— Я не знаю. Меня нашли эльфы лет пять назад, я не помнила ничего о своем прошлом, они вели меня в Тол-Сирион, но на нас напали люди. Затем меня снова спасли эльфы, но за то, что была груба с их лордом, посадили в темницу.

— Ты сбежала?

— Нет. Уже после, лорды повезли меня к своему старшему брату, он-то меня и выгнал из замка, сказав идти в людское поселение, но я заблудилась, а все остальное ты знаешь.

— Твой рассказ нескладен. В нем очень много белых пятен. Но зачем было держать тебя у себя. Они с тобой говорили, общались?

— Да.

— Странно.

— Почему?

— Эльфы — закрытый народ, они не принимают чужаков, и уж точно не любят людей. Но чтобы сами лорды говорили с тобой, это какой счастливой или же проклятой нужно быть?

— То есть, не хочешь ли ты сказать, что я — особенная?

— Еще чего! Кому ты сдалась?! Кожа да кости, да и языка нормально не знаешь, но у эльфов все по своему, неясно, что у них в головах творится. Может, ты им нужна была для чего-то? Они просили тебя о чем-нибудь?

Девушка нахмурилась, отвернувшись от меня и огородившись плащом, она ничего не ответила, но этого и не требовалось, все было ясно, ее красноречивое молчание все отлично за нее сказало. Но что им могло от нее понадобиться, ни злата, ни земель за ее душой нет. Ничего. Не уверен, что эльфы падки на таких женщин, что тогда? Я медленно сходил с ума, но она не отвечала.

— Мне очень жаль, что с тобой такое случилось, — вовсе не жаль, абсолютно не жаль, но я жаждал продолжить разговор, безумно хотел, чтобы она ответила на все вопросы, которые появились у меня. Однако пугать ее своим напором и проявленным интересом я не хотел, испугается, а потом мне трудней будет разговорить ее.

— Не нужно меня жалеть, но, спасибо, мне приятно слышать от тебя подобные слова. Правду, оказывается, говорят, что путешествия сближают.

— Тогда, может на этот раз ляжешь рядом со мной, чтобы опять не озябла?

— Ох, нет, Мэт, спасибо.

— Я не причиню тебе вреда.

— Знаю, — девушка хлопнула меня по плечу, и пошла раскладывать свой спальник, я подбросил еще веток в костер, и, прислонившись к дереву, стал наблюдать.

Здесь все еще опасно, ничего не случится, если я не посплю сегодня ночью, да и думы не позволили бы. Почему сейчас она мне открылась, хоть и наполовину? Зачем поделилась именно сейчас, когда мы приближались к людскому поселению близ Химринга? Знала ли она об этом?

Девушка дернулась, бормоча что-то несвязное во сне, видно, очередной кошмар, я подошел к ней, укутав сильней и сел рядом. Скоро мы снова отправимся в путь, но почему мне сейчас не хотелось никуда уходить? Я взглянул на небо — прекрасное, нет слов, звезды светят ярче, но они недосягаемые, как и мои надежды о лучшем мире. Может я и завидовал эльфам — они видели ничем не омраченную жизнь, и они увидят новую жизнь, увидят лучший мир, а что мне делать здесь, что делать со временем мне отпущенным? Я не могу жениться в такие темные времена, и быть всегда в страхе, что моя избранница или мои дети окажутся пленниками, что их растерзают. Я не готов был принять этот мир, как и он меня, сделав изгоем, сделав нелюдимым, и я, поддавшись этому черном соблазну, озлобился на него и проклинал. Может я так ищу себе оправдание тому, что я сделал, тому, что я делаю во имя…

— Ты не спишь? — шепнула Анна, немного привстав и пытаясь согнать сон.

— Спи. Скоро выдвигаемся, — она послушно опустилась, но я заметил ее задумчивый взгляд на мне. — Закрой глаза.

— Скажи, а ты любил кого-нибудь?

— Прости?

Девушка снова поднялась, поравнявшись со мной, я уже прикинул, что она сможет вытворить чушь, непонятно что ей могло взбрести в голову, ведь девушка еще не отошла ото сна, но отсаживаться не спешил. Ее взгляд долго блуждал по моему лицу, изучая, запоминая. Странная! Может еще и влюбилась в меня.

— Анна, слушай, путь был не близок, но скоро мы доберемся до поселения, тогда ты и отдохнешь. От усталости у тебя язык более не привязан к мозгу.

— Почему ты постоянно грубишь?

— А почему ты себя так странно ведешь? Что это за вопрос? Зачем тебе знать, любил ли я когда-либо или нет! Какая тебе разница, какое твое дело?

— Ты прав, никакого, — она отвернулась и улеглась, говорил-то я может и правду, но от сказанного мне не стало лучше. Девушка не уснула, и когда мы выехали, не произнесла более ни слова. Почему-то я считал себя виноватым, но абсолютно не было никакого желания заглаживать вину. Возникло явное осознание и желание того, что я должен оставить ее в поселке, чтобы наши пути больше никогда не пересеклись. Так лучше. Так легче и правильней. Я уже свой путь выбрал, и каким бы он ни был, я буду следовать ему, не желая меняться и снова подстраиваться под законы этого мира. Нет. Я сделал правильно. Я делаю правильно.

POV Анны

Дышать было трудно, от осевшего запаха гари и гнили хотелось хорошенько прокашляться, прочистить горло, но я сильней укуталась в ворот плаща, пытаясь дышать через раз. Мэт выглядел обеспокоенным, но увидев, что я на него смотрю, вернул себе обычное выражение лица. Он боится проявлять хоть какие-то эмоции при посторонних? Хм… В памяти всплыла вчерашняя ночь, думаю, окрасившая мое лицо в красный цвет. И что на меня тогда нашло? Мало ли, что мне приснилось, мало ли, что я хотела узнать то, как это чувствуется, когда любишь. Именно тогда, когда мои сны не покидал эльф. Я думала, что к Келегорму у меня есть чувства, но тогда почему другой мучил меня каждую ночь? Хотелось знать каково это — когда любишь в Средиземье, когда любишь плод чужой фантазии. Я была неправа и повела себя некорректно, но я была почти сонной и мои слова ничем не контролировались, и жалела о заданном вопросе, но сожженная деревня все же смогла вытеснить практически все мои мысли.

— Что здесь произошло?

— Война, — голос Мэта надломился, он прикрыл рот, но не спешил гнать вперед коня.

— И что теперь?

— Помалкивай. Говорить буду я.

— Ты и так малословен, с чего сейчас будешь фонтанировать?

— Тихо! Впереди всадники.

Я всмотрелась вперед, но никаких всадников не увидела, это он так пытается меня заткнуть и не говорить со мной? Не очень и оригинально, хотя, чего я ждала от него? Ничего, абсолютно ничего он мне не мог дать, кроме защиты, а разве этого мало? Наверное, все же да. Как это часто бываем, когда получаем то, чего хотим, спустя время нам это кажется недостаточным и всегда хотим большего, а я обычный человек, который желает, просит и хочет большего. Обычный человек, который не может совладать со своими желаниями, и который безумно хочет сейчас большего, а не только обычную защиту, исходящую от Мэта. Конечно, я хочу, чтобы он обратился ко мне с добрым словом, чтобы назвал меня приторно-сладким или же милым именем, который бы подтверждал, что мы не просто чужие друг-другу люди, чтобы проявил свою ласку и заботу, чтобы не только укутал от опасностей мира, но и позволил быть рядом. Черт, Анна, тебе срочно нужен мужик, а не аки какой, и, тем более, не эльф, а мужик. И пусть это будет даже Мэт. Я кашлянула, скрывая свое смущение, и даже не заметила как рядом с нами оказался небольшой отряд. Во так — погрязла в мыслях, чуть не утонула в их болоте, а теперь, давай, адаптируйся к нагрянувшим изменениям.

— Кто вы, и по какому вопросу прибыли?

— Мы — путники, хотели здесь пополнить припасы, и двинуться дальше, но до нас не дошли вести из сгоревшей деревни.

— Представьтесь.

— Мы с поселения, что у андрамских холмов, держим путь в Митрим. Я — Билл Скорбный, а это — сестра моя — Мэрибелл. Не подскажите ли, где можно заночевать, поездка была долгой и утомительной?

— Странный путь вы выбрали, но я не могу пропустить вас с оружием. Сдайте его.

Я молча смотрела на представление: Мэт искусно врал, но перед нами были эльфы, неужто они нам поверили, или же сейчас нас схватят? Мэт передал им свое оружие, всадники взяли нас в кольцо и повели вперед, что поделать, как-никак, тут была война. Несмотря на ужасную боль в спине, я почему-то не могла проявить слабость перед ними, я и так была слабой долгое время перед глазами лордов, поэтому старалась держать спину прямой. Смотрите, я выше вас, ну, или хотя бы наравне.