Лиам ложится на траву и закрывает глаза, наполняясь воспоминаниями, которые на этот раз встречает с радостью. Перед глазами появляются первые тренировки, основанные на потере контроля: кто потерял его, кто завязал драку, кто первый отступил. Времена, когда все начиналось с настоящей драки и заканчивалось изнеможённой улыбкой, когда еда была максимально близкой к извинению вещью. Те времена, когда они злорадствовали, прижимая друг друга к земле и не позволяя встать. Те времена, когда один из них показывал свою технику и старался не слишком широко улыбаться, когда второй идеально повторял ее — хотя это приводило их в невыгодное положение. Те времена, когда им было достаточно драк, но не хватало друг друга — тогда они ложились на траву и разговаривали, подшучивали или просто сидели на бревне рядом.

Лиам хочет еще. Он не закончил создавать их с Тео историю. Он не хочет хранить в памяти только то, что у него есть, и жить дальше. Может быть, в далеком прошлом он бы смог с этим жить. Но не сейчас. Они еще не закончили.

Электрический ток, пробежавшийся по телу, когда Лидия рассказала о своем видении, вновь оживает. Лиам открывает глаза, весь наполняясь решимостью. Он готов.

***

Пора. Часы безжалостно отсчитывают минуты, и он больше не может тянуть. Он заводит машину. Ехать не долго.

Тео замирает. Звуки в его голове просто выключились, словно мозг протестует против любой формы самопожертвования. Это сбивает с толку, но в некотором роде эта тишина внутри кажется подарком в противовес постоянному потоку информации. Странно направляться в логово врага, не имея плана атаки или побега. Его единственный план — убедиться, что сделка выполнена, а потом умереть. Он должен быть в ужасе. Его должно потряхивать. Но этого нет. Он чувствует лишь пустоту. А еще думает, что, может быть, в этот раз его не отправят в ад. Это играет важную роль в отношении его вечности по ту сторону.

Он пытается не думать о том, как все будет. Но его мозг, очевидно, немного проснулся и решил наказать его, подкидывая разные варианты. Скорее всего, выбор будет в пользу долгой и мучительной смерти. И Марнер и Ясмин, кажется, наслаждаются этим. Но опять же, они могут просто быстро покончить с ним, чтобы продолжить свой план по уничтожению химер. Но что конкретно это будет? Пистолеты? Ножи? Огонь? Яд? Скорее всего, яд. Они могут использовать все вышеперечисленное, как планировали раньше, когда он был моложе, безрассудней и бессердечней. Тео на мгновение закрывает глаза. Эти размышления никуда не приведут. Разве ты забыл? — предательски шепчет голос в голове. — Им некуда вести. Это конец. Тео делает медленный вдох. Голос прав. Он с готовностью копает себе могилу. Но в этом и есть его стратегия, а цена стоит того. Лиам стоит того.

Он сворачивает по грязной широкой дороге в сторону склада. Тео останавливается в полукилометре от здания, оставляя машину рядом с рощей. Он быстро вылезает из машины, заставляя тело двигаться на автомате. Закрывает дверь и останавливается. Что он, черт возьми, должен делать с пикапом? Он растерянно смотрит на свой дом на колесах. Эта мысль заставляет рассмеяться. Если бы было время, он бы придумал, как оставить его Лиаму. Это единственный человек, кому он когда-либо мог его доверить. Когда бета, наконец, получил бы водительское удостоверение, ему было бы что водить. Ему было бы что вспомнить…

Тео с силой зажмуривается, потому что эмоции грозятся прорвать плотину, тщательно выстроенную в голове. Ничего из этого. Он идет к кузову и прячет ключи под желтой коробкой, а потом тянется за учебником по истории, который Лиам однажды заставил его взять и прочитать, «потому что это потрясающе». Он кладет книгу на коробку и отступает. Если когда-нибудь по какой-то причине Лиам найдет пикап, он будет знать, где искать. Тео качает головой, пытаясь отогнать чуждую ему сентиментальность и отворачивается, пытается приготовиться к тому, что его ждет.

Охранники, стоящие снаружи, дьявольски ухмыляются, когда он подходит к старому зданию, и Тео игнорирует каплю страха, зарождающуюся в животе, выпячивая подборок. Они грубо хватают его и заставляют войти внутрь. Тео сохраняет спокойствие, хватаясь за мысль, что еще не умер и будет упрямиться до последнего. Они неуклюже спускаются по лестнице и идут по длинному коридору, пока не попадают в большой холл, наполненный оружием, людьми и мрачно ухмыляющимися Марнером и Ясмин во главе. Марнер тут же достает длинный нож. Тео чувствует, как против воли ускоряется его сердце, а внутри зарождается вторая капля страха — едкая и отравляющая. Он глубоко вдыхает и стряхивает свое сопровождение одним движением, словно мог сделать это еще в ту секунду, когда его схватили, но интереснее наблюдать за их удивленными лицами сейчас. Тео входит в комнату по собственному желанию, не отрывая взгляда от лица Марнера. Готов или нет — время пришло.

***

Лиам постукивает пальцами по всему, до чего может дотянуться, с той секунды, как сел в машину Мейсона. Сначала его лучший друг пытался завести разговор, но быстро понял, что разумом Данбар далеко. Сначала это был равномерный стук, но по мере того как садится солнце, постукивание становится быстрее и громче.

— Чувак! — кричит Мейсон, и Лиам подпрыгивает на месте.

— Что? — громко и непонимающе спрашивает он. — Что я сделал?

Мейсон смотрит на него неверящим взглядом.

— Серьезно? Постукивания, Лиам. Я схожу с ума! — он вздыхает, и Лиам бормочет извинения, уставившись в окно и зажав руки между колен. — Я понимаю, что ты волнуешься, ладно? — уже более спокойно и терпеливо говорит Мейсон. — И не пытайся отрицать, я знаю тебя слишком долго.

Лиам не пытается, потому что прекрасно понимает, что это очевидно. Хотя и уклоняется от вопроса, повторяя уже сказанную ранее фразу.

— Извини, что заставил Кори остаться дома.

Мейсон напрягается, и Лиам прикусывает губу.

— Он был очень расстроен, что понятно, если ты спросишь меня, — наконец произнес Хьюит. — Быть на скамейке запасных отстойно. Но мы оба понимаем, что ты просто пытаешься защитить его и считаешь, что он не выдержит всего этого в его нынешнем состоянии.

Лиам кивает, смотря вдаль.

— Я просто не хочу, чтобы он пострадал. Или ты. Вот почему ты не будешь входить.

— Я знаю, — Мейсон немного раздражен. Он тяжело вздыхает. — И, хоть я хочу пойти туда и сражаться с вами, я понимаю, что вы делаете так, как считаете лучшим.

Он говорит это с уловимой завершенностью, поэтому Лиам оставляет этот разговор, вместо этого заметив:

— Солнце садится.

— Вижу, — отвечает Мейсон. — Но мы почти на месте. Еще пара минут. Сколько сейчас?

Лиам быстро проверяет телефон.

— Шестнадцать пятьдесят восемь, — отвечает он, пока Мейсон сворачивает за машиной Лидии на проселочную дорогу. — Вот оно?

— Вот оно, — подтверждает Мейсон. Они съезжают с дороги, не желая, чтобы их машины увидели или услышали. Малия и Лидия уже ждут их, прячась у массивных деревьев.

— Помните, с этого момента мы храним молчание, — шепчет Лидия. — Мы не знаем, какие у них есть устройства, и не можем потерять элемент неожиданности.

Все согласно кивают. Они идут едва три минуты, когда попадают на полянку и видят знакомый пикап. Желудок Лиама ухает вниз.

— Почему его пикап здесь? — громко шепчет Малия, и Лидия машет в ее сторону руками. Лиам задается тем же вопросом. Зачем Тео мог приехать сюда? Разве его не схватили? Ему не дают времени развить мысль, продвигаясь дальше. Они идут по обе стороны дороги, он и Лидия по одной стороне, Мейсон и Малия по другой.

— Сколько? — одними губами спрашивает Мейсон, и Лиам вытягивает шею, чтобы быстро оглядеть вход.

Он показывает три пальца так, чтобы все увидели. Малия знаками показывает, что возьмет на себя двоих, и Лиам закатывает глаза на ее рвение, но кивает. Прежде чем они двигаются дальше, Мейсон останавливает их и прикладывает палец к губам, напоминая, что все должно быть безупречно тихо. У них есть только одна попытка. Лиам и Малия кивают и оставляют Мейсона и Лидию среди деревьев. Они движутся с разных сторон к входной двери, все еще скрытые лесом. Чем ближе они продвигаются, тем больше Лиам понимает, что это не сработает. Охранники спиной стоят вплотную к зданию, не было шанса, что их не заметят и не выстрелят. Малия не двигается, очевидно, тоже понимая это. Вдруг из глубины леса раздается громкий голос. Он напрягается, но сразу узнает тон. Лидия.