– Но тут же мое настоящее имя указано! – воскликнула она.

– Вроде бы ты себя немного по-другому называешь.

– И что?! Все равно всем понятно, что это я! Да и фамилия моя тут написана! Ты... ты что, не понимаешь?! У них же есть мое имя в списках на ликвидацию! Как ты себе представляешь мое появление в посольстве?! Да меня там же и прирежут! Или отравят!

– Поверь мне, там тебя никто не тронет. Если не попадешься, само собой. Веди себя спокойно, будто ни о чем не подозреваешь.

Дельфина говорила вполне уверенно, так что Банри озадаченно притихла.

– И почему же они меня не тронут в посольстве?

– Слушай, – возмутилась бретонка, – ты хоть что-нибудь понимаешь в дипломатии?!

– ...Немного.

– Оно и видно! Это, знаешь ли, искусство улыбаться и шутить с человеком, которого через минуту собираешься прикончить! Не посмеют они тебя убить, не то что на своей земле – даже в Хаафингаре! Скорее уж, устроят засаду на дороге в Вайтран...

– Оригинальная трактовка понятия, – отметила Банри, взяв себя в руки.

– Заткнись. Тебе уж пора садиться в экипаж и ехать в посольство.

– В какой экип... О боги! Это что, шутка?!

Дельфина невозмутимо указывала на телегу неподалеку. Имперка ошеломленно уставилась на эту рухлядь, с ковыряющимся в носу возницей на козлах.

– Ну извини, – без тени раскаяния в голосе сказала Клинок, – других не нашлось.

– Ты... ты предлагаешь мне ехать в таком платье на такой сраной телеге?!

– Эй! – возмутился кучер, который, оказывается, все слышал. – Ну-ка полегче! Не нравится – топай пехом!

– Да я с радостью!.. – рявкнула Банри, но тут Дельфина вцепилась в ее запястье мертвой хваткой.

– Закрой рот! – прорычала она, а затем осадила возницу: – Помнится, я заплатила тебе достаточно, чтоб сидел и не высовывался. Так что займись своим делом и поменьше болтай. А ты, – бретонка вновь обернулась к Готтлсфонт, – лезь в повозку. Живее.

Банри неловко заковыляла к телеге – оказывается, ходить на каблуках по неровной земле очень неудобно – присмотрелась к ее внутренностям в сгущающихся сумерках, с трудом влезла туда и осторожно опустилась на жесткое сиденье, аккуратно расправив юбки.

– Ты возьмешь мои вещи?

– Да, не бойся, все тебя дождется, в целости и сохранности. – Дельфина перехватила Мико, который собирался прыгнуть в повозку вслед за новой хозяйкой. – Ни на минуту тебя оставить нельзя, еще одной блохастой псиной обзавелась.

Имперка прикусила губу, глядя на собаку.

– Да, насчет этого... Его зовут Мико. Если... – Она помолчала, собираясь с силами. – Если я не вернусь, поручи его Лидии, пожалуйста, пусть позаботится о нем в память обо мне.

– Хорошо. – Дельфина ухватила пса поудобнее за ветхий ошейник. – Но я все же надеюсь, что ты вернешься живой и с уловом. Удачи.

Возница причмокнул, понукая лошадь, и телега тронулась. Банри, с трудом подавив желание спрыгнуть прямо на ходу, в тоске смотрела на удаляющиеся постройки фермы и Дельфину с собаками. Повозка выехала на главный тракт, и провожающие исчезли из виду.

Талморское посольство находилось в горах к северу от Солитьюда. Когда «экипаж» Банри начал взбираться по почти отвесной дороге, имперка, изо всех сил цепляясь за борта повозки, подумала, что это, должно быть, расплата за какие-то грехи прошлого. В довершение всех бед с гор посыпалась снежная крупа, Банри ахнула, стряхивая порошу с заплетенных волос и бесценного платья и с ужасом представляя, во что вскорости превратится ее наряд. Но снег быстро перестал, да и путь, похоже, был окончен – телега подъехала к каким-то стенам, возница с кем-то поговорил, и они проследовали в открытые ворота. Имперка быстро наклонилась к кучеру и прошипела:

– Не знаю как, но тебе нужно будет убраться отсюда, когда я попаду в здание, да поживее. Дельфина тебя предупредила?

– Не учи ученого, – буркнул мужик, натягивая поводья. – Мы с Морошкой и не из таких передряг выбирались.

Повозка остановилась. Банри поднялась с сиденья, подошла к краю телеги и прикинула высоту. Потом зажмурилась и спрыгнула. Каблуки выдержали, остальной наряд вроде тоже был в порядке, правда, одна серьга запуталась в волосах, но Банри быстро ее поправила, незаметно оглядываясь. Во двор въехала еще одна повозка, запряженная здоровенным битюгом, и стража закрыла за ней ворота. Все, назад пути нет. Редгард, приехавший последним, сполз на мостовую куда более неловко, чем Банри в длинных тряпках, и потопал к дому, где у подножия лестницы нес стражу талморец в обычной робе с капюшоном.

Редгард приблизился к Банри и, будто только ее заметив, сказал:

– А! Еще кто-то опаздывает на вечер у Эленвен. – Он оглянулся на телегу, в которой приехала Готтлсфонт, и выдал: – И какой шикарный экипаж, надо же! Мое почтение, добрая госпожа!

Банри решила, что он издевается. Впрочем, подумала она, остальные «экипажи» были еще хуже, так что, может, и правда так думает. Мужик, меж тем, продолжал болтать, имперка только теперь поняла, что он не очень трезв.

– Я опоздал исключительно из-за того, что заблудился в этих богами забытых горах, а не потому что хотел опоздать, – сообщил редгард. – Вообще-то я предпочитаю приходить пораньше. Часто за день до праздника. Чтобы уж точно выпивку не пропустить.

Он добрел ближайшего булыжника и уселся на него, будто уже очень устал. Когда Банри проходила мимо, он подмигнул и сказал:

– Маловато народишко пить стал, правда?

Имперка неопределенно повела плечами и подошла к талморцу у лестницы. От него исходил сильный запах озона, так что не нужно было долго думать, чтобы понять, каков род его занятий.

– Добро пожаловать в Талморское посольство, – проговорил колдун. – Ваше приглашение, пожалуйста.

– Пожалуйста...

– Благодарю, госпожа, проходите.

Банри аккуратно поднималась по лестнице, когда пришла очередь последнего гостя подтвердить законность присутствия на вечеринке.

– Итак, – объявил он. – Вот мое приглашение, у меня нет отравленного кинжала под одеждой, et cetera, et cetera.

– Такова моя работа, господин, – невозмутимо отозвался волшебник. Зашуршала бумага. – Все в порядке. Добро пожаловать, господин.

Банри открыла дверь и шагнула в теплое помещение, но все же успела услышать последнюю реплику редгарда:

– Да, да. Теперь нужно немедленно выпить.

В зале посольства было не то что тепло – душно. И шумно вдобавок – паре десятков человек, собравшихся в одном относительно небольшом помещении, трудно соблюдать тишину.

– Добро пожаловать. – Банри подняла глаза и узрела неспешно приближающуюся к ней очень рослую даму в темно-фиолетовой талморской форме. – Мы, кажется, не знакомы. Я – Эленвен, посол Талмора в Скайриме. А вы?..

– Меня зовут Банрион, – отозвалась имперка, стараясь, чтоб голос ее звучал не слишком высоко. – Приятно познакомиться.

– Ах да. Я видела ваше имя в списке гостей, – благодушно вспомнила Эленвен. Она отступила с дороги и сделала приглашающий жест в сторону зала. Банри медленно двинулась в указанном направлении, держась немного позади хозяйки приема. – Прошу вас, расскажите о себе побольше...

– Я очень сожалею, госпожа посол... – позвал кто-то из-за барной стойки неподалеку от входа.

– Что привело вас в эту... о, в Скайрим? – Эленвен многозначительно улыбнулась.

– Госпожа посол!

– Одну минуту, – сладко улыбнулась эльфийка, затем повернулась к стойке и процедила: – Что случилось, Малборн?

– У нас закончилось вино «Алто». Вы разрешите мне открыть арентийское красное?..

– Конечно. Я же просила не беспокоить меня такими мелочами!

– Да, госпожа посол.

Эленвен вернулась к гостье, сияя радушной улыбкой, будто и не рычала только что на несчастного босмера на треть меньше ее размерами.

– Прошу прощения. Мы еще познакомимся поближе. Прошу вас, отдыхайте. Разелан, я знала, что пунктуальность не входит в число твоих добродетелей, но не настолько же.