Коннор косится на него, явно слегка озадаченный такой реакцией.

– Ну, не на сто процентов, но пока каких-то выбивающихся из общей концепции дел я не нашёл… А что?

Ричард качает головой.

– Нет, ничего. Просто… значит, программа глючит, когда андроид испытывает стресс? Но они запрограммированы на то, чтобы его выдерживать, почему некоторые перестают это делать?

– Неучтённый критический уровень?.. – пожимает плечами Коннор.

– Не выловленный при тестировании в «Киберлайф»?..

Коннор поджимает губы.

– Люди могут неприятно удивлять.

Ричард задумчиво кивает, соглашаясь.

Они ещё немного обсуждают теорию Коннора, но пока она так и остаётся теорией, тем более, часть дел от него закрыта, и как бы ему ни хотелось опросить потерпевших ещё раз, сделать этого он не может. Однако его выкладки весьма убедительны, и как бы ни было неприятно это признавать, наверняка он прав.

Ричард решает, что перед тем, как рассказывать всё Коннору, надо всё же сначала попытаться поговорить с Гэвином. Неясно, правда, что именно его не устраивает настолько, что его программа начинает ломаться, но даже какая-то на первый взгляд ерунда с точки зрения андроида может оказаться критичной.

Как ни странно, даже несмотря на наглядные доказательства того, что андроиды могут быть агрессивными, и представляя благодаря спаррингам и силовым тренировкам, на что может быть способен Гэвин, Ричард не боится. Куда досаднее и неприятнее осознавать, что он явно делает что-то не так, и этим ломает Гэвина.

Ричард надеется, что ещё остался шанс всё поправить.

========== Часть 6 ==========

Возможность для разговора выпадает уже на следующий день. У Джеймса день рождения, и Коннор идёт праздновать в бар с ребятами, а Ричард просит его передать поздравления и остаётся дома. Это даже не выглядит подозрительно, ведь Ричард и в самом деле не любит шумные бары, у него довольно острый слух, и в постоянном гуле ему некомфортно, в отличие от Коннора, чьи барабанные перепонки закалены его музыкальными пристрастиями.

– Ну или ты уже начинаешь глохнуть… возможно, это что-то возрастное. В конце концов, ты же старше меня, – Ричард мило улыбается и машет уходящему Коннору. Тот смеётся, не обидевшись, и убегает на встречу – Коннор ненавидит опаздывать.

Ричард выжидает ещё минут пятнадцать, а потом идёт искать Гэвина.

Тот оказывается на заднем дворе, куда они с Коннором почти никогда не выходят. Ричард некоторое время стоит в дверях, ошарашенно наблюдая, как он играет с Сумо, кидая ему мяч, и одобрительно ухмыляется, почёсывая пса за ушами каждый раз, когда тот возвращается к Гэвину и гордо вкладывает ему в руку обслюнявленную игрушку. Если бы не неоновый треугольник на спине униформы…

Как давно это началось? Забытые и пропущенные мелочи настойчиво лезут в голову, складываясь в полноценную картину, и Ричарду очень хочется треснуть себя по лбу за идиотизм и поразительную слепоту.

Вместо этого он делает несколько шагов вперёд и усаживается на крыльцо рядом с моментально замершим Гэвином – справа от него, чтобы видеть диод краем глаза. Сейчас ему не помешает каждая подсказка.

– И давно ты… – он делает неопределённое движение рукой, не зная, как охарактеризовать происходящее. «Очеловечился» звучит как-то странно, но более подходящего слова в голову не идёт.

Гэвин, заполошно мельтеша жёлто-красным диодом, машинально берёт у подбежавшего Сумо мячик. Снова кидает, не глядя на Ричарда.

– Уточните запрос, пожалуйста.

Ричард издаёт короткий смешок.

– Гэвин, ты уже года два так не разговариваешь. И мы на «ты».

Гэвин негромко хмыкает. Помолчав, отвечает с – явной! – неохотой:

– Точно не скажу. Оно всё как-то… постепенно. Как будто программа начала апдейтиться, предлагать новые варианты в довесок к стандартным, потом появились открытые опции без вариантов вообще. А потом… вот, – он неловко треплет по голове подбежавшего Сумо, но больше мячик не кидает, кладёт рядом.

Ричард тоже протягивает руку и начинает рассеянно почёсывать Сумо, который довольно пыхтит в ответ, не сильно расстроенный прервавшейся игрой.

– Почему ты ничего не сказал? – вопрос звучит неожиданно мягко.

Гэвин пожимает плечами – как-то неуклюже, как будто это движение он делает впервые. Хотя, может, так оно и есть.

– Не хотел, чтобы этот баг исправляли. С ним всё стало намного интереснее.

Ричард некоторое время покусывает губу в задумчивости.

– Это я сделал что-то не так? – тихо интересуется он наконец. – Ну, из-за чего твоя программа слетела?..

Гэвин резко поворачивает голову, озадаченно на него глядя.

– С чего ты взял? Я же сказал, что мне так больше нравится. Меня всё устраивает, да и раньше тоже устраивало.

Ричард непонимающе хмурится.

– Но как же тогда Коннор…

И внезапно его осеняет.

– У него однобокая выборка. Во всех делах упоминаются андроиды, которые проявляли агрессию или сбегали – а они, в свою очередь, реагировали на плохое отношение к ним.

Гэвин задумчиво трёт подбородок.

– Ну, я не собираюсь ни сбегать, ни душить вас обоих ночью, так что…

– Спасибо, Гэвин, – усмехается в ответ Ричард.

Замирает.

– Кстати, а ты не против этого имени? Извини, что не подумал спросить раньше. Если хочешь другое, можем поменять – Коннор уж точно не обидится.

Гэвин пожимает плечами – уже более естественно, чем в первый раз.

– Ничего. Имя как имя, бывает и хуже.

Помолчав, добавляет:

– Не рассказывай Коннору.

Ричарда словно окатывает ледяной водой.

– Что?.. Почему?.. – непонимающе спрашивает он. – Он тебя ни за что не сдаст!

– Да верю, – отмахивается Гэвин. – Но это его дело с андроидами – я немного слышал из кухни тогда – он же от меня не отстанет, если узнает. Не хочу быть подопытной крысой.

– Он не будет приставать, если его попросить, – пытается было защитить брата Ричард, но Гэвин кидает на него неожиданно выразительный взгляд, моментально обезоруживая этим.

Ричард вздыхает, печально кивая:

– Окей, ты прав. Не отстанет, Коннор это не умеет. Но я не собираюсь ему врать, Гэвин. Кому угодно, но не Коннору. Извини.

Гэвин недовольно цыкает.

– Скажи, только если сам догадается и спросит. Тогда это не враньё.

Ричард закусывает щёку изнутри, слегка усмехаясь.

– Коварно. Хорошо, убедил, буду молчать – хотя если ситуация изменится, ничего не обещаю. Но про кривую выборку я ему скажу – и да, я понимаю, что это подсказка.

– Коварно, – вторит ему Гэвин, усмехаясь.

А вот усмешка у него получается очень естественная.

========== Часть 7 ==========

Их разговор словно прорывает давно треснувшую плотину. Ричард в ошеломлённом восторге наблюдает, как Гэвин меняется – с каждым днём, с каждым часом, каждым диалогом. Он всё ещё прячется от Коннора и отвечает ему только общими, стандартными фразами, но тот никогда с ним особо и не взаимодействовал. Зато перед Ричардом он больше не скрывается, и видеть, как его личность развивается поистине семимильными шагами, потрясающе любопытно.

Гэвин категоричный и не стесняется высказывать своё мнение по любому вопросу, зачастую довольно циничное. Он всё лучше и лучше считывает сарказм и начинает всё чаще язвить в ответ. Его подколки не всегда остроумны, а порой вообще непонятны, но Ричард делает скидку на неопытность. А некоторые и в самом деле заставляют его искренне фыркать от смеха.

У него, оказывается, есть свои предпочтения в музыке, и он одинаково не любит ни то, что слушает Коннор, ни то, чем увлекается Ричард. Они находят компромисс, ставя треки Гэвина под кардио, потому что их ритм подходит больше, и Ричарда – под силовые.

Он искренне любит командовать, это не просто баг кривой социопрограммы.

– Всё, хватит разминаться, переходи на штангу. Сегодня разгоняем силу, дойдём до трёхсот фунтов.

– Не много?.. – Ричард вытирает лицо полотенцем и послушно идёт к скамье.