Когда стемнело, Банри спустилась вниз, протолкалась к стойке и уселась за нее, озираясь украдкой. Народу заметно прибавилось, но ни одного босмера имперка так и не увидела. Поначалу. Немного погодя она углядела-таки одного остроухого типчика, сидящего неподалеку от стойки и вертящего в руках оловянную кружку. Банри выждала еще немного, но другие эльфы в трактире не появились, зато парень за соседним столиком явно начал нервничать. Когда имперка покинула облюбованное ею место и опустилась на стул напротив него, босмер аж подпрыгнул. Придя в себя, он начал что-то возражать, но Банри негромко спросила:

– Ты Малборн? – Эльф окаменел, и имперка быстро добавила, прежде чем он выкинул что-нибудь эдакое с перепугу: – Я от нашей общей знакомой.

Малборн немного расслабился и после почти минутного разглядывания собеседницы проговорил с приличной толикой сомнения в голосе:

– Правда? Ее выбор пал на тебя? Надеюсь, она знает, что делает. – Банри не успела придумать достойный ответ, потому что босмер наклонился вперед и тихо заговорил: – Значит, так. Я могу пронести кое-что для тебя внутрь посольства. Отдай мне то, без чего не сможешь обойтись, и я доставлю это туда. Остальное – за тобой.

Имперка растерялась. Дельфина не предупреждала ее ни о чем подобном, но Банри мгновенно разозлилась на себя – можно подумать, талморцы пропустят ее на свою территорию вооруженной до зубов!

– И какие вещи мне нужно принести?

– Ты меня спрашиваешь?! Она обещала прислать человека, который знает, что делает...

– Да успокойся ты... – буркнула Готтлсфонт, но Малборна уже понесло.

– Если хочешь остаться в живых, я бы предложил нечто такое, чтобы тихо ходить и быстро убивать! – зашипел он. – И желательно, чтоб это нечто было не слишком больших размеров!

– Заткнись и сядь нормально, – посоветовала Банри. – А то на тебя смотрят.

Эльф осекся, зыркнул по сторонам и втянул голову в плечи. Имперка налила и ему, и себе вина и предложила:

– Выпей, а потом пойдем в мой номер. Вещей у меня в целом не слишком много, но вдруг у тебя какой-то лимит...

Через полчаса Малборн покинул «Смеющуюся крысу» с небольшим мешком и длинным свертком, куда Банри упаковала свое оружие. Стрел пришлось уложить не больше пары десятков, но женщина надеялась, что вообще стрелять не придется.

– Ладно, – сказал босмер на прощание куда более спокойным голосом. – Это я возьму.

– Ты уверен, что сможешь протащить туда лук? Все же это не пяток пузыречков с зельями...

– Уверен. – Он заглянул через перила на первый этаж. – Мне пора идти. Я тебя найду на приеме, не волнуйся.

Перед сном Банри вымылась как следует и впервые за долгое время помолилась. Не то чтобы она верила в силу молитв, но вдруг и впрямь поможет?.. Спала она все равно очень плохо – то и дело просыпалась, да еще матрас на кровати казался комковатым и неудобным, а одеяло кусалось.

Поднялась имперка на рассвете, наскоро позавтракала и выбралась за пределы города. До встречи с Дельфиной оставалось часов восемь, но Банри хотела отыскать своих собак и заодно осмотреть место явки. Как таковых конюшен в Солитьюде не было, вместо этого за лошадьми смотрели – и продавали их – местные фермеры, да и находилась их ферма уж чересчур далеко от городских ворот. Барбаса с Мико там не оказалось, но хозяин припомнил, что около часа назад видел пару здоровущих кабысдохов, семенящих к лесопилке. Один из них волок нечто, похожее на меховое одеяло.

– А где эта лесопилка? – спросила Банри.

– На побережье, к юго-западу отсюда. Иди вниз по дороге в порт и сверни на тропинку. Мимо не пройдешь, в общем.

Он занялся своими делами, разом потеряв интерес к чужачке, а имперка пошла указанной дорогой. Когда женщина завидела указанную тропу и прошла мимо каких-то зарослей, из кустов послышался голос:

– Холодно.

Банри притормозила, а затем медленно вернулась назад под издевательские комментарии, перемежающиеся потявкиванием:

– Теплее, теплее...

Готтлсфонт раздвинула ветки кустарника и узрела возлежащих рядышком на ее смятом плаще Барбаса и Мико. Последний радостно загавкал и полез общаться, виляя хвостом, а Барбас закончил:

– Ну, вот теперь горячо.

– Дядя с фермы сказал, что вы пошли к лесопилке, – сообщила Банри, гладя довольного Мико.

– Жаль, что дядя с фермы не рассказал, как швырялся в нас камнями. Его счастье, что с меткостью у него беда.

– Почему это – его? – удивилась имперка.

– Потому что если б он попал, тогда бы я ему точно руки оторвал.

– И заодно крепко меня подставил. И впрямь повезло. Мне.

Банри покормила псов – от вчерашней провизии у них ничего не осталось – и собралась обратно в город.

– Мы с Дельфиной должны встретиться на конюшнях, то есть, видимо, на этой ферме после полудня, – сказала она. – Раз уж хозяева так нервно на вас реагируют, старайтесь не попадаться им на глаза лишний раз, но держитесь поблизости. Дельфина тебя знает, так, может, не позволит кидать в вас тяжелые предметы...

– Хорошо бы, – проворчал Барбас.

Вернувшись в таверну, Банри еще раз на всякий случай приняла ванну, почувствовала усталость и прилегла подремать. Уснула она очень быстро, а когда проснулась, то с ужасом поняла, что на улице уже начало темнеть, а значит, она безнадежно опоздала на рандеву с Клинком. Имперка в панике оделась, расплатилась с трактирщиком и выбежала за ворота. Дельфина, понятное дело, давно была на месте и теперь стояла, попирая спиной круглую стену мельницы. Даже с приличного расстояния было видно, что лицо ее побелело от гнева.

– Помнится, мы договаривались на два пополудни, – зловеще просвистела бретонка. – Скажи на милость, что же тебя так задержало?

– Проспала, – призналась Банри. Взглядом она нашла сидящих неподалеку собак – Мико тут же замахал хвостом – и повернулась обратно к Дельфине. – Мне жаль, правда.

– Ну еще бы!

– Ты же сказала, что ничего, если я немного опоздаю...

– Вот именно, немного! А не на три часа!

– Так меня теперь не пропустят?

– Пропустят, куда они денутся! Вот только твое появление сразу привлечет к тебе тонну нежелательного внимания! Проклятье!! – Бретонка глубоко вздохнула, успокаиваясь, и деловито спросила: – То, что нужно пронести в посольство, уже у Малборна?

– Да, мы обо всем договорились.

– Тогда идем. – Клинок потащила Банри в фермерский дом.

Хозяева будто испарились. Дельфина втолкнула подопечную в какую-то комнату, где уже стояли знакомые ящики, и велела раздеться. Затем она пихнула Банри на низкий табурет, выудила откуда-то кучу заколок, гребней и другой ерунды и быстро заплела волосы имперки в замысловатую прическу. И лишь после этого помогла дрожащей от прохлады и страха Готтлсфонт обуться и облачиться в платье, застегнула все крючки и ремешки, отступила на шаг, осмотрела с ног до головы и вынесла вердикт:

– Хм. Ладно, пусть будет так. Сойдешь за обычного гостя, ну, пока рот не откроешь, конечно. Кстати, что у тебя с волосами?

– Покрасилась в честь праздника.

– Ну и зря. Глупый ход. Вот, держи. – Дельфина сунула имперке футляр с украшениями.

Банри неловкими руками нацепила изумрудные драгоценности из шкатулки и робко взглянула на блондинку.

– Идем, – велела та и первой двинулась на выход.

Остановившись возле какой-то повозки, которую имперка только теперь заметила, Клинок остановилась и осторожно вытащила из-под полы куртки конверт.

– Вот твое приглашение на прием. Покажешь тамошней охране.

Банри открыла конвертик и вытащила небольшой лист плотной бумаги с вензелями по краям.

Эленвен, Первый Эмиссар Альдмерского Доминиона в Королевстве Скайрим,

имеет честь пригласить

Вас, Банрион Готтлсфонт,

на приём, который пройдет в тридцатый день месяца Огня очага, 202 в Посольской резиденции.

Ответы посылать только в случае отказа. Форма одежды — официальная.

Имперка дважды перечитала текст, прежде чем поняла, что тут не так.