причем обошлось бы все без напрасных жертв. Но придурок Реджи вообразил себя охуенным Бэтменом и сам полез в разборку, за что и получил по полной.

— Никого не напрягает, что он прискакал сюда сразу после ареста Джага? — Тони выставила свои пять копеек. — По мне, так это пиздец как подозрительно.

— А что подозрительного? — отозвался Малакай. — Я узнал, что святоша Джонси теперь не у руля, ну и решил ещё разок подкатить к вам, дельце выгодное предложить. Знал бы, что вы ебанутые на всю голову, хрена лысого сунулся бы в вашу дыру.

Повисло неловкое молчание. Как бы прискорбно это не звучало, но похоже Малакай не лгал. Острый нюх и наметанный глаз, способный различать мельчайшие признаки лжи, убедили Пенни в том, что пленник душой не кривил, а из этого вытекало крайне удручающее обстоятельство — лидер Саутсайдских Змей на волоске от заключения сроком в гребанных двадцать лет.

— Долго мне ещё здесь торчать? — недовольно проскрежетал истерзанный упырь. — Вы ребята, прежде чем людям пальцы протыкать, сначала в собственном дерьме разберитесь, а то ведь облажались вы сегодня по полной.

— Заткнись! — прорычал разъяренный Свит Пи. — Ещё хоть один звук и глаз свой отсюда в ладошке вынесешь!

Едкая усмешка исказила, помятое от «радушного» приёма Змеев, лицо, но больше упырь рот свой не открывал. Этот больной ублюдок без колебаний выполнит свою угрозу, так что лучше судьбу не испытывать.

— Ну, что дальше? — спросил Свит у своих товарищей, но разумного ответа, увы, не получил. Тони нервно курила, снова забравшись на стол; ЭфПи слился с чёрным диваном, опустошая бутылку бурбона; Фангс подпирал стену возле аквариума, неотрывно наблюдая за прелестной рыбкой, а Бетти же окончательно выпала из окружающей реальности и добиться от неё хоть какого-то отклика было практически невозможно.

— Отпустим его? — с ноткой неуверенности предложила Пенни, единственная, по всей видимости, соображающая персона в этой компании.

— Наверное…– так же неуверенно откликнулся Свит.

— Эй, что значит — наверное?! — Лицо у Малакая вытянулось. — Я всю подноготную вам выложил, в прямом смысле этого слова, а вы меня порешить задумали?! Да вам всем пиздец, если я сегодня же не вернусь в Гриндэйл, я, блять, не шучу!

— Ой, да завали ты ебало! — Свит вытащил из кармана кожанки складной нож и глаза у упыря полезли на лоб.

— Эй, чувак, ты спятил?! — Он задергался, как буйный псих, облаченный в смирительную рубашку. — Не подставлял я Джонса, клянусь! Я канал новый нашёл, работаю с серьезными людьми, ну на хрена мне лезть в такие разборки, сам прикинь!

Сталь в руке Свита угрожающее поблескивала в опасной близости от глаза упыря, который проклинал день, когда в его голову пришла мысль нанести визит этим больным отморозкам.

— Сегодня тебе повезло, уродец, — процедил Свит, прижимая холодный металл к щеке Малакая, — но если ещё раз я увижу твою смазливую рожу на своей земле, клянусь, ты пойдешь на корм сточным крысам.

Убедившись, что послание дошло до адресата, Свит отлепил лезвие от побледневшей щеки и принялся перерезать веревки, опутавшие тело узника «Белого Змея». С Малакая сошло семь потов, пока его мучитель орудовал острым ножом, и лишь когда последняя из пут была разорвана, из его горла вылетел вздох облегчения.

— Проваливай, бизнесмен хренов, — бросил на прощанье Свит, убирая нож в карман.

Едва Малакай покинул стул пыток, ему в спину прилетело ещё одно предупреждение, на этот раз от Пенни.

— Имей в виду, весь твой треп я записала, — холодно изрекла она. — Если в будущем тебя посетит фея мщения, эта запись ляжет на стол к ребятам из Отдела по борьбе с наркотиками и тогда тебе крышка. Уяснил?

Малакай, послав блондинке полный ненависти взгляд и с трудом открыв дверь онемевшими от боли пальцами, пулей вылетел из проклятой комнаты.

— Выпить кто хочет? — буркнул Свит, едва в коридорчике стихли тяжелые шаги. Фангс, Тони и Пенни согласно поддакнули и вся четверка исчезла из кабинета вслед за упырем. Бетти, оставшись в компании ЭфПи, лихорадочно соображала, как ей поступить. Вся эта петрушка с Малакаем не укладывалась в голове, и единственным способом внести хоть какую-то ясность в этот театр абсурда было немедленное бегство в тихую розовую спаленку с вещицой, за которой её и принесло в эту комнату чудес. Спустя пол минуты, напрочь позабыв про существование ЭфПи, она уже снимала аквариум с тумбы.

— Ты что делаешь? — озадаченно осведомился Джонс.

— Вы ничего не видели, — аккуратно опуская рыбий домик на пол, ответила Бетти. После нехитрых манипуляций заветный диктофон оказывается в её руках. Вернув все в былой порядок, Бетти спешно смылась из комнаты, благо ЭфПи был человеком понятливым и лезть не в своё дело не стал. На первом этаже к ней привязалась Тони, но никакие, даже самые отчаянные, уговоры не способны были удержать Купер в баре. Дом, милый дом — вот что сейчас желаннее всего на свете.

***

Четверг, 1:55 a.m

POV Бетти

Я сидела на кровати, скрестив ноги по-турецки, тупо разглядывая своё отражение в зеркале. Передо мной лежал диктофон, который молчал вот уже минут двадцать, а может и того больше, чёрт бы разобрал, если честно. Да это и неважно вовсе. Знаете, что сейчас действительно важно? Я облажалась. По-крупному. Феерически и с громким причмокиванием. Последний раз такое было…никогда. Сегодняшний день по праву возьмет пальму первенства среди самых отстойных дней в истории человечества и память о нем уж точно останется в веках. А знаете, что еще хуже? То, что я не одна знала о своем грандиозном провале. Возможно, в эту самую минуту, добрый адвокат по имени Пенни Пибоди с упоением рассказывала обалдевшему Свиту о том, как сестрица Джонса густо обмазывала его дерьмом, называя продажной крысой и грязным Иудой. Если это на самом деле так, то въезд в Саутсайд отныне для меня закрыт. Боже… Да даже если Пенни не трепло, я сама туда не сунусь в ближайшие лет сто. Жалкие остатки совести, забившиеся в самый дремучий уголок души, не позволят этого сделать. Бедный Свит… Какие только гадости я про тебя не думала! Каждый день начинался с мыслей о том, какой же ты конченный мудак и что в аду для тебя припасен отдельный котел. Знаешь, я бы с радостью провалилась сквозь землю, прямо до адского пекла, в этот самый котел, и варилась бы в нем целую вечность, если это помогло бы искупить вину перед тобой. Джаг был прав — я ничего о тебе не знаю. Хотя, нет, есть одна вещь, которую я поняла, когда твой разговор с Вероникой наконец дошел до моих ушей — Джагхеду невероятно повезло быть твоим другом. Ты так отчаянно защищал его перед этой стервой, что у меня сердце защемило. Когда ты рассказывал ей про джингл и «Упырей» мне казалось, что она тебя убьет, черт, как жаль, что я не видела ее рожу при этом. Эта безмозглая кукла ни на секунду не поверила твоим словам, но это нормальная реакция, у неё от природы беда с серым веществом, тут уж ничего не поделаешь. Не знаю, может со временем она научится мыслить более критично, но сейчас надеяться на это бесполезно. В ее черепушку намертво вбита прописная истина и по ней Джагхед — убийца-психопат, и никто в мире ее не переубедит. Но ты попытался и это самое главное, а потому я повторю ещё раз — Джагу очень повезло иметь такого друга. Серьезно, он счастливчик. Мне о таком подарке судьбы остается только мечтать. Мечты… В последнее время это слово вызывало во мне приступы мрачного уныния. Была у меня одна мечта. Заветная. И сегодня она разбилась вдребезги, прыгнув с отвесной скалы, прихватив за руку мою лже-теорию, от которой сейчас к горлу подкатывает мерзкая тошнота. Теперь, когда вся шелуха отсеялась и наружу вылезла ничем не завуалированная, кристально-чистая правда, в моей голове на тысячную долю секунды возникла мысль, от которой желудок скрутило морским узлом. Мысль эта настолько отвратительна, что не достойна даже называться так, но она уже прочно обосновалась в мозговом центре и пустила там ядовитые корни. Жуткая, разъедающее, как щёлочь, она вгрызлась в извилины, отравляя своими токсинами здоровые клетки. «Я прикрою его лавочку. Будет сопротивляться — применю силу»…Так он сказал в ту ночь, когда Свит открыл имя загадочного дилера, а спустя несколько дней этого бедолагу нашли с перерезанным горлом на забытой богом ферме, где и состоялась та роковая встреча… Нет, нет и ещё раз нет! Мой Джаг никогда не пошёл бы на такое зверство, у него чертовски доброе сердце, хоть он порой и скрывает это. «Откуда тебе знать, что на самом деле случилось в ту ночь? Мертвые молчат, а живые лгут. Это аксиома, к тому же довольно простая, но ты так яростно её отвергаешь, чем делаешь себе только хуже. Это как тушить пожар бензином, милая Бетти. Кстати, сомнение в каком-то роде похоже на огонь, верно? Сначала вспыхивает крошечная искра, а за ней ещё одна, и вот уже слабый язычок пляшет в глубине мятущейся души, с каждой минутой набирая мощь, пока наконец не перерождается в разрушительной силы стихию. В тебе пока лишь искра, но кто знает, как она поведет себя дальше».