Подумать об этом у Серсеи не остается времени, потому что шаги становятся все громче, а желание оставаться наедине с братом — все меньше.
— Мне нужно идти, — бросает она, уже отдаляясь от брата.
— Нет, постой, подожди, Серсея!
Но она не оборачивается, уже скрывшись за поворотом.
Комментарий к Глава пятая: Пустые коридоры и «если отец узнает».
Да, опять. Нет, мне не стыдно.
Глава очень проходная на самом деле, все веселье будет в следующей, ибо следующая глава – последняя, хе-хе.
Бечено)
========== Глава шестая: Золотые локоны и сбившееся дыхание. ==========
Серсея сидит в мягком темно-алом кресле. Ее отсутствующий взгляд устремлен куда-то в окно, где на светлеющем небе только начинает брезжить золотисто-оранжевый рассвет, разливаясь по-осеннему медлительно и тягуче. Легкий ветер толкает хрупкие серые облака по небосводу и тревожной рябью касается темной глади Черноводной. Птицы клокочут тихо и как-то вяло, словно еще не проснувшись. Откуда-то с северной стороны угрожающе надвигается черная грозовая туча, покрывающая собой весь горизонт и нагоняющая мрачное настроение на едва проснувшийся город. Весь мир вокруг кажется серым и унылым в тусклом свете поднимающегося солнца.
В покоях Королевы робко тлеют угли, оставшиеся от разожженного на ночь очага и отдающие последние крохи тепла и света холодному и бездушному камню стен. Тонкие женские пальцы сжимают кубок с вином — почти полный, из которого она делает лишь один глоток. Уставшие, чуть покрасневшие от недосыпа глаза медленно закрываются и открываются, а звук собственного дыхания в густой тишине слишком раздражает. Серсея не спит уже какую ночь подряд и коротает время в компании тишины, вина и мягких осенних рассветов. Серсея никогда не любила спать одна, и сейчас огромная королевская кровать навевает на нее лишь печаль и тоску, а мысль о том, чтобы лечь туда, проносится холодком по спине и рукам.
Свежий ветерок, легко гуляющий по покоям Королевы, чуть треплет ниспадающие по плечам волосы, которые Серсея уже распустила из заплетенной на ночь косы, отчего несколько волосков выбиваются и неприятно щекочут лицо, но женщина не обращает на них никакого внимания. Они — меньшее, что волнует ее в данную минуту.
Когда комнатный сумрак раннего утра почти рассеивается и мрачные тени, гонимые бледным солнечным светом, скрываются в углах, Серсея понимает, что просидела так слишком долго. Отогнав от себя тягостные мысли, она поднимается на ноги и отставляет кубок вина на стол, сделав из него еще пару небольших глотков. Вернувшись обратно в свое кресло, Королева слышит торопливые шаги по коридору и решает, что это идет ее служанка, чтобы помочь ей привести себя в порядок и одеться к завтраку. Рановато — мелькает в голове Серсеи перед тем, как раздается стук в дверь и женщина дает разрешение войти.
— Серсея, — произносит голос за ее спиной.
Голос определенно мужской, тихий, чуть хриплый и такой до боли родной, что женщине приходится на секунду обреченно прикрыть глаза, чтобы совладать с поднявшейся в груди бурей чувств. Она слышит, как он делает несколько шагов, приближаясь к ней, и молчаливой тенью замирает за ее спиной.
Серсея неосознанно напрягается и выпрямляет спину, сцепив на коленях пальцы в замок. Она чуть поворачивает голову — недостаточно, чтобы увидеть его лицо — но достаточно, чтобы убедиться в его присутствии, поджать губы и нахмурить брови.
— Я думала, это идет моя служанка, — тихо и немного отстраненно произносит Серсея куда-то в пустоту. — Зачем ты здесь?
— Я заходил к тебе вчера и позавчера, но так ни разу и не застал тут. Твои стражники говорили, что тебя не было. Вот я и решил зайти пораньше, чтобы ты точно не смогла опять сбежать от меня, — мужской голос мягко тает в теплом воздухе, и Серсея абсолютно точно слышит прежнюю ухмылку в последних словах брата.
Королева закусывает губу, вспоминая, что сама просила золотых плащей, охраняющих вход в ее покои, говорить всем, что она отсутствует, даже если в этот самый момент она находится у себя. Да, нежелание Серсеи видеть вообще кого-либо из населяющих Красный замок в последнее время достигает своего апогея. Она выбирается из своих комнат только к приемам пищи, чтобы позавтракать, отобедать или отужинать в компании детей, отца и Тириона; чтобы узнать от них последние, самые свежие новости, и чтобы хоть на какое-то время представить, будто у нее все хорошо.
— Верно, я была занята последние дни. Свадьба Джоффри и государственные дела…
Ложь. Серсея без особых возражений и с преспокойным сердцем передала организацию свадебной церемонии и пиршества в руки Тиреллов. А управление государством почти перестало интересовать ее после смерти Короля Севера. Она не сомневалась, что ее отец и сам прекрасно справится в одиночку какое-то время. А она сможет влиться обратно в дела Вестероса, как только обретет хоть какое-то душевное спокойствие и равновесие.
— Я все понимаю, Серсея. Ты все-таки Королева-регентша — у тебя много забот. Но сейчас мы ведь можем поговорить? — Джейме произносит слова осторожно и мягко, словно обращаясь к ребенку, и Серсея жалеет, что не видит его глаз в этот момент.
Женщина, наконец, меняет положение и поворачивается к брату, встречаясь с ним глазами, в которых замечает легкую грусть и не совсем понятные ей искорки собранности и странной уверенности. Но через мгновение уверенность тонет в глубине зелени, и ее место занимает тяжелая усталость. Только тогда Серсея замечает, что Джейме вообще выглядит не очень хорошо: под глазами залегли темные тени, лицо осунулось. Он кажется уставшим, абсолютно потерянным и немного взволнованным. Серсее становится невыносимо смотреть на брата, и она болезненно сглатывает, отводя взгляд.
— Хочешь поговорить сейчас? — женщина якобы удивленно изгибает бровь. — Я не одета и даже не расчесана, — она заставляет себя коротко усмехнуться.
По лицу Джейме расплывается довольная ухмылка, и Королева сразу же понимает, что сказала что-то не то. Еще несколько секунд у мужчины уходит на то, чтобы найти взглядом в покоях сестры нужный предмет.
— Так давай я тебя расчешу, — невероятно самодовольно заявляет он.
Серсея даже не успевает возмутиться, как Джейме в один шаг оказывается совсем близко и берет со столика расческу.
— Смеешься? — обескураженно и несколько сурово спрашивает женщина с искренним удивлением в глазах, но даже и не думает всерьез сопротивляться.
— Да брось, — посмеиваясь, говорит Джейме. — Если только твои волосы стоят между нами, то я готов с этим разобраться.
Королева нежно улыбается брату и поджимает губы, давая немое позволение действовать дальше. Джейме тоже улыбается — только шире и ярче — и опускается на одно колено рядом с ней, неловко устраивая в руке левой украшенную серебром расческу.
Мужчина сводит брови к переносице, решая, как лучше подступиться, чтобы не сделать что-то неправильно. Тихий и легкий, словно порыв летнего ветерка, смешок Серсеи придает ему уверенности. Он двигается чуть ближе к ней — так близко, что чувствует исходящее от нее тепло и слышит спокойное размеренное дыхание. Серсея чуть поворачивает голову в сторону брата, и на мгновение Джейме кажется, что он видит робкое смущение в ее изумрудных глазах, но сестра сразу отворачивается, не давая ему возможность убедиться в этом.
Джейме осторожно подносит расческу к волосам и мягко проводит по передним локонам. Серсея глубоко втягивает носом воздух и замирает, лишь глазами следя за движениями брата. Тот старательно, невероятно нежно и аккуратно расчесывает волосы сестры и с восхищением наблюдает, как волнистые и немного спутанные пряди после его действий становятся настоящим жидким золотом, струящимися, как невесомый солнечный водопад — хочется коснуться его рукой. Хочется отложить расческу в сторону и провести по волосам подушечками пальцев. Хочется зарыться в них лицом, вдыхая запах мыла и ароматических масел. Но Джейме не смеет сделать хоть что-то из этого. Он лишь продолжает медленно расчесывать мягкие локоны сестры, завороженно наблюдая, как они, искрясь золотом и солнечным светом, растекаются по ее плечам и спине.
