Он приоткрыл один глаз и заинтересовано на неё посмотрел.
— Мой день рождения всего через несколько месяцев, — напомнил Оливер.
— Свитер, связанный монашками? Я помню.
Оливер тяжело вздохнул.
— Ты собираешься доедать? — спросила Хлоя.
— Если честно, меня немного подташнивает, — качнул головой Оливер.
— Тогда можно, я доем твою пасту?
— Угощайся.
Она подвинулась и начала перекладывать еду из его тарелки в свою.
— Тебе полегчает, если я скажу, что не против, чтобы ты купил мне машину?
Оливер удивленно распахнул глаза. В этом мире что, не осталось ничего сокровенного? Хлоя лишь пожала плечами.
— Ты никогда не чистишь историю браузера, и я в жизни не поверю, что ты выбираешь машины по критериям безопасности для водителя для себя самого. Просто не сходи с ума. Я понемногу начинаю проникаться твоим «Лэнд Ровером».
Ему стало легче дышать.
— Твой день рождения. Я знал с твоего дня рождения, и, поверь, я никуда не собираюсь сбегать, если ты не сбежишь со мной.
Он откинулся на спинку дивана и с улыбкой наблюдал, как Хлоя с аппетитом поглощала макароны. Она начала было протягивать ему вилку с последним кусочком, но затем отдёрнула руку назад.
— Не надо говорить это сейчас только потому, что я сказала. У меня тоже свои тараканы, и я не хочу потом вспоминать об этом и думать: «Да уж, прозвучало как-то неубедительно».
— Идёт, — согласился Оливер. Он позволил скормить ему остатки пасты, а затем поволок Хлою наверх.
___
Дело было в том, что первые несколько раз, когда кто-либо из них произносил заветные слова, звучали они не совсем убедительно. На то были смягчающие обстоятельства. К тому же, и Хлоя, и Оливер в первую очередь ценили действия. Когда Джимми говорил ей, что любит, Хлоя всякий раз задавалась вопросом, что для него значат эти слова. С Оливером же Хлоя знала, что он любит её, задолго до того, как он признался ей. Оливер настаивал, что тоже знал о её чувствах заранее.
И пока Зод сражался с героем всего человечества, личный герой Хлои карабкался по вентиляционной системе, чтобы подключить для неё спутник, который, как она выяснит много позже, носил её имя. Прошло шесть месяцев, прежде чем она увидела Оливера снова. За это время она умерла и удалила все данные о своём существовании, чтобы сохранить в тайне его личность, а Оливер поведал всему миру свой секрет, чтобы он больше не стоял между ними.
Первые несколько дней после обмена заложников Оливер столкнулся с полнейшим отсутствием Хлои в своей жизни. Вся информация о ней была удалена, будто её не существовало вовсе. Он не мог поверить, что оставленную ему записку действительно написала Хлоя — это было последнее, что он от неё ожидал.
Оливер чуть было не тронулся умом, прежде чем поверил, что его худшие опасения не подтвердятся. Он узнал, что именно совершила Хлоя, и верил, что на то были веские причины. Когда она не вернулась к нему после объявления всему миру, что он Зелёная Стрела, Оливер убедил себя, что это и не важно. Больше он не позволит секретам разрушать его жизнь.
Он управлял своей компанией. Поддерживал друзей. Научился уживаться с Тэсс и даже быть ей другом. Оливер никогда не был терпелив. Но Хлоя сказала ему, что любит, и он поверил ей. Он верил в неё.
Они снова нашли друг друга в кошмаре, построенном на лжи о её предательстве.
— Ты мне доверяешь? — спросила она.
— Даже свою жизнь.
И несколько минут спустя он, не задумываясь, спрыгнул вслед за ней с крыши небоскрёба.
Его вера не была слепой. Он понимал, что Хлоя шла на ужасные и ужасающие риски. Беспокоился, что до сих пор не понимала, насколько была важна для него. Знал, что она всё ещё пытается найти своё место в этом мире. Был убеждён, что его место — быть рядом с ней, пока она пытается разобраться в себе, даже если она сама этого ещё не понимает.
Когда он начал ловить грустные и задумчивые взгляды Хлои, рассматривающей свой школьный альбом, Оливер понял, что пришла пора воспользоваться визиткой, которую так и не решился выбросить.
Он обрёл Хлою по счастливой случайности. Не было ничего случайного в том, что он сделал, чтобы её удержать.
Комментарий к Глава 9
На этом месте фик прекращает придерживаться сериального канона, и в дальнейшем будет противоречить комиксному сезону.
Осталась всего одна глава, но я не знаю, как поступить. Проблема в том, что она в два раза длиннее любой другой главы – в ней больше 20к слов. Боюсь даже представить, во что это может вылиться по срокам с моей-то черепашьей скоростью перевода (а конь ещё даже не начинал валяться). Приходила в голову мысль разделить её на две части, но какой-то из тараканов в моей голове протестует против этого решения, вопя, что я не вправе разрушать замысел автора. Как быть?
P.S. Вопрос не риторический, если что.
========== Глава 10 ==========
Комментарий к Глава 10
Приветствую всех, и спасибо за терпение. Чувствую себя не очень уверенно, выкладывая такую длинную главу, поэтому буду благодарна вашей помощи через публичную бету.
Джинсы Оливера валялись на полу; одна штанина была прямая, а вторая согнута в колене, а сам Оливер мирно посапывал в своей постели. Хлоя решила, было похоже, словно он из них испарился, и улыбнулась. Она вернулась в кровать с кружкой кофе в руке, а также своей маленькой наградой, зажатой в кулаке.
Этим утром она проснулась с ощущением, будто получила второй шанс, в отличие от вчерашнего утра, когда очнулась с похмельем, обручальным кольцом и замужем за Кларком. Стараясь не будить Оливера, Хлоя аккуратно поставила кружку на тумбочку и снова надела своё кольцо на безымянный палец. Она захотела взбить подушки, но взгляд вновь зацепился за кольцо, и у Хлои возникло очень странное чувство. Вчера это казалось самой нелепой ошибкой на свете, за которую пришлось бы расплачиваться наихудшим образом. Кусая губы, она поднесла руку к свету; сегодня тусклый блеск металла на её бледной коже вызывал совершенно другие эмоции. Она не забыла теплоту и любовь в глазах Оливера, когда она сложила вместе их разорванное свидетельство о браке. Как он терпеливо ждал, чтобы она сама пришла к этой мысли и в своём разуме, и в своём сердце. Как избавил её от необходимости что-либо говорить, когда Хлоя не могла и слова выдавить из-за возникшего в горле комка. Как искренне сказал, что надеется, она не собирается переезжать без него. И о скольком так правильно и совершенно уместно промолчал.
Её глаза снова наполнились слезами.
Ладонь Оливера скользнула по её голой ноге. Он понемногу просыпался, подвигаясь к её стороне кровати и обвивая её за талию, чтобы притянуть ближе и обнять со спины. Когда он открыл глаза, то увидел, что Хлоя плачет. Уголки его губ подёрнулись в несмелой улыбке.
— Расскажи мне, о чём ты думаешь, — попросил Оливер, пробравшись рукой под её футболку.
Хлоя любила слова, но в этот момент дар речи её покинул.
Оливер сплёл вместе их пальцы, взяв её за руку. За её очень-очень замужнюю руку, и Хлоя прижала их соединённые ладони к сердцу, наслаждаясь его объятиями и прислонившись спиной к его груди. Она лежала на его вытянутой руке и, должно быть, Оливеру было неудобно. Прежде, чем эта мысль успела оформиться в её голове, Оливер поёрзал, устраиваясь поудобнее, уткнулся носом в её шею и подтолкнул её ледяные ноги к своим, чтобы погреть.
— Я собирался встать пораньше, чтобы приготовить тебе завтрак, — произнёс он, бродя пальцами по резинке её пижамных шорт. Казалось, он расстроился из-за того, что проспал.
Ей столько нужно было ему сказать. Хлоя открыла глаза, смахнула пару слезинок и попыталась выровнять дыхание. Последовавшие слова своей ясностью и лаконичностью удивили даже её саму.
— Этого я не видела.
Когда она надела шлем доктора Фэйта, то увидела слишком много. Она видела Кларка, летящего навстречу своей судьбе. Видела Лоис рядом с ним на его пути. Она даже увидела Джимми вне тьмы, которую она сама на него навлекла. Она видела такое, о чём никогда не расскажет своим друзьям: смерть Картера Холла и воскрешение Лекса Лютора; ЭйСи, который будет отдаляться от них всё дальше; Барта, который умрёт дважды. Но эти знания были не абсолютными, и часто она даже не могла правильно трактовать свои видения, пока события не начинали происходить в реальности. Она не помнит Дэ Саада, но в один из нескольких разов, когда Хлоя видела себя, она его убивала. И когда она в действительности держала нож у его груди, то вдруг поняла, что убьёт она его или нет, зависит от неё самой, и что она может и должна сопротивляться.
