Джейме немного наклоняет голову, чтобы у него появилась возможность видеть лицо Серсеи. Брови женщины чуть сведены, глаза отсутствующим взглядом смотрят куда-то мимо брата, а на устах печальная полуулыбка. У Джейме на секунду перехватывает дыхание от того, насколько же великолепна его сестра в этот самый миг — в своей нежной печали под тусклым серым светом занимающегося утра.
Мужчина сам не замечает, как начинает откровенно любоваться Серсеей и его рука с расческой замирает. Королева, наконец, возвращается из своих мыслей и замечает брата, который зачарованно смотрит на нее. Это немного выбивает женщину из колеи, но она быстро берет себя в руки и, тепло улыбнувшись, произносит:
— Ты остановился.
Джейме неловко кивает и снова проводит расческой по золотым локонам. Мужчина уже почти заканчивает, когда слышит, как сестра резко выдыхает, словно собравшись что-то сказать. Но в комнате повисает густое молчание: Серсея так и не решается заговорить.
— Что такое? — спрашивает Джейме, поняв, что слов от нее так и не дождется.
— Ничего. Я лишь вспомнила, что однажды ты уже расчесывал мои волосы, — голос женщины звучит тихо и странно чувственно, растекаясь по серой утренней комнате, точно рассыпающийся песок.
Джейме, улыбнувшись, удивленно вскидывает брови. Но тут до него быстро доходит причина столь тоскливой улыбки на губах сестры, и его собственная скоропостижно тает, сменяясь нахмуренными бровями.
— Расскажи мне, — просит он.
— Нам было лет десять, — начинает Королева, облизнув пересохшие губы — Джейме правда не хотел, чтобы такое простое действие сестры вызвало в нем столько чувств. — Моя служанка опаздывала, а я отказывалась спускаться к завтраку с непричесанными волосами. Ты был в моих покоях и выслушивал, как я злюсь на то, что ее все нет. В конце концов, ты предложил мне самой разобраться с волосами, на что я ответила, что благородным леди не пристало самим расчесывать волосы и заплетать косы. А ты только засмеялся и схватил расческу, заявив, что, раз я сама не могу это сделать, тогда придется тебе, — Серсея рассказывает неспешно и тягуче, словно слова ее превращаются в мед.
— И ты в самом деле позволила мне это сделать? Ты спустилась после этого к завтраку? — голос мужчины отражает смех и удивление.
— Ты был… настойчив, — в улыбку Серсеи на миг возвращается недавняя грусть, но женщина быстро подавляет ее. — Тебе почти удалось это сделать. Ты только начал, когда моя служанка все-таки появилась и закончила сама, — договаривает Королева и поджимает губы. — Ты помнишь что-нибудь об этом? — спрашивает она и внутренне ругает саму себя за откровенно наивную надежду в голосе.
Лоб мужчины прорезает морщина, рука с зажатой в ней расческой замирает, а брови неосознанно сводятся к переносице от тяжелой и безуспешной попытки вспомнить хоть что-то, о чем ему только что поведала сестра. Но на месте, где должны быть эти приятные детские воспоминания — безбрежная темная пустота. Он рвано выдыхает и разочарованно прикрывает глаза. Ему не нужно озвучивать ответ, чтобы Серсея поняла его. Джейме заглядывает в глаза сестры, надеясь с их помощью убедиться, что она в порядке, но в глубокой зелени радужки он видит лишь всепоглощающую тоску, от которой становится дурно. Мужчина вдруг чувствует себя виноватым перед ней — за то, что причиняет такую боль.
— Прости…
— Ничего, — женщина спешно качает головой. — Ты ведь вспомнишь, — но в словах слишком мало уверенности, чтобы появилась возможность зацепиться за них.
Джейме ободряюще улыбается и кивает, возвращаясь к своему приостановленному занятию. Ему и правда нравится наблюдать, как локоны сестры под его движениями превращаются в блестящий золотой шелк. Это завораживает. Это успокаивает. Мужчина поднимает глаза на профиль Серсеи — ее полуприкрытые глаза, расслабленное лицо, на которое падает рассеянный утренний свет, чуть приоткрытые губы — все это буквально сводит Джейме с ума. По груди разливается какое-то странное и непонятное тепло, а кончики пальцев начинают подрагивать. Она такая красивая, думает Джейме и напрягается, потому что бесконечные роящиеся в голове мысли сворачивают не туда.
— Серсея, — твердо произносит мужчина.
Королева переводит взгляд на брата и на мгновение в ее изумрудных глазах мелькает испуг, от вида которого у Джейме внутри что-то обрывается. Он не должен чувствовать к ней ничего подобного. Это немного страшит и почему-то злит. Джейме уже не первый раз после возвращения в Королевскую Гавань ловит себя на мысли, что думает о Серсее как о женщине — как о красивой привлекающей его женщине, — а не как о сестре. И это кажется противоестественным. Разумеется, подобное влечение можно списать на то, что Джейме ничего не помнит. По сути, он лишь пару недель назад увидел ее впервые. Увидел незнакомую прекрасную женщину, которая может разбивать мужские сердца одной улыбкой. Но Джейме чувствует, что его память — а точнее, ее отсутствие — тут ни при чем. Эти чувства, взгляды, сбивающееся дыхание и ускоренное сердцебиение кажутся знакомыми — что еще больше сбивает с толку.
— Что случилось, Джейме? — спрашивает женщина с тихим подавляемым волнением в голосе.
Королева чуть поворачивается к брату, и теперь они сидят так близко друг к другу, что Джейме может видеть каждую морщинку на лице сестры и каждую трещинку на ее алых губах.
— Это нормально, Серсея? — отстраненно спрашивает мужчина, шаря взглядом по бледному женскому лицу.
— О чем ты?
— О том, что я чувствую к тебе, — слова даются тяжело и врезаются острыми осколками в сердце и душу.
Его взгляд неосознанно падает ниже — на искусанные губы сестры. Серсея не может не заметить этот жест, и уничтожающее волнение заливает собой всю грудную клетку, отчего ладони начинают неприятно потеть. Она поспешно облизывает губы, пересохшие от волнения, и подается чуть ближе к брату.
— Что происходит? Я чувствовал это раньше? — спрашивает Джейме на грани слышимости и снова поднимает взгляд к глазам сестры, пытаясь найти в них ответы, но находит лишь бледный туман противоречивых эмоций, которые на секунду даже пугают его. — Что было между нами?
— Ты уверен, что хочешь знать? — с легкой хрипотцой спрашивает женщина, будучи не в силах оторваться от слегка потерянного взгляда брата, который гипнотизирует ее и от которого по спине бегут мурашки.
— Хочу, — резко выдыхает он и подается вперед, целуя ее первым.
***
Яркий диск луны приветливо заглядывал в окна. Звезды рассыпались по ночному небосводу мириадами сверкающих точек. Где-то внизу, в Великом чертоге Утеса Кастерли, высокородные лорды и леди пили и веселились, одурманенные щедростью лорда Тайвина и великолепием пира, который он дал в честь дня рождения своих старших детей. Сами виновники торжества слишком утомились, выслушивая бесконечные поздравления и принимая подарки, и решили провести остаток вечера в компании друг друга, поднявшись в покои Серсеи.
Через открытое окно в комнату проникал прохладный свежий воздух, тревожа своим дыханием робкие огоньки зажженных свечей. Горящий очаг наполнял покои приятным рассеянным теплом. Девушка обессиленно опустилась на свою кровать и на пару секунд прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Брат шумно опустился в мягкое кресло, стоящее возле туалетного столика девушки. Серсея повернулась на бок и, подперев голову рукой, посмотрела на Джейме. Брат продолжал самодовольно улыбаться, что уже начинало ее раздражать. Неужели даже целый день, проведенный в компании этих льстивых идиотов, не смог утомить его. Джейме перехватил взгляд сестры и ответил до того, как она успела произнести свой вопрос вслух.
— Всего через год меня, наконец, посвятят в рыцари, — улыбка на его губах стала еще шире. — Все, кто видел, как я занимаюсь, говорят, что я могу прославиться как самый сильный рыцарь всех Семи Королевств. А отец считает, что я достоин быть в Королевской Гвардии Эйриса Таргариена.
— Может, и достоин, — лениво ответила сестра. — Но тебе будет шестнадцать только на следующий год. Сомневаюсь, что Король примет тебя в его личную гвардию в столь юном возрасте.
