— Всем немедленно разойтись! — Мужчина расталкивает толпу зевак и перед ним открывается невообразимая картина. Бетти Купер, в рубашке на одну пуговицу, с разбитой губой и впечатляющей ссадиной на щеке, сидит верхом на Веронике Лодж, у которой из носа хлещет кровавая река, намотав ее чёрные локоны на кулак. Рядом копошатся парни, но разнять двух вбесившихся учениц им не под силу.

— Сейчас же прекратите это! — густым басом гремит директор Уэзерби. — Даю вам пять секунд!

Бетти, осознав, что сопротивление бесполезно, разжимает кулак, даря Веронике долгожданную свободу. Арчи тут же отволакивает её от обмягшего тела, возле которого уже суетятся Кевин с Шерил.

— Уведите мисс Лодж к доктору Терри, — распоряжается директор. — Как только кровотечение будет остановлено, вы обе явитесь в мой кабинет. Полагаю, ваши родители к тому времени уже прибудут.

***

Разбирательство в кабинете Уэзерби затягивается на добрый час. Решено обойтись без полиции, что слегка расстраивает Бетти, которая от души надеялась, что ее посадят в изолятор по соседству с Джонсом. Допросы директора результатов не приносят, ведь никто из участников боевых действий не желает озвучивать причину, толкнувшую их к нарушению школьного порядка. И вот, спустя час криков, взаимных оскорблений и жарких споров приговор оглашён — отстранение от занятий на две недели с перспективой вылететь из школы в случае повторения инцидента. Гермиона и Элис остаются недовольны решением, ведь столь долгая изоляция от учебного процесса может негативно сказаться на будущем их дочерей-выпускниц, но Уэзерби непреклонен. На этом слушание официально сворачивается, и все его участники разбредаются по своим углам.

Бетти, прижимая платок к разбитой губе, уныло плетется к машине вслед за Элис, но когда до цели остается чуть больше метра, она врастает в асфальт школьной парковки. «Просто сделай это! — звучит в голове команда. — Хуже уже не будет».

— Живо полезай в машину, Элизабет! — рявкает Элис, заметив, что дочь изображает каменный истукан.

— Есть экстренное дело, — говорит Бетти, с трудом шевеля распухшей губой. — Подбросишь до Саутсайда?

Аристократичное лицо миссис Джонс перекашивается от столь вопиющей наглости, став нежно-салатового цвета.

«Твою же… Кто там говорил, что хуже не будет?!».

— Нет, это уже переходит все границы! — Элис со всей дури хлопает дверцой старенького «Форда», словно он повинен в том, что её дочь потеряла всякий стыд.

— Ладно-ладно, я такси закажу, — торопливо бормочет Бетти, шаря в кармане пальто. Она достает телефон, но едва экран включается, как уши закладывает от воплей матери.

— Никуда ты не поедешь! — Элис выхватывает из рук дочери гаджет. — Сию секунду садись в машину, иначе горько пожалеешь! И вот еще — с этого дня никакого гребанного Саутсайда, никаких гребанных Змей и самое главное — никаких свиданий с Джагхедом, тебе ясно?! Ты в первый же день провалила свой испытательный срок и больше поблажек от меня не жди. С меня хватит, Элизабет, больше я терпеть твои заскоки не намерена. Две недели проведешь под арестом, малейшее неповиновение — пакуешь чемоданы и катишься в Ванкувер. Выбор за тобой.

***

Посадив дочь под замок, причем в буквальном смысле, Элис уезжает в редакцию «Реджистар». Оставшись в одиночестве, Бетти без промедления приступает к разработке проекта по спасению из неволи. Варианты со взломом дверных замков, прыжком веры со второго этажа и канатом из простыней сразу отправляются в мусорную корзину, ведь за такое она вернётся в Ванкувер кучкой пепла, которую Элис заботливо поместит в урну для праха. Нет, нужен более грамотный план, с меньшим риском для жизни и возможностью регулярного использования, ведь она не намерена сидеть взаперти две недели. И весь замес из-за какой-то идиотской драки. Никогда бы не подумала, что разбитый нос Вероники Лодж будет стоить ей двухнедельного заключения в розовом аду. Хорошо, хоть Эндрюс вовремя влез, а иначе принцесска не досчиталась бы зубов и тогда… Бирюзовые глаза расширяются от блестящей мысли, которые изредка да посещают непутевую блондинистую голову. Ну конечно! Боже, почему она сразу об этом не вспомнила? Гениальное в своей простоте решение лежало на поверхности, а её, по обыкновению, понесло в какие-то ебеня.

Схватив телефон, с боем отвоеванный у Элис, она быстро находит нужный контакт. Шесть длинных гудков и в трубке возникает баритон Эндрюса.

— Бетти? У нас урок.

— Один вопрос — лестница папаши Фреда ещё жива? — дрожащим от волнения голосом спрашивает Купер.

— Эээ, да, в гараже лежит, а в чем дело?

— Класс! Сможешь сдать ее в аренду на пару недель?

— В аренду? — удивляется трубка. — На кой-чёрт она тебе?

— Я под арестом. — Бетти закатывает глаза.— Короче, сегодня в девять она должна быть под моим окном. Справишься?

— Господи…ладно, я понял.

— Умница, Эндрюс! Ну, до вечера.

С довольной улыбкой она сбрасывает вызов, откидываясь на подушку-сердечко. «Простите, миссис Джонс, но тут дело государственной важности. На карту поставлена жизнь Джагхеда, а значит запретов для меня не существует. Только смерть в силах остановить меня».

***

За час до бегства в комнату наведывается Элис, дабы убедиться, что ее проблемное чадо никуда не смылось и бунта не затевает. Всучив дочери поднос с дымящимся ужином, она добрую четверть часа убеждает узницу, что все это ради её блага. Бетти, впав в состояние овоща, с пустым взглядом жует спагетти-болоньезе, конвертируя звуки, издаваемые матерью, в шум прибоя. Но как только Элис закрывает дверь на ключ, в спальне закипает бурная деятельность. В два шага оказавшись возле зеркала, Бетти пару минут глазеет на своё отражение, оценивая урон, нанесённый ей ручонками Вероники. Щека заметно припухла и на ней уже зреет сочный синяк, который расползается от краев ссадины. Но если щеку ещё можно скрыть под волосами, то нижнюю губу прикрыть ну абсолютно нечем, а сделать это необходимо, ведь вид у неё совершенно чудовищный. Складывается ощущение, что она пережила крайне неудачную пластическую операцию, в ходе которой криворукий хирург переборщил с ботоксом, а на выходе из клиники на неё, до кучи, напал рой бешеных пчел, придав вспучившейся губе дополнительный объём. Но от разглядывания и тяжких вздохов толку мало, потому Бетти, задействовав все свои познания в искусстве макияжа, принимается за работу.

Закончив со сборами, она занимает позицию наблюдения, ожидая, когда на горизонте всплывет рыжий спаситель. На часах две минуты десятого, когда Эндрюс с лестницей подмышкой, воровато подкрадывается к дому Джонсов. Перемахнув через низкий заборчик, он торопливо придает складной конструкции необходимую длину и ловко пристраивает её к одинокому окну в правой части дома. Как только ноги Купер касаются земли, Арчи возвращает лестницу в изначальный облик и прячет в кустах под окном.

— Спасибо, — благодарит его Бетти, как только они оказываются на безопасном расстоянии от резиденции Джонсов.

— Боже, твое лицо…– В свете фонаря Арчи с сочувствием разглядывает девушку. — Выглядишь ужасно.

— Спасибо ещё раз, — фыркает она.

— Зачем ты вообще полезла в драку? — выговаривает ей Эндрюс. — Это же была чистой воды провокация.

— Плевать, — отмахивается Бетти. — По-моему, вышло забавно. Разбитая губа и фингал на пол лица достойная плата за публичное унижение этой богатенькой сучки.

— Скорее за публичное отстаивание чести Джагхеда, — желчно говорит Арчи.

— Тебе домой не пора? — сердито спрашивает Бетти, но «бульдог» пропускает эти слова мимо ушей.

— Ты влюблена в него? — К щекам Арчи приливает кровь.

— Тебе тоже нос подправить? Хватит соваться в моё личное пространство, я от этого зверею.

Вдали виднеются автомобильные фары и она с облегчением выдыхает. Арчи, нахохлившись, сверлит блондинку холодным, наполненным вселенской ревностью, взглядом.

— Ладно, не дуйся, — говорит Бетти. — Ты очень помог мне и я благодарна. Как только синяки сойдут, угощу тебя коктейлем в «Pop’s».