— Вот и возьми из своей заначки, — попытался отбиться Гарри. — У меня лишних денег нет. В кошельке пять галлеонов и мелочь.

— Давай, что есть, — милостиво согласился Симус. — Остальное еще у кого-нибудь перехвачу.

Гарри вздохнул. Миссис Поттер много раз пеняла мужу, что он не умеет отказывать друзьям, даже в ущерб своим интересам. Спорить с Джинни, называющей мужа «мягкотелым созданием», Гарри не мог, ведь это была правда. Гарри и сам понимал, что им зачастую пользуются, зная его безотказность и готовность всегда прийти на выручку. Злился на себя и каждый раз давал зарок повзрослеть и стать жестче. Но всегда сдавался, глядя в глаза очередному товарищу, которому что-нибудь надо было «позарез».

Зажав в кулаке золотые монеты, Финниган заметно повеселел.

— Ты как после вчерашнего? Не сильно тебе досталось?

Гарри отрицательно покачал головой.

— Так, по-мелочи. Вот Пикс в больницу попал, два сломанных ребра. На Мэтлоке живого места нет. Кого мы могли защитить, если нас самих чуть не затоптали? Самых агрессивных удалось Ступефаем оглушить, но в такой давке заклятиями не побросаешься.

— Да… — задумчиво протянул Симус. — Я слышал, ждет вас завтра знатная порка. Начальству все равно надо крайнего найти, чтобы замять эту историю. Международный скандал, что ты хочешь.

Сочувственно похлопав Поттера по плечу, Финниган стремительно улетучился. Гарри взглянул на часы. Скоро домой идти, а в написании объяснительной он так и не продвинулся. Надув щеки и шумно выдохнув, бравый аврор решительно взялся за перо.

«По поводу массовых беспорядков во время квиддичного матча могу пояснить следующее…»

Дом

Гарри Поттер любил свою работу, но в такие дни с радостью покидал кабинет и спешил домой. Прекрасно, когда есть надежный тыл в виде любимой и любящей жены, троих красивых и умных детей и уютного маленького дома с мансардой. Стоит открыть дверь и ступить на порог со словами «Я дома!», сразу оказываешься в центре внимания домашних, чувствуешь свою нужность, наслаждаешься заботой. Вот где забываются печали и недоразумения трудовых будней.

— Я вернулся! Ау! Есть кто живой?

Повесив в прихожей аврорскую мантию, Гарри вошел в гостиную. Из кухни доносились божественные запахи готовящегося ужина, оттуда же слышались детские голоса.

— Привет, семья! — улыбаясь, поприветствовал домочадцев Гарри.

— Папа, Джеймс оторвал Мисси Кисси голову! — малышка Лили подбежала к Гарри и уткнулась ему головой в живот. — Скажи ему, чтобы не делал так больше.

— Отстань от отца, Лили, — строго проговорила Джинни, не поворачиваясь и что-то быстро помешивая в кастрюле, — он устал на службе. Голову я приделаю потом, после ужина.

Гарри укоризненно взглянул на старшего сына.

— Джеймс?

— Пап, она сама пристает, чтобы я с ней играл. Я не умею играть в куклы. И не хочу, — мальчик исподлобья посмотрел на отца и втихаря показал сестре кулак под столом.

— Не ссорьтесь, — рассеянно проговорил Гарри, шагнул к жене и чмокнул ее в щеку. — Как день прошел, дорогая?

— Нормально, — коротко отчиталась Джинни. — Садитесь за стол.

Гарри любил вечерние посиделки всем семейством. Осенью Джеймсу предстояло отправиться в Хогвартс. Гарри с улыбкой посмотрел на сорванца, который торопливо набивал рот овощным рагу. Когда он успел вырасти? Вот уедет главный непоседа, станет скучно. Ал — мальчик тихий, никогда не хулиганит. А Лили еще слишком мала.

— Не забудь, в воскресенье мы обедаем у мамы, — вернула его на землю Джинни. — Рон с Гермионой тоже придут. Я подумываю финиковый пирог испечь, с собой взять. Что скажешь?

— Мне кажется, финики не все любят… — осторожно отозвался Гарри.

Характер у супруги был боевой, но неудачи на кулинарном поприще ее всегда искренне расстраивали, порой до слез. Сейчас Гарри ощущал, что ступил на минное поле.

— Может, испечешь яблочный или черничный? Твой черничный пирог все обожают.

Джинни сощурилась с подозрением, но махнула рукой.

— Черничный, так черничный. Как на работе? Мэтлок на поправку пошел? Ал, да сколько можно в тарелке ковыряться? Ешь быстрее! — перебила она сама себя.

Темноволосый и зеленоглазый Альбус через силу проглотил кусочек цветной капусты и с мольбой взглянул на отца.

Гарри сочувственно улыбнулся и пожал плечами.

— Ешь, сынок, овощи полезные. И вкусные, — добавил, заметив, что жена за ним наблюдает.

Завтрашняя планерка не шла из головы на протяжении всего ужина. Гарри в тысячный раз мысленно прокручивал фанатское сражение, прикидывал, что еще могли сделать авроры, чтобы уменьшить число жертв.

— Уложи детей спать, пока я здесь приберу, — велела тем временем миссис Поттер и выставила всех вон из кухни.

— Мамочка, а голова? — пискнула напоследок Лили.

— Я же сказала, что приделаю, — кивнула Джинни и чмокнула дочку в щеку, — беги.

Дети обожали, когда спать их укладывал отец. Он всегда садился на краешек постели Лили с книжкой, но дети просили рассказать одну из историй об учебе в Хогвартсе.

— Пап, расскажи что-нибудь.

— Про Пушка! Расскажи про Пушка!

Гарри был не против. Мечтательно улыбаясь, он в сотый раз рассказывал, как ему повезло в школе найти верных и храбрых друзей и пережить столько удивительных приключений. Тетя Герми и дядя Рон давно стали для детей непобедимыми героями. Младшие Поттеры с открытыми ртами и горящими глазами слушали, как трое ребят двадцать с лишним лет назад пробирались мимо огромного трехголового пса. И в очередной раз подняли галдеж, обсуждая, как бы повторили этот подвиг.

— Уже поздно, — прервал их Гарри, — пора спать. Сладких снов, родные мои. Нокс.

Только родители могут оценить блаженный час, когда маленькие монстрики разогнаны по постелькам и тихо сопят во сне. В доме воцаряется особая долгожданная тишина, и можно наконец расслабиться по-настоящему. Но сначала — душ, отбросить вместе с одеждой страхи и сомнения, смыть с себя не только мыльную пену, но и остатки бесконечного, неприятного дня.

Джинни ждала его в кровати, читая журнал с ловцом «Холихедских гарпий» на обложке. Гарри улегся рядом на живот и уткнулся в подушку, пахнущую волосами жены.

— Замучился? — сочувственно спросила она, переворачивая страницу.

Гарри кивнул, не в силах даже поднять голову. Покряхтывая, он перевернулся на бок и подкатился Джинни под бочок.

— Завтра разбор полетов. Представляю, какая нас ждет головомойка.

— Уйди на больничный, — предложила альтернативу Джинни. — У меня в Мунго подруга работает. Скажем, что ты в той свалке пострадал.

— Нет, не честно. Не могу бросить парней. Вместе попали в заварушку, вместе и расхлебывать будем.

Джинни хмыкнула и отложила журнал.

— Слишком уж вы правильный, господин аврор, не кажется ли вам, что пора вас немножко испортить?

С лисьей хитринкой взглянув на мужа, Джинни спустила лямочку ночной сорочки, обнажив соблазнительное веснушчатое плечико.

Гарри застонал:

— Милая, давай не сегодня. Я жутко устал, не сердись. Люблю тебя.

— И я тебя люблю.

Лямочка вернулась на место, а Джинни, быстро поцеловав мужа, снова уткнулась в глянцевые страницы, продолжая рукой гладить Гарри по голове и перебирать пальчиками темные непослушные волосы, в которых кое-где уже попадалась первая седина. Разомлевший Гарри благодарно чмокнул свою лисичку в бок через ночнушку и тут же уснул.

Работа

Гарри действительно любил свою работу. Попадая в длинный коридор аврората со снующими по нему парнями в форменных мантиях, он ощущал себя частью некого братства. Чувство будоражило кровь и придавало уверенности.

Сегодня поддержка коллег ощущалась особенно сильно. Их группу провожали, как на плаху. Но все оказалось не так страшно, как представлялось Гарри. Седой краснолицый мистер Бринстоун, конечно, пожурил подопечных, но больше для порядка. Нераскрытых дел было в избытке, долго мусолить событие, которому место в архиве, не пришлось.

Гарри внимательно слушал сообщение начальника о группе контрабандистов, промышляющих провозом через границу редких компонентов для волшебных снадобий, и делал пометки в потрепанном рабочем блокноте.