— Джейсон? — в дверном проеме показывается растрепанная голова.

— Дик? — удивляется Джейсон. Он не знал, что Дик здесь.

— Я в курсе, что случилось, — старший Робин вразвалку проходит мимо босиком, отбрасывая с лица волосы. — Доброе утро, Альфред.

— Доброе утро, мастер Ричард, — на стойке оказывается тарелка с оладьями и излишним количеством кленового сиропа.

Джейсон неподвижно наблюдает за Диком, который садится на стул, скрипнувший под его весом.

— Что ты здесь делаешь?

Дик громко жует и с полным ртом отвечает: — Ночую. И, вообще, жду тебя. Тебе стоило подняться на ночь в поместье, — он откусывает с вилки большой кусок.

Джейсон терпеливо ждет, пока он проглотит.

— Зачем я тебе?

Жевание замедляется и темно синие глаза смотрят на Джейсона.

— Не знаю. Думаю, я просто хотел с тобой увидеться, пока ты не уехал.

Джейсон надеется на уточнения, но ничего не слышит.

— Ага. Ну, я здесь.

Дик кивает.

— Да.

Альфред покашливает.

— Мастер Ричард. Разве не вы говорили, что хотите что-то сказать мастеру Джейсону?

Дик почесывает бровь большим пальцем, и на его губах появляется смущенная улыбка.

— М, не напомнишь, что?

Альфред смотрит на него с прищуром.

— Мастер Ричард, я точно помню, что прошлой ночью вы говорили…

— Ладно, ладно, я понял, — Дик смеется, а Альфред сердито вздыхает. Дик прикусывает губу и его взгляд становится серьезным. — Слушай, Джейсон. Я знаю, что случилось. И Брюс не прав, что отсылает тебя так. Ты не обязан ехать. Это всего лишь саботажная операция, да? Я могу ее выполнить. Или поехать с тобой. Просто введи меня в курс дела.

У Джейсона было несколько предположений насчет того, как пройдет это утро, но они и близко не попали в реальность.

— Зачем?

Дик закатывает глаза, кромсая оладьи ножом.

— Потому что тебе не обязательно ехать одному, придурок, и я знаю, что мне не стоило так поступать по отношению к тебе. И к Тиму тоже, и я знаю, что ты злишься на меня, но я кое-что понял.

— И что? — подталкивает его Джейсон, когда Дик замолкает.

— Ты знаешь, что вертолет должен отлететь через тридцать минут, — Дик поднимает бровь, жуя и облизывая вилку.

— Это частный вертолет, никакого расписания.

Альфред сухо улыбается.

— Я скажу пилоту подождать, — он выходит из кухни, судя по всему к телефону.

— Ну ладно, слушай, — продолжает Дик, когда Альфред оказывается вне слышимости. — Я понял, что быть Робином — это одно, быть братом — другое.

Джейсон кисло на него смотрит.

— Это твое великое открытие?

— Нет, я… — Дик вздыхает. — Я просто хочу сказать, что переборщил с тобой. С осуждением. Я знаю, что он тебе дорог. Я знаю, что ты хороший человек, Джейсон. Но вместо того, чтобы помочь тебе, я тебя отталкивал. Я не понимаю, что у вас с Тимом… может, и понимаю, но не хочу, но, — он делает глубокий вдох. — Это просто есть и явно так быстро не пройдет, поэтому я постараюсь тебя поддержать. Вас обоих.

Джейсон не знает, как на это реагировать.

— Так просто?

Дик кивает.

— Так просто. Я знаю, что это звучит наигранно, но мне действительно жаль, — Дик полностью разворачивается к Джейсону, откладывая вилку на тарелку, и открыто смотрит на него. — Раньше меня никогда не было рядом. И мне жаль, что… что я не смог узнать тебя лучше. И теперь ты снова здесь, и я просто не хочу… — он шумно выдыхает. — Не знаю. Я не хочу постоянно о чем-то жалеть.

Джейсон смотрит в стол, и все, что он хотел сказать, просто потонуло в мелькающих в голове мыслях. Он всегда равнялся на Дика, он это признает. Первый Робин, Летающий Грейсон. Такой талантливый, кумир маленького мальчика с улиц, попавшего в жизнь, в которой ему не было места. Слышать такое от Дика было приятно. Правильно. Он будто вечность ждал этого и теперь будет только хотеть больше.

— Спасибо, Дик, — почти шепотом отвечает Джейсон.

— Знаешь, вежливость тебе не идет, Маленькое Крыло.

Джейсон вскидывает голову. Прозвище цепляет давно забытое воспоминание. О поезде, мчащемся по ночным улицам Готэма.

— Ты такая сволочь, — смеется он. — Боже, поверить не могу, что Альфред оделся Двуликим.

Дик усмехается, видимо, вспомнив тоже самое.

— Было слишком весело.

— Да.

— Хорошая ночь, — Дик наклоняется, подбивая Джейсона плечом. — Мы могли бы повторить, — замечая растерянную реакцию Джейсон, он уточняет: — Работать вместе.

Джейсон задумывается. Что если взять Дика на задание? Но в груди появляется тревожное покалывание, ведь они могут не поладить. Они могут снова сцепиться и поставить под удар всю операцию. И, как Брюс и сказал, картель уже доверяет Джейсону — новое лицо все усложнит. Слишком рискованно. Так или иначе, он всегда предпочитал работать в одиночку.

— Спасибо, но, наверное, не стоит. У тебя работа в Бладхэвене, в Готэме тоже всегда есть, чем заняться. Ты можешь взять на себя мою патрульную территорию, если хочешь. Но я точно знаю, что это мое задание. Брюс так сказал. И даже если бы он позволил тебе поехать со мной, это нечестно по отношению к Тиму.

— Наверное. Мы все равно могли бы поубивать там друг друга, — Джейсон видит, что он слегка надувается, недовольный ответом. Потом спрашивает: — Но ты уверен, что не хочешь, чтобы я поехал сам? То есть, ты не думаешь, что тебе лучше остаться с Тимом?

Джейсон замирает, переставая улыбаться.

— Что?

— Ты не думаешь, — медленно повторяет Дик, — что оставлять его снова не лучшая идея, учитывая, что было в прошлый раз?

Какие бы на редкость хорошие чувства не удалось вызвать в нем Дику, они тут же исчезают. Джейсон поджимает губы.

— Это другое. Тогда мы просто не могли нормально поговорить. Но в этот раз я не пропадаю, не сказав ни слова. Ясно? Мы все обсудили, и я… Слушай, мне пора, — Джейсон встает, но Дик берет его за запястье.

— Джейсон, почему ты сбегаешь?

— Я не сбегаю, — огрызается он, отдергивая руку и отходя от стойки на расстояние. — Ты не знаешь, о чем говоришь. Брюс сказал, что если я не поеду, мне придется покинуть Готэм.

После этого наступает звенящая тишина, которую нарушают лишь голоса птиц за окном.

— Этого не будет, — наконец отвечает Дик. — Он не выгонит тебя из Готэма за что-то такое, — он мотает головой, нахмурившись. — Это просто нелепо. То есть… ты его сын… — Дик продолжает поматывать головой, смотря на дверь. — Нет. Нет, я с ним поговорю. Ты не обязан ехать.

— Я поеду, Дик. Я хочу поехать. Я должен. Даже если бы Брюс не поставил мне чертов ультиматум, я бы все равно поехал.

— Не нужно так говорить, Джейсон. Не нужно оправдывать…

— Будет лучше, если я уеду, Дик. Будет лучше дать Тиму время побыть одному и подумать, действительно ли он хочет этого. И действительно ли я хочу этого. Может, все прояснится, может, Тим поймет, что я ему не нужен, или я пойму, что он не нужен мне, не важно. Но, может, вся эта херня наконец закончится и когда я вернусь мы снова будем большой и дружной семьей. Как вы все, блядь, и хотели.

Дик, не мигая, смотрит на него, и, видимо, его негодование и возмущение сменяет понимание.

— Ох, Джейсон, — тихо отвечает он. — Что, если ты вернешься, и ничего не изменится? Что, если он все равно будет тебя любить? Ты подумал, что, возможно, вам обоим будет только хуже, если ты уедешь?

Джейсон мотает головой, и накатившая паника начинает проходить. Он должен идти — пилот точно не будет ждать его до вечера.

— Я вижу, чего ты добиваешься. И не пытайся использовать против меня чувство вины. Тебе плевать на меня, Дик. Тебе не плевать только на то, что ты чувствуешь себя виноватым, потому что не пришел на мои похороны. Потому что не мог помочь Брюсу, когда я умер. А теперь ты хочешь все исправить, оказывая мне услуги и притворяясь, что мы братья, но мы не братья. И никогда ими не были.

Дик заговаривает, но Джейсон не может понять, злится он или сейчас заплачет. Учитывая огромные щенячьи глаза и несомненную готовность врезать Джейсону. Возможно, и то, и другое.