С минуту она молчит, но я не обольщаюсь — в ее голове кипит мысленная работа. И наверняка зреет очередной план, как помочь несчастной мне. И так тоскливо становится от того, что я сама помочь себе не в силах. А может, просто выгляжу настолько несостоятельной и жалкой, что Ритке приходится тратить на меня силы, нервы и время.

— Может, в клуб сгоняем? — осторожно спрашивает она.

Но мой убийственный взгляд красноречиво показывает все, что я думаю об этом.

— Согласна. Пить тебе хватит, — тут же передумывает подруга. — Тогда — культурная программа.

Вот тут я начинаю опасаться всерьез.

— В смысле? — уточняю.

— На выставку пойдем, — заявляет она.

— Какая выставка, Марго? Мне на работу выходить!

— У тебя же отпуск до пятницы?

— До пятницы.

— Вот! — победно поднимает она палец, словно ее озарила светлая мысль. — Готовься — завтра идем смотреть импрессионистов.

На меня накатывает странная апатия — можно просто послать ее домой и отказаться от всего, но… Но понимаю, что в чем-то Ритуля права — Андрей не достоин того, чтобы из-за него гробить жизнь. А значит, придется пересилить себя, чтобы вернуться к привычному ритму.

— Уговорила, — киваю.

Квартиру озаряет победный клич подруги.

Рита не соврала — мы действительно пришли на модную выставку, недавно открывшуюся. Где только подруга пригласительные достала? Выставка устроена по высшему разряду, и я не дура — понимаю, что цена билета ого-го какая. И теперь радуюсь, что неугомонная Маргарита заявилась ко мне пораньше, чтобы требовательно оценить мой гардероб и раскритиковать все, что нашла. Или почти все. Одно коктейльное платье из иссиня-черного бархата ее все же устроило. Когда-то я прикупила его для сопровождения Андрея на корпоратив, наивно полагая, что ему будет приятно, если буду выглядеть ослепительно. В тот раз этот гад уверял, что генеральный озверел и запретил приходить парами. Не удивлюсь, если именно там он и подцепил свою пассию. Или, наоборот — заявился туда с ней.

В гардеробе сдаем пальто. Я мало что понимаю в искусстве — не лежит у меня душа к чему-то эдакому. Да и отличить все эти новомодные течения друг от друга вряд ли сумею. Для меня этот поход — как проверка, что я все же могу жить дальше.

Народу не сказать, что много. Мы проходим зал за залом, Рита периодически что-то рассказывает о картинах и авторах. Но я слушаю вполуха — просто потому, что мало понимаю из ее объяснений. Мой взгляд лениво блуждает по толпе, когда я вдруг замечаю знакомое лицо.

— Наташ! — дергает за локоть Марго.

— А?

— Я к тебе вообще-то обращаюсь, — недовольно ворчит та. — Посмотри, какой шедевр!

Повернувшись в указанную сторону, чуть не рыдаю — на полотне какие-то невразумительные разводы чего-то неясного. Шедевр? Серьезно? Но Риту не сбить с толку — она продолжает водить меня от одной картины к другой, а я с тоской вспоминаю тихие вечера в Риме. Я, бармен и алкоголь — идеальное трио. Зачем я здесь?

— Позволите присоединиться к экскурсии? — раздается у меня за спиной знакомый голос.

Невольно вздрогнув, резко оборачиваюсь. Ну точно. Антон. Тот самый хам, которого я обозвала павлином. Дружок его стоит чуть позади и с интересом наблюдает. Видимо, на моем лице отражаются весьма яркие эмоции, раз блондинчик чуть отступает.

— Неужели против?

И такая обворожительная улыбка, что закачаться можно. А уж сколько уверенности в его голубых глазах… Мама не горюй. Рита тут же подбирается. Похоже попала-таки под его убойное обаяние.

— Ах, конечно, почему нет? — и тоже улыбается во все тридцать два. А мне хочется провалиться сквозь землю — неужели она не видит, что этот павлин совсем не клад, ради которого стоит расшаркиваться? — Я подруге ликбез провожу, — кокетливо добавляет Марго.

А я лишь обреченно вздыхаю — зная подругу, можно считать, что она вышла на охоту.

— Меня зовут Антон Астахов, — представляется блондин.

— Я — Рита, а это — Наташа.

Мужчина переводит на меня взгляд и замирает с таким лицом, словно обрабатывает сложный алгоритм.

— Мы не знакомы? — наконец, произносит он.

— Сомневаюсь, — усмехаюсь.

Похоже, он мне не верит, потому что взгляд его то и дело возвращается ко мне, а Марго уже вовсю вещает об очередном шедевре современного искусства. Еще какое-то время мы бродим по залам втроем — дружок Астахова иногда появляется рядом, но попыток приблизиться не делает.

— Рита, вы просто удивительно хорошо разбираетесь в живописи, — отвешивает очередной комплимент подруге надоедливый мачо.

— Да что вы, Антон, — так искренне смущается та, — всего лишь художественное образование.

— А вы, Наташа, чем занимаетесь? — резко переключается на меня Астахов.

— Пауков коллекционирую, — мрачно отвечаю, даже не глядя на него.

И — о, чудо! — он, наконец, замолкает. Оборачиваюсь — Рита смотрит на меня с укоризной, а в глазах блондина настоящий шок.

— Живых? — уточняет он зачем-то.

— Можно и мертвых, — охотно продолжаю я, — но у них яд сложнее собирать.

— Яд? Для чего вам яд? — растеряно спрашивает блондинистый самец.

— Чтобы идиотов травить! Санитары жизни, все такое, — и вот тут я расплываюсь в самой приветливой улыбке, на которую способна. — Ритуль, мне кажется, нам пора.

Та обреченно качает головой, но совершенно не сопротивляется — даже странно. Обычно она редко сдается так легко.

— До свидания, Антон, — чинно прощается подруга, а тот берет ее за руку и осторожно целует.

Затем разворачивается ко мне и снова замирает. Думаю, мой взгляд вполне отчетливо говорит, что подобное со мной провернуть даже пытаться не стоит.

— Наталья, — он снова улыбается. — Может, встретимся как-нибудь?

— Хотите отведать яду? — интересуюсь, делая невинное лицо. — Так я могу прислать по почте.

Вопреки ожиданиям Астахов не бледнеет и не хватается за сердце. Наоборот, его голубые глаза темнеют, а губы вытягиваются в полоску.

— Ну да, нам же не по пути.

А мне становится смешно — получается, он только сейчас меня узнал. Что ж, винить в этом глупо — вряд ли я презентабельно выглядела, что отеле после забегов по барам, что в аэропорту после раннего подъема. Совсем не так как, после часовых стараний Маргоши.

— Как прекрасно, что у вас хорошая память, — скалюсь в ответ, хватаю подругу под локоть и утаскиваю к выходу.

— Ты чего как дикая? — шипит та, стараясь при этом улыбаться встречающимся гостям.

— Зато ты уже в лужицу у его ног превратилась, — не остаюсь в долгу.

Ритуля подозрительно молчит, но мне не до анализа — хочется свалить как можно дальше. Хватит с меня на сегодня прогулок. Только на улице бросаю взгляд на спутницу — та как-то задумчиво смотрит за мое плечо. Оборачиваюсь и вижу того самого друга Антона. Темноволосый парень с серыми глазами. Странное сочетание. И смотрит он почему-то на мою подругу как-то подозрительно. Точнее, подозрительно мне — ощущение, что они общаются без слов. Резко отворачиваюсь и передергиваю плечами — на улице довольно прохладно, хочется поскорее домой.

— Оставайся. Я сама доеду, — предлагаю я как можно спокойнее.

— Сама? — в голосе Риты столько недоверия. — С чего бы мне оставаться?

— Оценишь современное искусство, — ухожу от ответа. В данный момент разбираться с ней нет желания. Даже если ей по душе тот мажор, что следовал, как тень, за Астаховым — это ее дело.

— Нет уж. Поедем, устроим девичник! — бодро заявляет она.

А дальше все происходит ровно по плану несравненной Марго — мы устраиваемся у меня дома после почти часовой поездки в такси. Вот только настроения совершенно нет. Но подругу это не смущает — она явно намерена начать свой сеанс психотерапии, даже если мне он совершенно не нужен. И я с тоской думаю о том, что, живя одна, не могу побыть в одиночестве.

— Ну, рассказывай, — приступает к делу Рита.