— Салюти, — тихо позвал он. Стерн шевельнулся, словно желая сбросить с себя невидимые оковы, но не справился с ними.

— Салюти, — чуть настойчивее позвал Эрбус. Птица открыла глаза.

— Здра… вствуй… — слабо пролепетала она.

— Ты должна бороться, — сказал Эрбус. — Должна жить. Защищать свою Хранимую!

— Она… не хочет жить, — выдохнула Салюти. — Как я… могу помешать ей?.. У меня самой… не осталось… сил…

Внезапно глаза ее округлились, она чуть приподнялась на лапах.

— Ненавижу! — очень четко и ясно проговорила она, глядя прямо на Эрбуса. — Ненавижу тебя и твоего Хранимого. Почему ты не делаешь свою работу?

— Он не слышит меня… Не хочет слышать! — отчаянно крикнул Эрбус.

— А она, — птица повела дрожащим крылом в сторону Тасмани, которая, казалось, и не слышала разговора Стернов. — Скоро не сможет. Потому что я умру.

— Не говори так! — крикнул Эрбус. — Я делаю что могу! Я…

— Иди… — вздохнула Салюти, снова опускаясь на землю. — Иди к своему Хранимому. Спаси нас…

И она закрыла глаза.

Эрбус метнулся прочь так быстро, словно за ним гнался разъяренный нанук.

— Хватит! — крикнул он, ворвавшись в пещеру, где его Хранимый, медленно и задумчиво пережевывал мясо.

— Что, она тебя покусала и заразила бешенством? — спросил Фроз.

— Прекрати! — закричал Эрбус. — Она умирает и ее Стерн тоже! Чем ты будешь лучшее ее, если позволишь им умереть?!

— Мне нет до нее дела, — спокойно сказал Фроз, не поворачивая головы.

— А до меня?

— Если ты на ее стороне, то до тебя тоже.

Стерн издал крик отчаяния. Казалось, от этого звука у любого шерсть поднялась бы дыбом. Но только не у Фроза.

— Сними доспех, — потребовал Эрбус. — Сними его!

— Ты же знаешь, я никогда не делаю этого, — вежливо ответил Фроз.

— Сними! Немедленно! — Эрбус вцепился когтями в шлем своего Хранимого. Лапа его потянулась к застежке.

Волк сделал едва уловимое движение плечом и мордой, и его Стерн отлетел к стене.

— Не трогай, — предупредил он, все так же вежливо.

Если бы Эрбус был волком, он зарычал бы от ярости и бессилия. Но, все что он мог — это умчаться прочь.

Динь уже дремала рядом с Туамом, когда кто-то осторожно тронул ее за ухо. Она открыла глаза.

— Эрбус хочет поговорить с тобой, — Вент указал клювом на взъерошенного Стерна.

— Прошу, спаси, — зашептал Эрбус. — Ты ведь тоже целительница! Может, ты найдешь лекарство для Тасмани, ее Стерна и того упрямца, которого небеса назначили моим Хранимым?

Они вышли из норы и Динь заметила, что кругом очень тихо.

— Все спят, — прошептала она.

— Да, — отозвался Вент.

— Что мы можем сделать для тебя, Эрбус? — обратилась волчица к Стерну. — Только скажи!

— Я… — крылья Стерна безвольно опустились. — Я не знаю. Динь! Видишь ту нору? Там умирает Салюти, звездная птица Тасмани. А я не знаю, что мне делать!

— Веди меня к Фрозу, — решительно сказала Динь.

— У всех Стерны как Стерны! — прорычал Фроз, вскакивая на лапы. — Сидят рядом со своими Хранимыми, уткнувшись головой в крыло и видят десятый сон. А мой приводит ко мне целый выводок изгнанников.

— Кто-то из нас должен бодрствовать! — огрызнулся Эрбус.

— Фроз, — очень тихо попросила Динь. — Послушай меня, пожалуйста, Фроз. Просто послушай и ничего больше. Ты ведь сильный воин. И я не смогу принудить тебя к чему-либо…

Фроз сел.

— Говори, — равнодушно бросил он.

— Ты сильный воин, — повторила Динь. — Ты можешь сражаться с врагами и побеждать их. Но почему-то ты забыл об этом.

— С чего ты взяла?

— С того, что ты ведешь себя как трус!

Фроз зарычал и поднявшись, сделал шаг вперед, но Динь не отступила. Он смотрела волку прямо в глаза, точнее — в прорези шлема.

— Скажи, — она сама сделала шаг навстречу волку, так, что их носы едва не соприкоснулись. — Кто же может угрожать тебе в твоем собственном логове? Почему ты в доспехах? Кого ты боишься? Комаров?

— Нет! — рявкнул Фроз так, что стены норы дрогнули.

— А! — продолжила Динь. Глаза ее сверкали от гнева, и Венту подумалось, что сейчас она очень похожа на свою наставницу, Хельвингу. — Так может, ты боишься самого себя?

Фрозу с трудом удалось взять себя в лапы. Усевшись, он очень медленно проговорил:

— Ты несешь какую-то чушь. Покинь мое логово и прихвати своего Стерна.

— Твой Стерн рассказал мне, что ты не снимаешь доспехов с тех самых пор, как погиб твой сын! — крикнула Динь, даже не шевельнувшись.

— Он не погиб! Его убили!

— Боишься боли, так, Фроз? — продолжила Динь, не обращая внимания на волка. — Так вот, ты сам поймал себя в ловушку! Думаешь, смог скрыться от горя? У тебя не получилось! Оно с тобой. И ты боишься признаться себе в этом, потому что тебе страшно… Страшно не пережить его! Страшно не справиться!

— Я ничего не боюсь! — рыкнул Фроз.

— Так сними шлем! — прорычала Динь в ответ.

Казалось, Фроз сейчас бросится на волчицу, но доспехи сдерживали его ярость и его самого.

— Я сниму его, — прорычал волк. — Но только для того, чтобы мне было удобнее прикончить тебя, Изгой!

С ожесточением, Фроз ударил лапой по шлему, но тот не поддавался. Казалось, застежка глубоко впилась в его челюсть. Эрбус поспешно подлетел к Хранимому и когтистыми лапами расстегнул шлем. С глухим звоном он упал.

— А теперь! — продолжила Динь. — Слушай меня еще! Твой сын умер — или его убили, как хочешь! Но и тебе, и ей достаточно горя на этой земле. Прости ее! Она не заслужила быть виноватой. Ты не заслужил вечной скорби. Ваш сын не заслужил такой памяти!

Эрбус, тем временем, суетился вокруг своего Хранимого, расцепляя крючок за крючком. Доспех соскользнул с плечей и спины Фроза. Едва это произошло, волк зарычал:

— Пррочь!

И широким шагом вышел из норы.

Эрбус устало опустился на землю. Он дрожал, от клюва до хвоста.

— Надо проследить за ним, — волнуясь, сказала Динь.

— Нет, — Стерн Фроза часто дышал. — Мне… стало легче. Все будет как надо, — и, заметив, что Динь все еще встревожена, улыбнулся. — Он пошел к Тасмани.

Динь вернулась в нору. Она по-прежнему казалась ей мрачной и неуютным. И она по-прежнему знала, для кого оно предназначается.

Но возле стены, положив голову на лапы спал Туам. Рядом дремала его звездная птица — Фидем. Прижавшись к теплому меху, сладко сопел Мымыл.

И пещера стала совсем не важной. Ее суровые, крепкие стены словно растворились. С глубоким, счастливым вздохом волчица улеглась рядом с Мымылом так, чтобы согревать его и с другой стороны. И мгновенно уснула.

— Просыпайся! — Динь казалось, что прошло всего несколько секунд с того момента, как она уснула, но она не чувствовала себя усталой. Напротив, все ее тело переполняла бодрость. Открыв глаза, она увидела перед собой Туама. — Хочу выйти пораньше, чтобы не заставлять их чувствовать себя неловко… Да и не хочется, чтобы на нас глазели.

Динь кивнула и поднялась на лапы. Мымыл уже стоял на ногах и отчаянно зевал. Стерны были рядом, серьезные и сосредоточенные, как всегда.

Лязгнул металл — это Фидем надела шлем на своего Хранимого.

— Идем, — сказал Туам.

Крадучись, почти бесшумно, (исключая Мымыла) они выбрались из логова и легко порысили прочь от волчьего поселения. Динь смотрела по сторонам. Кругом было пустынно. Тогда она нашла взглядом пещеру Тасмани. Где-то там сейчас два упрямых волка нашли, наконец, свое счастье.

Динь прижалась к Туаму. Тот повернул к ней голову. Он ничего не сказал, но Динь знала, что под стальным шлемом скрывается улыбка.

Они шли уже достаточно долго, когда ветер донес до них запах других волков. И запах был им знаком.

— Смотри, — шепнул Вент Динь, — там Тасмань и Фроз!

И в самом деле, вдалеке маячили два силуэта, один из которых волчица узнала мгновенно, а про второй несложно было догадаться.

— И их Стерны с ними, — прошептала Динь в ответ, заметив в небе две крылатых тени, безмятежно купающиеся в теплом воздухе. — Обойдем чуть стороной, не будем их отвлекать…