В первое мгновение Дию бросило в дрожь не от страха даже. От злости. Ну почему именно сейчас! Ведь ей остался всего один день! Не могли они напасть завтра, когда Дии бы уже не было на этом вонючем судне?

Крики Донга еще раздавались и грохот топочущих ног сотрясал палубу, когда кто-то всунул Дие в руку кинжал. Ошарашено посмотрев на ржавое лезвие и побитую рукоять, она по губам прочитала: «абордаж». Слух подводил, голова отказывалась работать, высвечивая только одну мысль — «ну почему сегодня?!»

Не было боя. Их схватили штурмом быстро и жестоко. Всю команду сгребли в кучу на палубе, капитана прирезали на глазах у всех.

Безумно жалко было умирать в такой ясный солнечный день.

Порывистый соленый морской ветер трепал волосы. Дия с остальной командой моряков стояла на верхней палубе, склонив колени. Без оружия, побежденные, в руках грозных противников. Их корабль захватил тот, чье имя боялись произносить, как пираты, так и капитаны королевских судов. Он был безжалостен ко всем. Он был непостоянен как ветер. Его призрачный корабль появлялся словно бы ниоткуда и исчезал во мгновение ока. Моряки шептались, что стоит только упомянуть его имя, и он услышит зов и придет за душой того, кто осмелился позвать его.

И теперь, дрожащие от страха, связанные не веревками, но ужасом, моряки не решались даже вздохнуть. Это конец. Сейчас их убьют. Дия нашла в себе мужество улыбнуться. Вот и окончилась ее недолгая, бессмысленная, пустая жизнь. Целый год она бороздила моря на этом потрёпанном судне. Это была не легкая, но все-таки не лишенная своей прелести жизнь. Однако, теперь и она заканчивается.

Внезапно раздались шаги. Мерные, неторопливые, тяжелые. Не поднимая головы, плененные могли видеть только черные сапоги того, кто спокойно вышагивал, отбивая кованными каблуками последние секунды их жизни. Связанные молчали, но сердца всех до единого выбивали одно слово — «Ар-гус! Ар-гус! Ар-гус!!»

Шаги приближались. Чем ближе был каратель, тем бледнее становились пленники. Подойдя к ним вплотную, грозный повелитель, остановился.

— Поднимите головы! — раздался приказ глубокого, хрипловатого голоса.

Пленные не решались повиноваться.

— Вы слышали, что сказал капитан?! — прорычал, должно быть старший помощник. — Поднять головы, жалкие псы!!

По одному, склоненная команда, выполнила приказ. Дия увидела, что вся верхняя палуба заполнена командой призрачного корабля. Издалека их можно было принять за пиратов. Но вблизи… Она содрогнулась. Все, как один, были словно из ночных кошмаров. Разбитые и склеенные кое-как. Кто-то без одного глаза, кто-то без руки или ноги, у одного, как будто отрезало часть головы. Был и целый, но покрытый такими жуткими шрамами, что кожа шла мурашками от одного взгляда на него. И так, все до единого. Если команда такая омерзительно-уродливая, то каков капитан?

Дия перевела взгляд в сторону капитанской рубки. Там, остановившись возле первого из шеренги пленных, возвышался он. Аргус, гроза морей. Столько наслышана была о нем Дия — да и кто из моряков о нем не слышал? — что теперь с любопытством разглядывала его.

Высокий и стройный, он мог бы сойти за какого-нибудь принца из старых легенд, если бы не его, откровенно разбойничий вид. Взлохмаченные короткие волосы цвета потемневшей меди, загорелая, но чистая и гладкая кожа, черная повязка на одном глазу (может скрывает уродливый шрам или пустую глазницу?). И даже свободная серо-бурая рубаха не могла скрыть широкие плечи и сильные ловкие руки, выдающие опытного морского воителя.

Сколько всего о нем рассказывают! Одни говорят, что он убийца и грабитель, другие возражают, называя его благородным пиратом, третьи вопят о его жестокости и бессердечии, четвертые слагают легенды о его щедрости и доброте. Что из этого правда? Дия беспокойно и неотрывно следила глазами за этим высоким таинственным человеком.

Капитан Аргус, тем временем, двинулся медленной поступью вдоль колонны пленных. Не останавливаясь, он все-таки успевал заглянуть каждому в лицо. Медленно, но верно он приближался к концу шеренги, где сидела Дия. Она не боялась, что ее раскусят — узнать в этом потрепанном и грязном парне, молодую девушку было сложно. Дия сама себя порой не узнавала в отражении, что уж говорить о других. Но сердце почему-то, все-равно болезненно билось в груди. Наверное, это страх перед смертью.

Дойдя до конца, капитан Аргус, равнодушно скользнул взглядом по лицу девушки и, развернувшись, обратился ко всей перепуганной шеренге:

— Знаете ли вы, господа, почему находитесь здесь?

Пленники испуганно замотали головами.

— Наверняка, все вы слышали о моей бескрайней жестокости и непомерной злобе?

— он снова двинулся вдоль колонны. — Знаете, что, попав ко мне в руки, можно не рассчитывать на милость и прощение? И, конечно, всем вам известны те ужасные казни, которые достаются моим пленникам?

Аргус дошел до начала колонны и снова развернулся.

— Так вот, это все истинная правда. — Аргус оглядел пленных и слегка улыбнулся. — За исключением одной маленькой детали, которая как известно, может перевернуть с ног на голову любую, даже самую правдивую историю.

Капитан вновь двинулся вдоль колонны, с каждым шагом снова приближаясь к тому концу, где сидела Дия.

— Дело в том, что все те, кто когда-либо попадал ко мне в плен, сами выбирали свою судьбу. Если их казнь была ужасной, то это был их собственный выбор. Но, об этом вам, конечно, никто ничего не говорил… — капитан замолчал на мгновение и улыбнулся каким-то своим мыслям. — Что, ж в каждой легенде есть одна, скрытая крупица. Малость, но именно она решает все.

Аргус остановился возле Дии.

— Сегодня, господа, вы сами выберете свою судьбу.

Капитан замолчал и сделал знак своему помощнику.

Грузного вида моряк, похожий на старого лохматого пса, прорычал:

— Развязать пленных! Приготовить клеймо!!

Двое моряков Аргуса подошли к пленным и стали развязывать им руки. Затем, хватали их по одному и оголяли левую руку по локоть, держа ее вытянутой вперед. Третий, выхватив из горящей бочки стальное клеймо подносил его к жертве. Дикие, срывающиеся крики и жуткий шипящий звук прижигаемой кожи — лишь этого бы хватило, чтобы сойти с ума. А при мысли, что скоро такая же участь постигнет и тебя…

Дия бледнела и зеленела всякий раз, как уродливые моряки Аргуса хватали очередного пленного. Она закрывала уши руками и хотела умереть, но не слышать хриплых стонов. Не все подверглись пытке. Среди ее бывшей команды оказались те, кто уже имел на руке уродливый заживший шрам. Этих, прислужники Аргуса со злостью отшвыривали.

Когда очередь дошла до нее, Дия от ужаса не смогла произнести ни слова. Почти потеряв сознание, девушка почувствовала, как ее схватили грубые руки, закатали рукав, обнажив тонкую белую руку. Она только остекленевшим взором следила, как раскаленное до светящейся белизны, орудие приближается к ее коже. Вот сейчас, еще мгновение..

— Остановитесь! — отдал приказ глубокий властный голос.

Моряки изумленно уставились на своего капитана. Дрожащая, вся в капельках холодного пота, Дия подняла глаза на Аргуса. Тот стоял совсем рядом. Даже не поглядев на нее, он произнес:

— Оставьте мальчишку.

— Но капитан, его рука чиста! Его нужно клеймить, что если…

— Нет, я сказал!! Мы возьмем его на корабль. Мне нужен книгописец. — и обратившись к самой Дие, он спросил. — Я ведь не ошибся в тебе, ты знаешь грамоту?

Одурев от переживаний, чувствуя безумное облегчение от того, что пытка ее миновала, Дия смогла еле слышно пролепетать:

— Да, капитан.

Схватившие ее руки исчезли, и Дия без сил упала на деревянные доски. Закрыв глаза она в упоении прижималась щекой к прохладному дереву и благодарила Солнце за дарованную ей милость.

Тем временем, уродливые моряки закончили свое ужасное дело. Новозаклеймленных собрали в одну сторону, а тех, кто уже имел заживший отпечаток горящей стали, столкнули в другую. Последних было всего три человека