Иккинг смотрел на эту сцену с какой-то странной задумчивостью. Близнецы непонимающе переглянулись, а Астрид, кинувшаяся к Хэддоку, что-то говорила ему насчёт окруживших остров охотников. Рыбьеног же уже раз пятьсот проткнул Дагура копьём за эти мгновения, растянувшиеся в минуты.

— Охотники повсюду, — наконец произнес Иккинг, призывая к себе внимание всех.

Дагур обернулся и ещё раз кинул взгляд на Хедер, полный немого: «хочу целовать тебя». Девушка понимала, что берсерк жутко ревновал её к Рыбьеногу и за эти несколько часов просто извёл себя морально… Напрасно. Ведь он даже не виделся с ней после того, как она дала резкий ответ Ингерману. Поэтому ей хотелось сказать ему всё. Сказать, что кроме него ей уже давно никто не нужен. Но слова как-то сами раскалывались, потому что Хедер знала — касания и взгляды расскажут всё за них. Потом. В тишине мгновений, отобранных у вселенной.

— Зачем они припёрлись в таком составе? — проворчал Сморкала, уставший от постоянных вопросов и рвущийся в бой, как никогда. — Что им нужно?

— Хедер, — сказал Иккинг. Серьёзно, тихо, с горящей злобой в глазах.

Так сказал, что все разом замолчали, кинув взгляд на побелевшую от страха девушку. Только сейчас до неё дошло, почему те охотники так рьяно пытались сбить их с Астрид… Боги, за своими переживаниями и душевными ранами она совершенно позабыла о любой осторожности. Да и собственно, чего можно было ожидать от Вигго, который увидел её живой на тех далёких драконьих боях? Таких далёких… Всего день назад, может, чуть больше. Боях, вытесненных из памяти ночью под губами Дагура.

— Серьёзно? — произнёс Задирака. — Такая армада — за Хедер? Да что они к ней так прилепились!

— Совершенно серьёзно, — кивнул Хэддок и, подойдя к Хедер, положил ей ладонь на плечо. — Тебе нужно уходить отсюда сейчас же. Охотники разнесут Край в щепки и поймают тебя, а если ты скроешься — у нас будет шанс на победу.

Хедер удивлённо уставилась на Иккинга, который только что недвузначно намекал на то, что она снова должна скрываться и спасать себя, в то время как они будут рисковать своими жизнями из-за неё. Снова это режущее чувство глубоко внутри, такое знакомое.

— Нет, нет, я должна быть с вами, — порывисто выдохнула она, хватая Хэддока за ладонь. — Если они пришли за мной — я не позволю вам одним с ними бороться!

— Хедер, — Иккинг осторожно взял её ладони в свои, произнеся. — Ты одна из нас. И если Вигго желает поймать тебя, если он покушается на твою свободу и… Честь… Мы должны тебя защищать. Мы всегда будем защищать тебя, Хедер, несмотря ни на что, верь. Мы же друзья.

Девушка болезненно зажмурилась и опустила плечи, отводя взгляд в сторону. Конечно, друзья… А что бы они сделали, узнав о связи с Дагуром? Что бы сделали, если бы она призналась им в том, что живёт только его поцелуями и его шёпотом? Они бы собственноручно кинули её в вулкан, в море, куда угодно. Они бы смотрели на неё с презрением, и уже не было бы этого «несмотря ни на что».

Но ничего из этого не было сказано вслух, и Хедер, закусив губу, кивнула, соглашаясь.

Иккинг улыбнулся, освободив её ладони, и произнёс, поворачиваясь к Дагуру:

— Забери её на остров берсерков. Там она будет некоторое время в безопасности.

Хедер резко вскинула голову, смотря на Дагура неверящими глазами. Снова вместе… Снова он будет рядом с ней. И одиночество, которое так неприятно сдавило грудную клетку, резко упало внутрь сердца, затихая. Конечно, она предполагала, что Иккинг не отпустит её одну. Но почему-то ещё мгновение назад ей казалось, что снова придётся расстаться с братом, снова существовать вдали от него на каком-нибудь диком острове… Да, сердце всё ещё трещало, сомневалось, болело. Но Хедер устала отрицать чувства, покорилась порывам, просто решила перестать ломать свою жизнь. И теперь готова была последовать за братом хоть на край света, включая Остров Берсерков. Да и потом… Девушка наконец-то увидит свою родину.

Дагур кивнул и, напоследок похлопав Иккинга по плечу, что-то тихо сказал ему. Хэддок внимательно выслушал и под конец кивнул, чуть сжав губы. Берсерк безумно улыбнулся и, подойдя к Тройному Удару, вскочил на дракона.

— Мы прикроем ваш отход, — решительно произнёс Иккинг, провожая взглядом взобравшуюся на Розу Ветров Хедер. — Главное, чтобы охотники не увидели, что вы улетаете вместе.

Вместе.

***

Тихо. Два дракона мчались над океаном, летя чуть поодаль друг от друга, но наравне. Их наездники молчали, то и дело кидая друг на друга взгляды. Разговор не хотел начинаться, или, может быть, просто сами они не могли собраться с мыслями… События летели в их жизни сумбурно, дико быстро. За два дня произошло больше, чем за полгода. Битва на Драконьих Боях, обретение Тройного Удара, танец с Задиракой, встреча, ночь в страсти, утро, попытка сбежать, признание, Рыбьеног, Астрид и нападение охотников… Ураган, пронёсшийся по часам подобно демону, никому не подчиняясь.

Хедер молчала, потому что вдруг снова почувствовала странную перед ним робость. Там, под куполом, среди наездников, ей хотелось, чтобы он притянул её к себе и грубо поцеловал, давая свободу рукам, скользящим по её телу. Хотелось… И, вот странно, стоило им остаться одним, как затмивший разум порыв оставил её, отступил в тень сердца. Хедер боялась даже посмотреть на Дагура, а о том, что он, возможно, ещё не раз её коснётся, не хотела думать. Слишком мучительны и желанны были его поцелуи, слишком обжигающие прикосновения. Но всё это страшно пугало, заставляя сердце падать в пятки под его испытующим и горящим взглядом. Всё-таки что-то подсказывало, что всё это несколько… Дико.

Эти резкие перепады не давали собраться с мыслями. Вот уже второй час они летели над морем, направляясь к острову Берсерков… К родине, промелькнуло в голове. И тут же упало на дно сердца. Она возвращается домой, но что её ждёт там? Ничего. Лишь народ, вверенный в руки её брата, и тишина. Минуты простой тишины, в которые они снова останутся наедине с Дагуром.

— О чём думаешь, сестрёнка?

Хедер вздрогнула. Это обращение полностью выбило её из колеи. Нет, всё это точно происходит не с ней. Не она покидает Край и летит с Дагуром, понимая, что больше никогда не вернётся назад. Не захочет. Останется навсегда рядом с ним, и жизнь её станет совершенно иной, какой-то даже… Невозможной.

— Ни о чём, — чуть повела плечом девушка, выпрямившись от напряжения. — Правда, ни о чём.

— Да ладно? Врёшь и не краснеешь, — усмехнулся берсерк, вдруг добавив. — Кстати, никогда не видел тебя красной, сис. Только разве что, когда ты пыталась меня убить. Покажи, как ты смущаешься, сестрёнка… Ну, не бойся, это просто.

— Так. Если не заткнёшься, то покажу, как душу поясом, — резко произнесла Хедер, вдруг странно разозлившись на наглого брата. Ей почему-то казались обидными его шутки, хотя она сама ещё не знала, почему.

— Как грубо. Может, мне что-нибудь сказать тебе, помочь?

— Дагур, оста…

— А помнишь, как я раздевал тебя? Освобождал от ненужных вещей, которые тебя не красят… Которые скрывают твою кожу, руки, бёдра от меня… Ты помнишь, Хедер? Помнишь, как я тебя касался?

Последние слова прозвучали тихо, почти утопая в низких тонах его голоса, и Хедер отдала бы всё на свете, чтобы в этот же самый момент исчезнуть и появиться где-нибудь далеко, чтобы перевести дух. Нет, румянец так и не покрыл её щёк. Но дыхание перекрыло от нахлынувших мыслей, которые, как ни старайся, обратно в глубину воспоминаний лезть не хотели. Напротив. Они разгорались и прокручивали в голове Хедер целые картины прошедшей ночи, освещая детали и заставляя задыхаться.

— Дагур, это слишком! — наконец воскликнула она, смотря гневно на довольно улыбающегося Дагура, и, закусив губу, отвернулась, чувствуя, как внутри бушует ураган какого-то даже страха и затёкшей под рёбра боли.

Несмотря на откровенную провокацию, берсерк в своих словах действительно был серьёзен. Он и сам завёлся от воспоминаний, чувствуя, как стягивает внутренности… Такая простая, нелепая фраза. И от неё по коже пробежались мурашки.