То, что между ними, становится опасным. Но это единственное, что заставляет его просыпаться. Единственное, из-за чего он остался. Единственное, что ощущается правильным.

Но это мечта, потребность в чем-то большем. Это так не работает. Не с ним. Весь остаток пути до дома Лиама Тео проводит в попытках напомнить себе, почему ему нужно взять все под контроль. Это внутреннее разделение. Когда они подъезжают к дому Лиама, он почти чувствует себя нормально. Он выпрыгивает из пикапа, как только глушит двигатель, не давая Лиаму сказать и слова. Заворачивает наконечник стрелы в какую-то тряпку и аккуратно передает Данбару, не глядя тому в глаза.

— Вот, Мейсон может выудить из этого что-то полезное. Или Лидия может отдать ее Пэришу, или Малия узнает… — он позволяет предложению остаться недосказанным и пожимает плечами. Лиам выглядит удивленным, но принимает стрелу, бормоча «спасибо».

Они молча стоят на подъездной дорожке, оба отказываются смотреть друг на друга, прохладный воздух посылает по телу мурашки. Лиам ничего не говорит больше минуты, и Тео вздыхает.

— Тогда, полагаю, спокойной ночи? — неловкое молчание — не его сильная сторона. Он предпочитает инициировать его, а не принимать участие. — Постарайся не умереть до того, как я увижу тебя в следующий раз.

Лиам резко вскидывает голову. Когда оборотень ничего не отвечает, Тео качает головой и разворачивается, чтобы уйти. Он почти залезает в пикап, когда голос Лиама останавливает его.

— Тео?

Тео бесится, уставший от этого разговора, этого дня, этого города, этой жизни.

— Что? — он поворачивается лицом к бете, уже не заботясь о том, как измученно звучит.

Лиам тяжело сглатывает и смотрит на него, на его лице отражается та же измученность.

— Хоть раз в жизни, — начинает он и тяжело вздыхает, — не будь идиотом с непомерной гордостью…

Тео мрачно усмехается и отводит взгляд, зная, куда это ведет. У него нет ни сил, ни желания снова проходить через это.

— Тео.

Мольба в голосе Лиама заставляет Тео посмотреть на него, и взгляд, который он видит, слишком душераздирающий. Как от этого может болеть сердце? У него едва оно есть — в буквальном и переносном смысле. Как этот оборотень всегда пробирается ему под кожу и достигает невозможного? Этот взгляд бесстыдно умоляет, словно говоря: Я мог умереть. Ты мог умереть. Ты нужен мне рядом, чтобы я мог видеть тебя.

Тео затихает. Ему слишком знакомы эти чувства.

— Это все ради того, чтобы я хорошо выспался? — его голос низкий и осторожный. Он не уверен, что стоило задавать этот вопрос, потому что теперь он узнает ответ.

Лиам тут же смотрит в землю и ничего не говорит, и это все, что Тео нужно знать.

Он резко разворачивается, чтобы вновь открыть водительскую дверь, и слышит, как Лиам вдыхает, чтобы заговорить, но почему-то передумывает. В любом случае, что бы Тео не собирался делать, он больше не видит смысла спорить. Если честно, он не знает, что делать дальше. Он забирается на сиденье пикапа и смотрит вперед, бессильно опустив руки на руль. Он зашел слишком далеко и не может остановиться.

— Мне это нужно.

Шепот настолько тихий, что Тео не уверен, реален ли он. Рэйкен дергает головой в сторону единственно возможного источника звука, и Лиам в очередной раз громко сглатывает и стискивает челюсти. Тео думает, что не должен был услышать это. Но он услышал, и это отчаяние, смешанное с чем-то, что он не может идентифицировать, в сочетании с неповиновением ломает что-то внутри. Он сохраняет зрительный контакт на пару мгновений дольше нужного, едва заставляет себя прервать его, чтобы повернуться, взять свою сумку с заднего сиденья и молча выскользнуть из пикапа.

Он не может сказать, был ли донесшийся до слуха звук вздохом облегчения или листом, коснувшимся почвы в лесу — но проще думать, что последнее. Сердце Лиама то ускоряется, то замедляется, словно не может решить, что чувствует. Тео знает, что это. Удивление и паника. Потому что это не импульсивное и неосознанное действие. Это принятое решение.

Лиам безмолвно поворачивается, доходит до входной двери, тихо отпирает ее и входит, оставляя ее открытой перед Тео. Рэйкен замирает, реальность словно разом наваливается на него. Что ты творишь? — спрашивает он себя.

Лиам стоит внутри и терпеливо (впервые) ждет, прежде чем неуверенно протянуть руку. Его немного трясет. Человек этого бы не заметил, но Тео видит, и от этого внутри что-то покалывает. Он делает глубокий вдох. Что ты творишь? — снова шипит голос в голове, преданный его действиями.

Тео устал от этого голоса. Он устал просыпаться посреди ночи под сирены и стук полицейского в окно, просящего найти другое место. Он устал ждать атаки, после которой придется вытаскивать из своего тела пули. Он устал спать без единой живой души на десять километров вокруг. Он устал от кошмаров, которые с каждым разом все хуже. Он устал отказывать себе в комфорте и безопасности и…

Он в отчаянии смотрит на Лиама, даже не собираясь представлять, как сейчас выглядит с этой паникой и противоречием на лице. Одного взгляда достаточно — по груди растекается восхитительное тепло, успокаивая нервы и ослабляя давление, построенные годами боли и кошмаров. Тео чувствует, как это тепло распространяется по всему телу, а сердце успокаивается, теряет тот бешеный ритм. Губы Лиама удивленно округляются, словно он прислушивался и понял, что он та причина, которая может заставить сердце Тео биться правильно. Они неотрывно смотрят друг на друга, и от этого кружится голова.

Тео устал отрицать это.

Что ты творишь?! — голос в голове уже кричит, и Тео впервые в жизни мысленно говорит ему исчезнуть.

Он протягивает руку и вкладывает ее в ладонь Лиама, смущающе осторожно, цепляясь за то, как ее тут же сжимают. Лиам не тянет и не давит. Они оба знают, что Тео должен сделать это сам. Рэйкен глубоко вдыхает, потому что в этот раз эта дверь кажется чем-то другим. Это маленькое действие… оно все изменит. Лиам большим пальцем мягко гладит его руку, и Тео тут же понимает, что все кончено. Он больше не может сказать “нет”. Он сглатывает, облизывает губы. И делает шаг в дом Лиама.

Он делает то, что должен. Он делает то, что хочет. Потому что, возможно, только возможно, Тео тоже это нужно.

Комментарий к Глава 5. Не теряй контроль (Но наслаждайся, если сделаешь это)

Хочу сказать огромное спасибо Intoccabile за то, что правит мои косяки <3

========== Глава 6. Ты можешь рассказать мне? ==========

Тео ускользает сразу после рассвета. Честно говоря, он напуган тем, как расслабленно себя чувствовал, как быстро устроился и заснул. Он давно не спал так долго — точнее сказать, он вообще такого не помнит. Он спал, не ожидая, что его разбудят, не ожидая, что увидит дуло пистолета. Он спал так, будто чувствовал себя в безопасности.

Сначала тишина доставляла дискомфорт, душила. Он привык к звукам других машин или заводов, людей — не слышать ничего казалось неправильным. Он лежал с открытыми глазами, пытаясь устоять перед невероятным искушением вдохнуть запах Лиама, пропитавший все вокруг. Даже его обычно неугомонный мозг не мог помочь отвлечься: он просто слишком устал, чтобы думать. Тео заставлял себя закрыть глаза и уснуть. По привычке стал прислушиваться к потенциальным угрозам вокруг, но все, что мог услышать, — сердцебиение Лиама. Он почувствовал, как губы расползались в улыбку и повернулся на бок. Вжался лицом в подушку — в настоящую подушку — дышал и слушал. Он чувствовал, что собственное сердцебиение синхронизируется с сердцем оборотня и позволил этому быть своеобразной колыбельной, которая своим ритмом повторяла одно: безопасно. Он и сам не заметил, как уснул. Кошмаров не было. Он не просыпался с криками, задыхаясь и хватаясь за грудь, пытаясь почувствовать там то, что ему не принадлежит. Тео спал, и снилось ему блаженное ничего.

Он просыпается около четырех утра, чувствуя себя таким расслабленным и безоружным, каким не бывал долгое время. Окружающий запах заставляет голову кружиться, и ему почему-то нравится эта дезориентация. Даже если он не знает, где он или как сюда попал, но все, что он чувствует, — запах Лиама, значит он в безопасности, верно? Рассуждения части мозга, отвечающей за счастье, посылает тревожный звоночек в остальные зоны, и тогда он понимает, что нужно уходить. Сейчас.