— Довольно, Джагхед!

Она резко встаёт с дивана и, торопливо прошагав через комнату, подходит к креслу, на спинке которого лежит её пальто. Джагхед все ещё тяжело дышит, но уже приходит в себя. Он понимает, что сейчас она уйдёт, а допустить этого никак нельзя.

— Не уходи, Бетти!

Он тоже поднимается на ноги, и быстрым шагом подходит к девушке, которая стоит к нему спиной и уже застегивает пуговицы на пальто.

— Отвези меня домой, — с раздражением произносит она, не оборачиваясь. — Я больше не хочу здесь оставаться.

— Прости меня. — Джагхед стоит в паре шагов от неё, не решаясь подойти ближе. — Пожалуйста, Бетти, прости. Я больше не притронусь к тебе, обещаю, только не уходи.

Она заканчивает с пуговицами и, глубоко вздохнув, поворачивается к нему. На её лице смесь негодования и откровенной злобы.

— Ты отвезешь или мне вызывать такси? — произносит она тем же раздраженным тоном.

— Останься, Бетти, прошу тебя, — с отчаянием просит он. — Давай просто поговорим, а потом я отвезу тебя, обещаю.

— Да о чем нам говорить, Джагхед? Мы ведь все уже выяснили, разве нет?

— Нет, не все.

Она скрещивает руки на груди в замок, нетерпеливо прищелкнув языком:

— О, вот как… И в чем же проблема?

Одна секунда, один глухой удар сердца…

— Проблема в том, что я люблю тебя.

Молчание. Страшное, гнетущее, оно звучит как приговор, режет слух невыносимей самого отчаянного визга, самого жуткого скрежета. Бетти просто стоит и смотрит на него, такая же равнодушная и отчужденная. В бирюзовых глазах не вспыхивает ни единой искры, ни одного даже слабенького намека, что ей не все равно.

— Я люблю тебя, Бетти, — повторяет он в отчаянии. — Пожалуйста, останься.

Бетти из прошлого умерла бы от счастья, услышав эти слова. Она так ждала этого признания, так ждала, но как это зачастую случается, получила заветные три слова тогда, когда они уже не значат ровным счётом ничего. Жестокая ирония, не правда ли? Всю жизнь мы ждём чего-то, сходим с ума от желания получить это, неважно что — чью-то любовь, работу мечты, признание своего таланта, богатство или славу, и вот когда час икс настаёт, некоторые из нас попросту перегорают.

Да, Бетти из настоящего не чувствует ничего, кроме жалости и желания оказаться от Джагхеда как можно дальше. Ей невыносимо видеть его таким, но на ум не приходит ничего, что могло бы облегчить эти страдания. Она приказывает себе не стоять как каменное изваяние, и ноги ей на удивление быстро подчиняются. Она подходит к нему, прижимает его лицо к своему лицу, коснувшись своей тёплой щекой его щеки, и тихо говорит ему на ухо:

— У тебя все будет хорошо, Джагхед. Ты будешь счастлив, я в это верю.— Её губы касаются его щеки, и в этот момент ему кажется, что сейчас Бетти скажет что-то действительное важное. — Но я не та, кто сделает тебя счастливым. Прости.

Она отстраняется и уходит. Берет с дивана сумку, неловко закидывает на плечо, и уже у двери зачем-то оглядывается на Джагхеда.

— Береги себя, ладно? — против воли вырываются слова.

Несколько секунд она ждёт чего-то, может надеется, что он ответит такой же банальной фразочкой, но Джагхед молчит, по-прежнему стоя к ней спиной.

Бетти вздыхает и открывает серую дверь, но едва она переступает порог, как слышит негромкое:

— Лучше бы ты умерла на той ферме. Как бы я был сейчас счастлив. Боже, как счастлив…

Она знает — в нем говорят боль и обида, но все равно в сердце словно что-то обрывается.

— Прощай, Джагхед.

И она уходит, тихо прикрыв за собой дверь. А Джагхед остаётся в комнате, в одиночестве, и пока горячие слёзы обжигают кожу, думает о том, как ему жить дальше.

***

Бетти спускается в зал. Маленькая компания сразу же оживляется, думая, что виновница торжества решила к ним присоединиться, но Бетти спешит развеять эти надежды. Каждого по очереди она обнимает и коротко благодарит за их старания. О завтрашнем отъезде она решает умолчать, и ребята думают, что это всего лишь прощание на несколько дней. С улыбкой она спрашивает, не сможет ли кто-нибудь из них подбросить её до дома, и предложения начинают сыпаться как из рога изобилия. Свит, Тони и Фангс, заядлые байкеры, предлагают ей свои услуги, расхваливая свои байки на все лады, но Бетти вежливо, со смехом отказывается, оправдываясь тем, что боится такого рода транспорт. Кевин расстроенно хмурится — он прикатил в бар на такси, потому что его старая колымага, доставшаяся ему от дедули Келлера, снова отказалась заводиться. Наконец слово берет Пенни, и Бетти понимает, что это её «тойота» припаркованна у бара. Она сразу же принимает предложение адвоката и, торопливо попрощавшись с остальными, спешит покинуть это место. Навсегда.

Всю дорогу до Нордсайда в салоне «тойоты» царит молчание. Оно ничуть не неловкое, напротив — успокаивающее. Пенни сосредоточено ведёт автомобиль, изредка комментируя пейзаж за окном или внезапно начавшийся снегопад. Бетти только улыбается, и когда того требуют приличия — согласно поддакивает или удивляется.

Но вот машина плавно подкатывает к дому Джонсов, и Пенни снимает печать молчания.

— Что ж, выходит — прощаемся, верно?

Бетти откидывает ремень безопасности и с удивлением смотрит на адвоката.

Та усмехается, заметив изумление на куперовском лице.

— Я просто…в общем, мне кажется, что мы больше не увидимся, — говорит Пенни. — У меня чутье на такие вещи, знаешь.

— Хм…ну вообще-то вы правы, — с грустной улыбкой отвечает Бетти, не видя смысла в том, чтоб скрывать очевидное. — Я уезжаю завтра. В Ванкувер.

Пенни качает головой и улыбается сжатыми губами в стиле «вот видишь, я никогда не ошибаюсь».

— Ну, а что с Джонсом? — спрашивает она после короткой паузы. — Он остаётся здесь или…

— Он остаётся, — торопливо отвечает Бетти. — Мы так решили. Вместе.

Пенни снова кивает, поджав губы.

— Ладно, хм…— Бетти открывает дверцу автомобиля. — Мне пора, нужно собрать вещи и все такое.

— Удачи, Купер. — Пенни протягивает ей руку. — Береги себя.

Они обмениваются коротким рукопожатием.

— Спасибо, что подвезли, — говорит Бетти на прощанье. — Я была рада встрече. Правда.

— Я тоже.

Улыбнувшись, девушка выходит из машины. Пенни провожает её взглядом до тех пор, пока фигурка в чёрном пальто не скрывается за бордовой дверью, и только после этого давит на газ и «тойота» срывается с места. Всю дорогу до Саутсайда её мысли заняты двумя людьми — Купер и Джонсом. Она раздумывает над тем, чтоб вернуться в «Белый Змей» и поговорить с одной стороной конфликта, но после некоторых измышлений, отказывается от этой идеи. От разговоров легче не станет, так что и пытаться не стоит. И с Бетти все вышло так странно, скомканно что ли, будто осталась какая-то недосказанность. Она-то хотела поговорить обстоятельно, без спешки, но в самый ответственный момент все нужные слова куда-то испарились. А может это к лучшему. Незачем ворошить прошлое, от него сейчас никакого проку, один только вред. Быть может, не зря девочонка забыла все то дерьмо, что ей довелось здесь пережить. Может там, в далёком Ванкувере она в самом деле найдёт то, чего не нашла в этом городке — взаимную любовь, которая никогда больше не оставит шрамов на её душе и теле.

***

Бетти тихо закрывает дверь, но не успевает сделать и пары шагов, как слышит разговор на повышенных тонах, доносящийся с кухни. На мгновение она замирает, напрягая слух, а потом на цыпочках подбирается к лестнице и присаживается на ступеньку, чтоб послушать о чем же спорят мать и мистер Джонс.

— И когда ты собиралась мне рассказать? — звучит сердитый голос ЭфПи. — Дай угадаю — никогда, верно?

Слышится глухой хлопок, похожий на звук открывания шампанского или вина, а затем голос Элис:

— Я рассказала сейчас, в чем проблема?

— Да нет никакой проблемы, если верить тебе!

— Я взяла их, потому что это правильно. Эти деньги помогут ей в будущем.

Бетти кажется перестаёт дышать. Она вся обращается в слух и с нетерпением ждёт, что же услышит дальше.