Определённо было о чём поразмышлять. Определённо.

А ещё о том, что новость об Ацуши, об этом нелепом гриффиндорце с полным спектром эмоций на лице, невольно его порадовала. Это даже напрягло, самую малость. После отбывания наказания в мужских туалетах, Акутагава особо с ним не пересекался, да и год заканчивался быстро, но… Но он до сих пор думал о Накаджиме. И почему-то хотел как-нибудь снова с ним пересечься, чтобы послушать запинающуюся речь, мягкий и немного детский голос, посмотреть на чистое, светлое и глупое лицо… Просто поговорить с ним. Возможно, пройтись по коридору.

Вот только не знал, как дать понять, что он совершенно не против компании этого придурка, который вечно ему ломал все планы. Немного времени с этим гриффиндорцем на каникулах Рюноске бы провёл, конечно. И ещё…

Ему покоя не давал вопрос о том странном прикосновении, поставившем Акутагаву в тупик, из которого просто не было выхода.

Комментарий к глава 12 — ты остаёшься?

Написал ещё неделю назад, но у беты сессия. НЕ ТРОГАТЬ ЕЁ!

Кхм, жалко этот рождественский период не выпал на нг… Но ладно, у меня новый год определённо продолжается)))

Простите, что забываю про второстепенные пейринги. Но после рождественских каникул они все определённо начнут развиваться. Но сейчас по плану идёт замес шин-соукоку :)

Приятного прочтения и очень, очень жду Ваших отзывов)

========== глава 13 — мантия ==========

Все разъехались, и в Хогвартсе стало пусто. Ацуши почему-то любил эту застывшую тишину посреди коридоров, пыль в кабинетах, учителей, собирающихся за столом с оставшимися учениками, состояние покоя и безмятежности… Накаджима любил одиночество. Любил проводить время у камина в гостиной с книгой в руках или просто смотря на играющее пламя. Но всё равно. Как бы уютно ни было одному, Ацуши до боли в сердце хотелось, чтобы тишину с ним делил кто-то. Друг, близкий человек, родственник… Кто-нибудь, кому не всё равно, проснётся ли Ацуши утром или застынет в холодной постели.

Накаджима шагал по коридору, возвращаясь из библиотеки. Он надеялся на то, что теперь там не будет кого-то вроде Акутагавы Рюноске. Хотя, на самом деле, он ни капли не боялся пересекаться с ним. Просто это было несколько… Странным? Ацуши не понимал, что изменилось в их отношениях от «убить хочу» до «как-то вроде бы всё равно». И изменилось ли вообще? Неясно, сложно и запутанно. Но в любом случае в эти каникулы Накаджима хотел отдохнуть от сжимающего грудную клетку чувства печали.

Однако, кто бы подумал, что Акутагава тоже остаётся в Хогвартсе! Ацуши едва в обморок не упал, когда случайно столкнулся с ним этим утром. Конечно, они не завязали разговора. Акутагава скрылся за поворотом, а Ацуши продолжил свой путь к башне Гриффиндора. Но зато потом, в течение почти пяти часов, Накаджима не мог нормально сосредоточиться, рассуждая над вопросом, что не так пошло в его жизни. И за что шанс встретиться с Рюноске повысился на миллион процентов…

Сейчас был уже поздний вечер. И как раз таки в этот прекрасный поздний вечер до Ацуши дошло, что он до сих пор не вернул мантию Акутагавы. Да, он постирал её вместе со своей, как тот и просил. Сам не понял, зачем, ведь это Рюноске вылил на него ведро воды, следовательно, это он виноват в случившемся. Но… Но, вспомнив, как Акутагава накинул свою мантию на его плечи, Накаджима невольно вздрогнул, закусив губу.

Оставался лишь один вопрос: как вернуть мантию, если Ацуши не знает, где искать Акутагаву… Впервые за столько дней он сам хотел его найти и не мог. Впрочем, целые каникулы впереди. Как-нибудь вернёт…

— Ох, осторожно!

Ацуши резко остановился, едва не наступив на какую-то банку, и обернулся, смотря на подлетевшего к нему мальчишку лет двенадцати с копной волос, в которых, наверное, запуталось солнце.

— Не зевай, — с улыбкой произнёс он, наклонившись и взяв банку в руки, — и старайся не бросать мусор просто так. Это нехорошо.

— Э? — Ацуши непонимающе посмотрел на мальчишку, пытаясь понять смысл сказанного, но тот не дал ему этого сделать.

— Я Кенджи! Кенджи Миядзава, — радостно представился он, протянув ладошку, и Накаджима осторожно её пожал. — Я с Пуффендуя. Кто-то постоянно бросает фантики на пол, а я собираю… Это плохо, когда по школе разбросан мусор.

— А-а-а-а…

Протянув что-то нечленораздельное, Ацуши задумчиво почесал затылок, с интересом глядя на удивительного мальчишку, который, напевая рождественскую песенку под нос, поднял какую-то бумажку и кинул её в банку в своих руках.

То, что Накаджиму удивило поведение Кенджи, это ещё мягко сказано. Он привык к тому, что все относятся к порядку спустя рукава. Ведь есть домовики, которые рано или поздно уберут мусор, подметут полы, вымоют пятна на окнах и всё сделают за учеников. Однако этот пуффендуец поражал своим трепетным отношением к порядку и даже казался каким-то… Слишком наивным?

— Послушай, а с какого ты курса? — поняв, что тишина затянулась, Накаджима решил развить диалог.

Как-никак, а на каникулах стоило с кем-то общаться, особенно если судьба сама сталкивала Ацуши с каким-либо человеком.

— С четвёртого.

— Что? — удивлённо воскликнул Ацуши, которого Кенджи удивлял всё больше и больше.

На вид ему больше двенадцати было не дать. Небольшой рост, улыбка, веснушки, открытый и честный взгляд, хрупкое телосложение. Да, действительно, удивительный студент. Ещё и фантики за другими поднимает. Наверное, среди гриффиндорцев его бы считали помешанным.

— Да, я знаю, выгляжу младше, — будто читая его мысли, произнёс Кенджи, всё так же лучезарно улыбаясь. — Но мне, правда, четырнадцать. А ты ведь Ацуши, да? Играл в команде Гриффиндора в прошлом году?

Накаджима смущённо хмыкнул, отведя глаза, и кивнул, пожав плечами. Он почему-то чувствовал, как от одной улыбки этого нового знакомого на душе становится спокойно. Наверное, у пуффендуйцев есть такое свойство в крови: поднимать настроение рядом находящимся людям. И успокаивать одним словом.

— Почему ты остался в Хогвартсе? — решился-таки спросить Накаджима, смотря на веснушчатое лицо Кенджи.

— О, это сложно объяснить, — рассмеялся мальчишка, чуть поведя плечом. — Мои родители… Они сейчас живут не в этой стране. Они так хотели, чтобы я учился тут, что просто не могли не ответить на приглашение. Это странно, да? После второго моего курса тут они уехали в Японию, потому что там живут наши старшие родственники. А я остался на попечении у одной почитаемой семьи. Впрочем, мне там не особо рады, так что лучше провести время в стенах родной школы, правда?

Ацуши слушал Кенджи, удивляясь, как он может говорить о подобном со столь счастливым лицом? Накаджима вообще удивлялся этому студенту с Пуффендуя. Разве такие люди вообще бывают? Добрые, позитивные, радостные? Как бы то ни было, но Ацуши был рад, что столкнулся с ним в этот вечер.

И только он хотел задать вопрос вовлечённому в беседу Миядзаве, как вдруг замер, почувствовав знакомый холод между лопаток. Осторожно обернувшись, Ацуши невольно вздрогнул, столкнувшись с холодным взглядом Акутагавы, который стоял, прислонившись плечом к стене.

Обычно в свободное от школы время он носил странный чёрный плащ поверх рубашки и брюк. Это делало его ещё более похожим на летучую мышь. Но сейчас, на этих каникулах, он как будто бы забыл о канонах своего «стиля». И теперь на нём красовался простой чёрный свитер с длинными рукавами. Ацуши невольно отметил, что Акутагаве жутко идёт нормальная человеческая одежда, однако вовремя осознал, что довольно долго пялится на Рюноске, и резко отвернулся, нервно сглотнув.

— Эм, Кенджи… Это Акутагава, — представил слизеринца Ацуши, улыбнувшись уголками губ.

— Мы знакомы, — холодно проговорил Акутагава, смотря на Кенджи полу убийственным взглядом.

Ацуши знал этот злой взгляд Акутагавы. Этот холод и этот лёд, покрывающий радужку. Однако не понимал и не мог понять, почему Рюноске так смотрит на ангела-Кенджи, который, будто не замечая холода слизеринца, лучезарно улыбнулся, поклонившись.