— Ожидаемо, — Майтимо улыбнулся уголками губ, возникло неловкое молчание, которое явственно ощущалось в воздухе, мне становилось некомфортно. Никогда не было такого рядом с ним, разве только после того, как он оправился от заключения, когда мы с ним увиделись, когда я увидел то, что с ним сделал, что с ним сделал враг, это было в первый раз, когда я испытал подобное ощущение — противное, липкое, неправильное, такое, какому в Валиноре не было места.

— Маэдрос, — я нахмурился, из моих уст его незнакомое имя звучало искаженно и совсем неправильно.

— Да, друг мой.

— Я хотел спросить, — Рыжий отхлебнул из кубка, отложив его, после моих слов все его внимание было приковано ко мне, его лицо изменилось, словно мы снова оказались на собрании.

— Слушаю тебя внимательно, — вижу, что ты слушаешь, вижу, что ты внимательно смотришь на меня, но ты думаешь, что это мне помогает, но это совсем не так.

— Знаю, сейчас не время. Точнее… не знаю что сказать, но я чувствую, что должен.

— Финьо, не волнуйся, я могу тебя понять и понимаю. Ты прав, ничего уже не будет так, как прежде, те годы в Тирионе нам уже никогда не вернуть. Но, душа моя, мы сейчас здесь, и можем создавать новое, создавать новые воспоминания, новые связи. Сказанное не значит, что мы должны отдалиться друг от друга. Мир может измениться, но не мое отношение к тебе.

Майтимо улыбнулся, и на миг мне показалось, что ничего этого не случилось, абсолютно все невзгоды остались позади или же их просто не существовало, я улыбнулся в ответ, и был благодарен ему, что полностью смог меня понять, и не осудил за такие мысли. Он прав, да я и сам знал об этом, что не вернуть прежних дней, но это вовсе не значит, что я смогу их отпустить, либо заменить их другими. Я послал свою благодарность, которая медленно обволакивала тело Нельо, я ему буду вечно признателен. Забыв, хотя бы на время, о своих невзгодах, я влился в празднество, я позволил себе расслабиться и забыться.

Спустя три года

— Эй, мышка, там за третьим столиком не убрано, шевелись, давай.

— Иду, — прикрикнула я, подливая эль засидевшимся деревенщинам. Пробираясь через потные и зловонные тела, стараясь уйти от сальных взглядом и похлопывании меня по филейным частям, я, наконец, достигла стола, о котором говорил Виднар — хозяин таверны. Стол был завален хламом, а девушка, которая его обслуживала, видно решила, что теперь пришло время обслужить клиентов. От неприятных воспоминаний я поморщилась, машинально поправляя одеяния.

Изначально мне было трудно привыкнуть не только к атмосфере, но и к тому факту, что теперь я была хозяйкой своей судьбы. У меня не было уже никаких эльфов, которые бы контролировали меня, и я, наконец, поняла, что теперь здесь буду жить, и что пора бы мне смириться с таким раскладом. Найти работу было трудным делом, удержаться на ней еще трудней, но вот она — я, почти три года в этом захудалом городке, пытаясь обжиться и оставить все в прошлом: и семью, и мой мир, и злосчастных эльфов. Кстати, о них. На мою радость и удачу, с тех пор, как «попрощалась» с Маэдросом, не видела ни одного из их представителей. Конечно, до меня долетали слухи про Однорукого призрака, но со временем это имя уже не отзывалось в моей душе непонятным и неконтролируемым приступом ностальгии. Труднее было привыкнуть к отсутствию в своей жизни Келегорма, с этим я долго мирилась, и даже в начале даже себе признаваться не хотела в том, что ужасно по нему скучаю. Мне часто он виделся во снах, я замечала, что даже во время работы думаю о нем, вспоминаю как мне комфортно было в его руках, даже несмотря на то, что он со мной сделал. Но и Келегорм остался где-то позади, там, в непонятно какой жизни, и только лишь ночью, и то, не всегда, когда я уже одной ногой проваливалась в сон, он звал меня, раз за разом, пока и эхо его голоса полностью не исчезло.

Все было относительно тихо, моя жизнь протекала в мирном русле, и даже неприятные вести из внешнего мира не могли поколебать то относительное спокойствие, что мне удалось создать. Война, прошедшая год назад, затронула абсолютно все семьи, до сих пор оплакивают умерших, однако мне оплакивать некого, поэтому я и не расстраивалась, благо, орки не наводнили эти земли, и я могла быть в относительной безопасности.

— Ты медлительна, смотри, останешься без ужина.

— Я убралась.

— Не видела ли ты новых гостей? Иди, обслужи их, да будь повежливей.

— Хорошо, хорошо, — я, напялив на себя самую добродушную улыбку, пошла в направлении, куда мне показал Виднар. Однако, чем ближе я подходила, тем уголки моих губ быстрей опускались вниз. Ох, принесла же нелегкая остроухих, и чего им понадобилось в нашей-то глубинке? Вот стоило о них заикнуться, как они тут как тут, надеюсь, на ночь они не собираются останавливаться. Прознай Виднар, что тут эльфы, не было бы мне точно спокойствия, он заставит преклоняться пред ними, заставит лизать их… эм… Интересно, и почему он до сих пор сидит в танке, и не прознал о таком «сокровище» в его заведении.

— Добрый вечер, — негромко произнесла я, привлекая их внимание, — чем могу служить?

— Да, пожалуйста, — прохрипел голос, говорящий эльф посмотрел на меня. Крик застрял в глотке, но мысли не хотели оставаться в голове, и вырвались наружу, более ничем не сдерживаясь.

— Ты? Мать твою! Какого хрена ты тут делаешь? Черт бы тебя задрал. Сволочь. Выметайся вон.

Клинок остановился аккурат на моей шее, мои гневные слова потонули в хрипе.

— Убери меч, друг мой.

— Но, мой лорд, — Маэдрос посмотрел на эльфа, тот послушно убрал меч. В таверне стало тихо, ужасно тихо, а я уже вообразила, как меня выгоняют из работы, как я скитаюсь по страшным местам одна, и все опять из-за него.

— Какая встреча, — усмехнулся эльф.

— Что ты тут забыл? — страх страхом, но я не могла тогда не выговориться.

— Не кричи, лучше обслужи нас.

— Никто вас, а особенно тебя, обслуживать не будет.

— Анна, что ты творишь? — прошипел Виднар, оттаскивая меня от них. — Прошу простить, высокие лорды. Выпивка за наш счет.

— Отпусти меня! А ты, слушай меня внимательно, — эльф откинулся на стул и смотрел на меня с ухмылкой и неприкрытой неприязнью.

— Внимательно слушаю.

— Три года, три года! Я ждала этого момента. Ты — бесчувственная тварь, никчемное создание, хреновая ледышка, для которого чужая жизнь ничего не стоит. Доблестный воин, говорите? Ха. Ты! Боже, как я тебя ненавижу. Ты знаешь, что случилось после того, как ты меня выгнал? А? Не хочешь узнать? Что ж, меня обесчестили, дважды, трижды, а может даже и больше, знаешь, такие моменты не особо хочешь запоминать.

— Повтори, как ты меня назвала.

— Анна!!! Что на тебя нашло! Уберите ее отсюда.

— Ты услышал только это? — от его голоса внутри все похолодело, на миг я забыла, что эльфы вовсе не дивный народ, но сказанного больше не вернуть.

— Меня не касается то, что случилось с тобой…

— По твоей вине. Все случилось по твоей вине!

— Не смей меня перебивать! Я не отправлял тебя к насильникам, все, что случилось с тобой — твоя же вина. Однако, как я уже сказал, меня это не волнует, но меня задело, нет, оскорбило то, как падшая женщина посмела поднять на меня голос и назвать такими словами.

— Падшая? — слово потонуло в монотонной речи эльфа. Как бы я не силилась не плакать, это было выше моих сил, я не могла сдержать слез. Я все ждала, что сказав это, меня почему-то должны пожалеть, обнять, сказать, чтобы я забыла о случившемся, дать обещание защиты. Но признание было сказано совсем не в том контексте и уж точно не тому человеку… эльфу. Зачем, зачем нас опять столкнули вместе?

— Извинись перед лордом, немедленно! — прикрикнул на меня Виднар.

— Что? — меня хватило лишь на тихий шепот.

— Извинись, я сказал, — хлесткая пощечина смела меня с ног, я приземлилась на рядом стоящий стол, больно ударившись. — Быстро извинись, пока я тебя не выпорол.