— Спасибо, — сказал Алек. Изабель хмыкнула.

— Что именно произошло тогда?

Алек вздохнул.

— Ты должна понять, что Валентин грозился выгнать нас, если я не сделаю это. Макс был слишком маленьким, а тебе было всего лишь тринадцать. Он сказал, что, если я сам не сделаю этого, он заставит меня своей способностью. Тогда я бы все равно убил кого-то, но при этом мы бы лишились дома.

— Это не похоже на выбор.

Алек покачал головой.

— Это им и не было.

— Итак, тело Джонатана, в котором он сейчас, на самом деле не его? — осторожно спросила Изабель.

— Нет, — подтвердил Алек. — Оно принадлежало мальчику-мутанту по имени Себастьян, который пришел в «Утреннюю Звезду» в поисках безопасного места.

— Ты сожалеешь об этом? — спросила Изабель.

Алек раздумывал несколько секунд.

— Думаю, что да, — наконец ответил он. — Раньше мне снились кошмары. Так мы с Джонатаном начали общаться, потому что ему они тоже снились. Некоторое время я не сожалел об этом. До того, как Джонатан начал меняться, когда мы только начали встречаться, я забыл об этом. Я никогда не знал Себастьяна, и что я мог сделать по-другому? Но сейчас я думаю об этом и чувствую отвращение к себе. Мы с Валентином легко могли бы попасть в отделение скорой помощи, я мог бы исцелить и использовать тело жертвы автокатастрофы или еще чего. Мы получили бы такой же результат, — Алек вздохнул. — Но мы этого не сделали. Тогда я не знал, но теперь я понимаю почему. Валентин хотел убедиться, что его сын будет одарен. Он не хотел примитивного ребенка.

— Эта… способность принадлежит Джонатану или Себастьяну? — спросила Изабель.

— Себастьяну. Способности, похоже, не путешествуют таким образом. Джонатан сказал, что раньше он умел разговаривать с животными и заставлять их выполнять свои приказы, — объяснил Алек. — Раньше он был как отец.

— Это очень отличается, — заметила Изабель.

— Так и есть.

Тишина распространилась по комнате, окружая их. Они оба погрузились в свои мысли, и Алек на мгновение забыл, что Изабель злилась на него. Его мысли вернулись к Джонатану и тому, как он напортачил с ним. Если бы Алек не вернул его из мертвых, он бы не был на этом пути. Если бы он не позволил ему убить тех людей…

— Я не знаю, как должна себя чувствовать, — признала Изабель.

— Ты должна чувствовать отвращение, — сказал Алек. — Но я все равно надеюсь, что ты простишь меня.

Изабель кивнула.

— Я не чувствую отвращение… я просто шокирована. Я не имела понятия. Мне не нравится, когда ты держишь меня в неведенье. Я хочу знать, что происходит с тобой.

Алек повернулся и впервые за весь разговор взглянул на Изабель.

— Я постараюсь не делать этого снова. Это просто… Я в ужасе от того, что могу делать. Я не хочу, чтобы ты тоже испытывала это.

— Эй, все нормально, — Изабель послала ему небольшую улыбку. — Я доверяю тебе. А теперь убирайся отсюда, я собираюсь спать.

— Еще только четыре часа дня, — Алек недоверчиво посмотрел на нее. Изабель закатила глаза и ткнула его, побуждая уйти.

— Никогда не рано вздремнуть.

— Ладно, ладно! — сказал Алек, поднимаясь на ноги. — Но не приходи ко мне плакаться, когда не сможешь уснуть сегодня ночью.

Изабель демонстративно отвернулась от него, и Алек засмеялся, уходя. Лишь закрыв за собой дверь, он позволил себе выдохнуть.

Изабель не простила его, скажем так, но он не был ей противен. Она, возможно, поймет насколько важна может быть семья, особенно после потери Макса. Что иногда нужно делать что-то против воли, чтобы защитить тех, о ком заботишься. Может быть, она сожалеет о невозможности сделать что-то для него, но это не ее вина. Может быть, она будет негодовать, что он не вытащил их оттуда сразу после того, как увидел, на что способен Валентин, но сейчас им предстоит еще одна битва.

Алек возвращался в свою комнату, думая о том, что мог бы последовать примеру Изабель и подремать. Ему еще нужно было сделать домашнее задание от мистера Фелла, так что, может быть, он будет рабом учебы в ближайший час. Завтра понедельник.

Алек врезался в Магнуса прямо перед своей дверью.

— Привет, не знал, что вы уже вернулись, — сказал Алек и оставил на губах Магнуса быстрый поцелуй.

— Привет, — Магнус улыбнулся. — Я как раз шел за тобой. Джослин хочет поговорить с тобой о Джонатане.

Внутри Алека все заледенело. Знал ли Магнус о его способностях? Джослин?

— Что… что с ним?

Магнус пожал плечами.

— Думаю, она просто хочет послушать про него. Видимо, Валентин использовал какого-то некроманта, чтобы он воскресил его, и тот конкретно облажался. Он был ее ребенком.

— Ох, — произнес Алек. Валентин не сказал им, что это он был тем некромантом. Но то, как Магнус говорил о воскрешении из мертвых и некромантии… заставляло желудок Алека сжиматься уже по-другому. Сегодня, похоже, день эмоциональных «американских горок».

Магнус оставил его у кабинета Джослин, приглашая к себе в комнату после встречи.

— Ты не останешься? — спросил Алек. Магнус снова пожал плечами.

— Джослин расскажет мне то, что я должен буду знать. Она просто хочет узнать больше о своем сыне и правда ли это он. Мне действительно нужно слушать о твоем бывшем?

— Нет, думаю, нет, — Алек покачал головой. Он упустил ту часть, где не возражал бы против его компании.

Когда Алек вошел в кабинет, Джослин сидела за своим столом. Ее голова была склонена над стопкой бумаг, и она, казалось, внимательно их изучала. Алек кашлянул пару раз, привлекая ее внимание.

— Алек, — сказала она, поднимая взгляд. — Рада видеть тебя.

— Спасибо, — сказал Алек, садясь на стул напротив нее. Он непроизвольно вспомнил некоторые свои визиты в кабинет Валентина, но сейчас он испытывал страх другого рода. Теперь он знал, что происходит, и он не был в восторге от своих способностей.

— Хелен сказала, что ты встречался с Джонатаном Моргенштерном, — сказала Джослин. — Ты знал, что он был моим сыном?

— Я… — начал было Алек. Он прикидывал, как солгать. — Да, я знал.

— И ты ничего не сказал? — спросила она, нотки злости окрасили ее голос.

Алек молчал.

— При всем уважении к Вам, я не был уверен, что вы мне поверите. Я не хотел делать себе хуже.

— Ах, — произнесла она, теперь ее голос был полон яда. — Верно. Ты попытался убить моего сына после того, как некромант вернул его к жизни.

— Это не было моим первым выбором, — попытался защититься Алек. — Но он убивал людей. И собирался убить еще больше.

Джослин, казалось, немного сдулась.

— Я не слышала о нем ничего хорошего с тех пор, как он якобы вернулся из мертвых. Я даже не уверена, что это он. Он был таким милым мальчиком.

— Поначалу он был, — сказал Алек. — Потом все стало плохо. Возможно, на него повлияло то, что его вернули из мертвых.

— Ты знал, что он был мертв? — спросила Джослин. Алек кивнул.

— Да. Это было то, о чем я знал с самого начала.

— Но это не общедоступное знание, — сказала Джослин, а потом вздохнула. — Можешь рассказать мне о нем?

Алек мог рассказать ей о Джонатане и заставить ее понять, почему он пытался убить ее первенца. Он должен был выгородить себя, чтобы его не выкинули из ее школы. Поэтому он расскажет ей все, избегая того, что это он был тем некромантом, который вернул Джонатана из мертвых.

— Мы встречались два с половиной года, — начал Алек. — Он сильно изменился за это время. Все началось с миссии по освобождению ребенка-мутанта из камеры-одиночки.

***

Алек задержал дыхание, когда охранник прошел мимо. Он посмотрел на Джонатана, который притянул его к себе за угол одной из тюремных камер. Между ними едва был хоть дюйм пространства, но Алек не возражал. Освещение было тусклым, но Алек все равно видел ухмылку Джонатана. Парень любил острые ощущения во время миссий.

Когда шаги отдалились, Алек выглянул из-за угла. По бокам длинного коридора находились камеры, большинство из них были пустыми. Охранник, повернувший проверить другой блок, был вооружен, карабин М4 небрежно свисал с плеча. Когда охранник скрылся за углом, Алек подал сигнал Джонатану.