— Присядьте, Элькор Сальвадорэ, и, если будете терпеливы, то многое вы узнаете.

И он, как марионетка, повиновался.

— Прости, Михей, — ответил я на молчаливый взгляд моего дракона, — но тебе самому известно, что твой друг может говорить с омегами на равных, если они сами могут за себя постоять, а не их альфы.

— Я и впрямь это знаю, но мне каждый раз становится страшно находиться рядом с тобой. — Доверительно шепнул дракон, наклоняясь к моему уху. — Я каждый раз буду теряться и не знать кому помогать, своему милому мужу или тому смертнику, что решится показать себя круче остальных. И у меня есть вопрос о том, как ты узнал, что случилось с Элькором, а в твоих словах и намёках слышится, что ты знаешь того, кто пометил вампира.

— Мне хватило рассказа Кая о нервозности Элькора.

Я дежурно улыбаюсь новым гостям, которые оказались моими учителями и директором Амирэта. Затем ещё внимательней осмотрел всех прибывших, что сидели на тех местах, куда им предложили сесть. Моя улыбка вновь озарилась на губах, потому что знаю, что этот день будет полон незабываемых ответов.

— Плюс, я практически уверен, кто пометил нашего вампирчика.

— А я так надеялся на тихую и скромную свадьбу, — в притворном вздохе промолвил дракон, а затем развернулся в сторону алтаря, около которого материализовался храмовник в зелёно-золотом одеянии.

Часы громко отмеряют последнюю минуту, чтобы пробить полдень.

Яркая вспышка, и ненавязчивая и тихая мелодия, кружится по острову, а шелест волн вторит этой ей.

Храмовник начинает нараспев выговаривать первые строки ритуала, и нас укутывает золотистое мерцание, которое усиливается, и к нему прибавляются ещё несколько отблесков разных оттенков.

Вытянув голосом последнюю ноту мантры из первой части ритуала, храмовник обратился ко всем.

— Приветствую вас, собравшихся на такой замечательный ритуал, как соединение этих молодых влюблённых, что ведёт к созданию новой супружеской пары и гармонии новой семьи. Любовь — это то, что позволяет нам быть любимыми и любить. А сочетание любви и истинных даёт больше чувств, больше любви и, конечно же, больше счастья. Пары, что соединяются Богами и Магией, священны, и их невозможно разрушить. Так что, давайте мы сегодня проведём ритуал скрепления Супружеских Уз, и пусть свидетели увидят его таинство.

И вновь храмовник начал нараспев петь ритуальные слова, а на наших запястьях начали проявляться тонко вырисовывающиеся руны. Они становились всё чётче и темнее на наших телах. Вот-вот, и на наших запястьях почти сформировалась тонкая вязь.

— Михей Ирвинг и Дантэ Лилин-Лаки Волчок Хайрон Анирэтион, готовы ли вы быть вечно едины друг с другом, как в этой жизни, так и в другой?

— Едины.

— Готовы ли вы быть опорой друг другу?

— Едины.

— Искренняя, надёжная, крепкая ли ваша любовь друг другу?

— Едины.

Ритуальное слово было сказано громко и чётко. Вязь вновь стала изменяться, и через некоторое время золотое мерцание, окружавшее нас, вспыхнуло пару раз и втянулось в брачные браслеты, что появились на наших запястьях.

Ещё пара слов, и ритуал закончился. Те разноцветные мерцания, что оставались вокруг нас, быстро впитал в себя ритуальный камень.

Мы с Михеем развернулись к гостям, чтобы принять поздравления.

Заклинания «рассеянности» и «невидимости» тут же распались, и я расплылся в зловещей улыбочке, когда глаза Элькора, что сидел рядом с Керианом, увидели мужчину, а ноздри затрепетали, ловя знакомый запах.

Кериан нервно сжимал кулаки, чувствуя, что его наглый щенок Дантэ что-то замышляет, особенно после брошенных ему в спину предупреждений. Что именно тот мог придумать, оборотень пока не знал, но чувствовал, как аура этого нахалёнка уже стоит за спиной и всё время подхихикивает.

Наивно посчитав, что в день своей свадьбы прагматичному Дантэ будет тяжело выдумывать месть, мужчина успокоился.

Сидя на своём месте и рассматривая новобрачных, он думал о том, что эта пара очень гармонично смотрится и что их счастью уже ничего не должно угрожать. Дед Уйрих, Мироэль, он сам и ещё парочка журналистов и адвокатов вполне способны реализовать справедливость. Первыми, конечно же, падут трое учёных — Ландэ, Моэр и Ррадеско, затем сотрудники, что работали непосредственно с ними. Затем будет затишье, или, как хотят некоторые, состоится всемирный суд, где будут затронуты и остальные виновные. Но с последним шагом пока не все ясно выходит. Одни хотят уличить и наказать всех и сразу на суде. Другие же хотят основных фигурантов рассмотреть так же на суде, прилюдно, а спустя пару месяцев заняться, так сказать, мелкими сошками. Но после прослушывания определённой записи, где упоминался обмен жизни сына на эликсир молодости, многие, наверняка, задумаются об общем суде, где покарают всех виновных.

А что же с выходом в свет Дантэ?

Кериан, конечно же, обещал помочь, но в самый последний момент решил переложить всё на своего брата Кайпрана. Тот всегда мог подать информацию так, что не вызывало сомнений. А уж потом может подключиться Алексоро-Ом-Муриро: он, как-никак, «вновь обрёл» своего потерянного сына.

Продумывая некоторые моменты и стратегию, Кериан старался присматривать за молодожёнами, а также пытался угадать, кто же из гостей прибыл и когда. Мужчина хоть и не видел приглашённых из-за заклинаний, зато примерно догадывался, кто они, по тому, как новобрачные мимикой, словом и жестами общались с гостями. Иногда оборотню не удавалось представить, кто же прибыл и почему таковой была реакция виновников торжества, но очень надеялся, что скандала не будет и всё пройдёт мирно и тихо.

Взгляд Кериана был так же обращён на молодого оборотня Делиша, который сопровождал каждого гостя на его место. Конечно же, мужчина несколько раз пытался намекнуть своему родственнику, чтобы тот предупредил, кого привёл, но тот лишь помалкивал и загадочно улыбался. Его улыбка стала особенно широкой и загадочной, когда этот мальчишка кого-то посадил рядом с ним.

«Эх, жаль, что па-деда Лукарос запретил "раскрывать" гостей», — сетовал Кериан, но надеялся после ритуала увидеть своего соседа.

Вновь по коже прошёлся холодок, когда на губах Дантэ появилась предвкушающая улыбка, но чему тот улыбался, Кериан не мог догадаться, но уже заранее побаивался.

Ритуал прошёл замечательно и красиво, и циничный оборотень задумался, лишь на доли секунд, что хотел бы найти своего истинного и также стоять около алтаря, сжимать ладони любимого или любимых. Увы, но из-за специфики работы ему приходилось носить эти чёртовы блокираторы запахов, а это значит — жить холостяком.

Невольно Кериан вспомнил беседу с Каем Шелдоном и страстную ночь с Элькором Сальвадорэ.

«Хм. А я не против ещё раз ощутить это прекрасное и гибкое тело. А затем мягко и нежно любить это лазурное чудо». — Мечтательно пронеслось в голове у оборотня, но он эти мысли на время убрал. Пока не время мечтать.

Последние аккорды ритуала, и супружеская пара поворачивается к гостям, чтобы принять поздравления.

Заклинания слетают быстро, и Кериан решает осмотреться вокруг.

С одной стороны видны двое племянников, омежки Даллас и Хавьер, сидящие меж двух молодых белокурых драконов альф. И те и другие с неким интересом и настороженностью посматривают друг на друга, но пока не решаются завести разговор. Чуть ближе к блондину, у которого карие глаза, уместился русал Кай Шелдон, что с восторгом хлопал супругам. Позади сирена примостился белый дракон Элвин Рахвид со своим вторым мужем оборотнем Гийомом и своими любопытными зелёными глазами очень внимательно присматривался к белокурым парням.

"Значит, это Мигели и Танарир Рахвиды. Интересно, кто из наших надоумил Делиша рассаживать гостей именно таким образом"?

Услышав около себя тихое рычание, оборотень медленно повернул голову, чтобы потом мысленно высказать всё, что думает о Дантэ… Да-да, именно на Дантэ ему хотелось кричать, потому что только этот "чудесный щенок" да его братец могли вот так подставить.