Заметив впереди дым автомобиля Линии, Харпер мог вынудить нас сделать крюк в несколько миль. Однажды он услышал, как двое мальчишек с жаром обсуждали сплетни о тайном агенте Стволов, которого будто бы видели неподалеку, и немедленно заставил нас покинуть город. Женщина, назвавшаяся ведьмой, продала Харперу высушенный собачий член на веревочке, который должен был отводить от него врагов. Насколько я знаю, он не подействовал.

Аппарат старика совершенно не интересовал. Харпер был словно дикий зверь – все, что он не мог использовать и с чем не мог справиться, его пугало. Имя Альфреда Бакстера вызывало у него презрительную ухмылку.

– Я сам мог сделаться дельцом, – заявил он однажды. – Если бы захотел. В юности у меня было много великих идей.

– Неужели? Каких, например? – поинтересовался я.

Поразмыслив с секунду, Харпер пожал плечами:

– Покупай дешево и продавай дорого. Афера проще простого.

Я не задавал старику лишних вопросов, пытаясь раскусить его с помощью пристальных наблюдений.

Я все еще был уверен, что видел этого человека раньше и в конце концов совершенно случайно узнал где именно.

Мы остановились в Дурхэме. Начиналась зима, дул холодный и влажный ветер, и мы заплатили за право сесть у камина в пивной, чтобы отогреться и выпутать из волос куски льда. Рядом с камином мы нашли старые газеты и полку с еще более старыми книгами, которые можно было почитать, заплатив несколько монет. В основном это были непристойные истории, два-три рассказа о нашумевших преступлениях и один экземпляр Хартии Республики Красной Долины, замерший на полке, словно миссионер в борделе. Мисс Харпер заинтересовалась Хартией. Старик Харпер читал газеты. Я разговорился о книгах с работавшим в пивной мальчишкой и сказал, что, если у него есть амбиции, ему будет интересна «Автобиография» мистера Альфреда Бакстера или добротная энциклопедия естественных наук. Мальчуган ответил, что это, может, и неплохо, но его амбиции простираются дальше, и указал мне на любимую книгу его хозяина. Она называлась «Лихие разбойники: их славная жизнь и бесславный конец». Эта напечатанная на твердой желтой бумаге книга повествовала о деяниях десятка агентов Стволов с праведным негодованием и извращенным удовольствием. Я прочитал историю Долли Кинжал, спалившей целый город только за то, что один из жителей ее оскорбил. Затем о Бохе Кровавом Громе, прославившемся тем, что он принимал любой вызов и однажды погиб, встав перед несущимся навстречу Локомотивом и сбив пулей его головной прожектор. Я прочитал об элегантном Франте Фэншоу, о котором говорили, что он получал долю от каждой партии дури на Западе, о Прокопио Морзе по кличке Динамит, о Льве Аббане, сразившемся на дуэли с сотней человек и понимавшем язык змей, а затем перевернул страницу и прочитал о Джоне Кридмуре, обаятельном негодяе, похитившем наследника «Транспортного треста Тириаса», пять лет возглавлявшем мафию Гибсона, саботировавшем работу фабрик Линии на Хребте Дьявола, и…

Я уставился на одну фотографию внизу страницы.

Авторы книги предполагали, что этот человек мертв, ведь уже несколько лет не было новостей о его злодеяниях и свершениях, а это могло значить только одно. Джон Кридмур не мог уйти в отставку – этого не позволили бы ни его гордый, беспокойный нрав, ни его хозяева. Служение Стволам могло закончиться только петлей или пулей.

Я опустил книгу и увидел, что старик Харпер за мной наблюдает. Наши глаза встретились, но он ничего не сказал.

В ужасе я не знал, что сказать. Я вырос на границе владений Линии. Наш город не был ни богатым, ни стратегически важным, и красть или разорять в нем было нечего. Если не считать книг и песен, я никогда не имел дела ни с одним агентом Стволов. По крайней мере, в то время. Но я знал, что агенты сделали с Торо, и видел, как одного из них повесили в Секки. В городе Клоане я прятался за бочкой во время перестрелки агента с линейными, и это до сих пор снится мне в кошмарах.

В ту ночь Харпер пришел ко мне в комнату. Я лежал без сна, но не заметил, что старик стоит возле моей кровати, пока луна не вышла из-за облака и не осветила его силуэт. Он поднял палку и прижал ее к моему подбородку, словно закрывая мне рот. Было больно. Затылком я был прижат к изголовью кровати, так что моя голова оказалась зажата в нечто вроде тисков, словно я был на приеме у дантиста.

– Моя слава меня выдала, – ухмыльнулся Харпер.

Мне было непросто открыть рот для ответа, так что я и не пытался.

Какое-то время мы молчали. Сначала мне было страшно, затем я разозлился. Какое-то время я злился и боялся одновременно. Потом мне стало стыдно, словно я каким-то образом подвел старика, тайком узнав о его прошлом. Взгляд у него был уже не такой угрожающий – теперь Харпер выглядел усталым.

– Это было давно, – сказал он. – Я это бросил. Я другой человек. Мои кости ноют в холод, руки трясутся, и я плохо сплю. Я не тот гигант, каким был раньше. Но не думай, что я еще не могу поквитаться с такими, как ты.

Харпер развернулся и ушел, не дождавшись вопросов.

Как я уже сказал, это было в начале зимы, всего за несколько дней до того, как мы пришли в Уайт-Рок.

Ни одна история о приключениях на краю света не может обойтись без волков. Если бы я дочитал книгу до этого места, а волки бы все еще не появились, я потребовал бы вернуть мне деньги.

К примеру, в «Автобиографии» мистера Альфреда Бакстера волки появляются уже во второй главе. В юности мистер Бакстер отправился на Запад, чтобы сколотить состояние, а при первых раскатах военного грома исполнил свой гражданский долг и записался в ряды бойцов против Республики Красной Долины, которую считал серьезной угрозой частной собственности и порядку. Мистера Бакстера поставили командовать взводом отважных бойцов, но они не дошли до поля битвы в долине Блэк-Кэп, заблудившись из-за плохой погоды, а может быть, козней холмовиков, сражавшихся на стороне Республики Красной Долины. Спасшись от бойни в долине, солдаты бежали от голодных волков по замерзшим равнинам, пока не встали в круг, плечом к плечу, и не дали отпор клыкастым тварям. В юности меня очень увлекала эта история, хотя даже тогда я понимал, что она была лишь метафорой, иллюстрирующей мысль о том, что чтобы достичь победы, нужно преодолеть трудности.

Стояла ранняя зима. Ожидался скорый снег. По мере движения назад на Восток дорога неумолимо шла вверх, туда, где скоро должны были появиться горы. Земля под ногами превратилась в грязь из-за растаявшего снега; голые деревья блестели на солнце. Над головой низко висели темные облака, грозные, словно полицейские. На мне был плащ с капюшоном желчно-зеленого цвета, который я приобрел в Дурхэме, и сейчас молча облачался в него, натянув капюшон на голову. В моей душе царила легкая паника, не покидавшая меня с прошлой ночи, когда, сидя у камина в дурхэмской гостинице, я узнал о Джоне Кридмуре.

Я чувствовал себя обманутым и разочарованным. Я странствовал бок о бок с Харперами много недель, пытаясь разгадать их секреты. Мне казалось, что эти люди утаивают что-то важное. Если они скрывались от закона, то из-за чудовищной несправедливости или потому, что крали у богатых и отдавали все бедным. Если за ними охотились линейные, то это делало им честь, а если они были шпионами, то страдали за правое дело. Меня обманули. Я был пособником в зловещем деле. Харперы были агентами Стволов. Не только старик, но и Элизабет тоже. Я был глупцом, а мир оказался хуже, чем я мог себе представить. Ужасная несправедливость! Я хотел творить добрые, великие дела, и моя судьба должна была быть иной.

Все мужчины Запада, даже ханжи, в юности мечтали о том, чтобы убежать из дома и стать агентом Стволов. Уверяю вас, что я не исключение. Когда ты маленький, слабый и бедный, это не кажется такой уж большой платой за то, чтобы быть большим, знаменитым и свободным. Но одно дело – мечтать, а другое – на самом деле оказаться замешанным в планы Стволов. Одно дело смотреть на льва в цирке, а другое – залезть к нему в клетку.