— Искра, посмотри. Ты стоишь! Ты дошла до кухни на своих ногах. Сама!

Розель посмотрела на любимого, потом на свои ноги, словно не понимая, почему должно быть иначе. Но сон постепенно отпускал ее. Словно кукловод обрезал ниточки, и кукла упала на пол. Сэм бросился к любимой.

— Постой. — Остановила его Роззи. — Дай-ка я еще раз попробую.

Молодой человек помог ей подняться. Ноги еще плохо слушались, но по крайней мере гонщица перестала смотреть на них и чувствовать пустоту. Один шаг, другой… Третий шаг Маккуин сделала сама, без поддержки.

— Получилось… — прошептала она, не веря своему счастью. — Сэм, у меня получилось!

Когда на следующий день Роззи пришла в центр на своих ногах и лишь немного держась за Сэма, команда была мягко говоря в шоке.

— Как? Как, Розель…? — заикаясь, спросил Оуэн.

На что Маккуин только пожала плечами.

— Не знаю… Во мне словно что-то щелкнуло.

Больше остальных радовалась Круз. Она долго и сердечно поздравляла гонщицу с достижениями. Но Роззи знала, что это только начало долгого пути. Лишь первые шаги навстречу мечте сделаны. Причем в буквальном смысле. Теперь она вместе с Ником и Оуэном могла перейти на новый уровень силовых подготовок, а Джесси решила вместо обычного тонизирующего массажа, сразу приступить к водной гимнастике. Ноги, в тот момент, когда в них поступил такой сильный сигнал, стали на глазах оживать и все лучше и лучше слушались свою хозяйку. На четвертой неделе Роззи уже встала на беговую дорожку. И без всяких ремней безопасности. Боль ушла, единственное, что беспокоило — это покалывания в позвоночнике после водной гимнастики и головные боли. Джесси объяснила:

— К сожалению, такие неприятные моменты, как головные боли, головокружения, ноющая боль в позвоночнике будут еще долго сопровождать вас, даже когда вы полностью восстановитесь. Нужно продолжать курс расслабляющего массажа головы, шеи, и боли постепенно пройдут.

Так прошел первый месяц подготовки. После очередного обследования команда Круз Рамирес торжественно объявила, что Розель Маккуин может приступать к следующему этапу — тренировки на симуляторах. Но это означало, что ей придется находиться среди других гонщиков. Тут были и новички и молодые спортсмены, но все они знали Роззи «Молнию» Маккуин. Тогда гонщица прибегла к старой хитрости: в трейлере у нее еще сохранилось несколько париков (в начале карьеры стилисты Гарфа экспериментировали, чтобы найти тот самый лучший образ). А Круз с помощью косметики попыталась из американки превратить Розель хоть немного в испанку. Эту часть тренировок гонщица помнила еще долго, она даже ей в кошмарах снилась. Круз посадила гонщицу в симулятор гоночной машины, чтобы научить ее работать с новыми технологиями и приспособлениями. На глаза Розель одели очки с эффектом полного погружения и включили программу «Гонка 00.1» — трек обычного гоночного круга, только без соперников. Внизу были педали, руль нужно было поворачивать — все как всегда. Только Маккуин слишком напрягала вся эта… фальшивость, и она никак не могла сосредоточиться на езде. Мозг постоянно твердил ей, что все это блеф, ненастоящее, даже привычных запахов нет. В результате Розель попала в аварию, снесла половину компьютерных работников трека, все ограждения… От второй попытки гонщица категорически отказалась, как только Круз ее не уговаривала.

Вечером Роззи отправилась в бассейн. Ей нравилось плавать перед сном: это успокаивало, и женщине удавалось выспаться. Маккуин сидела на краю бассейна, опустив ноги в воду. Она столько времени не могла чувствовать, работать ими, что сейчас удивлялась тому, какой пол может быть гладким и холодным, а в бассейне еще и мокрым.

— Искра? — в бассейн вошел Сэм.

— Привет. — Улыбнулась любимому Розель. — Я думала, ты уже спишь. Теперь за мной уже не надо так пристально следить. Все налаживается потихоньку.

— Да, знаю. — Молодой человек сел рядом с ней. — Но я заметил за ужином, что ты была… расстроена. Чем же?

Розель положила голову на плечо Сэму и вздохнула тоскливо.

— Все дело в этих… симуляторах. Понимаешь, я вроде бы не такая уж и старая и должна принимать нововведения… ну, нормально. А не получается. Не то это совсем. Мне нужны реальные трассы, моя машина, запах бензина и настоящий шелест колес… А эти 5D-фильмы с эффектом полного погружения… — гонщица поморщилась. — Не мое это.

Сэм провел тыльной стороной ладони по щеке любимой.

— Скучаешь? Потерпи, немного осталось. Я сегодня разговаривал с Луиджи и Гвидо. Они сказали, что твои успехи воодушевили механиков работать быстрее. Так что, они управятся меньше, чем за два месяца.

Маккуин обрадовалась этой новости.

— Хорошо… А я правда тоскую. Только прожив здесь, в центре поняла, как сильно. А ты, — она посмотрела в синие глаза Сэма, — никогда не ревновал меня к моей работе. Почему? Мы ведь из-за этого так мало виделись.

— Зато сейчас у нас много времени на это. А ревность… было немного, не стану скрывать. Было немного завидно смотреть на то, как сотни людей кричат твое имя, просят автографы, а ты им всем улыбаешься, фотографируешься… Но это моментально прошло, стоило мне вспомнить какой популярностью я пользовался в годы, работая адвокатом в Лос-Анджелесе…

Розель выпрямилась и отодвинулась от любимого, чтобы лучше видеть его. Сэм сначала решил, что Роззи обиделась на какие-то его слова, но гонщица все так же с теплом и любовью смотрела на него.

— Ты чего не договариваешь. Нет-нет, давай на чистоту. Сэм, пожалуйста. Я все равно узнаю, ты же меня знаешь.

— Да уж… — протянул Сэм, — упрямства тебе не занимать. Хорошо, я расскажу. Понимаешь, когда я смотрел по телевизору, как ты стремишься к победе… А потом камеры ловили крупным планом твое лицо… Такой искренней радости, задора и уверенности, еще силы я не видел ни у кого. Это поражало, и в то же время я чувствовал… стыд. От того, что я во всем этом хуже тебя. Мне было проще видеть тебя слабой и ранимой, даже в инвалидном кресле. Потому что иначе ты бы увидела, какой я бесхарактерный и слабый. А разве можно считать иначе, если сдаешься сразу же, как становится чуточку труднее, чем привык? Я не достоин тебя. — Сэм поник головой и посмотрел на свои ладони, которые невольно сдались в кулаки, да так сильно, что костяшки побелели. — Когда мы приехали сюда, я заставлял себя смотреть, помогать тебе с тренировками. Я тоже хотел себе доказать, что я не такой уж и слабак. Но кажется…

Розель не дала ему договорить, поцеловав в губы. Потом отстранилась и тихонько рассмеялась.

— Не поверишь, но я думала точно также. — Сэм поднял на Розель нахмуренный взгляд. — Когда начались мои тренировки, я думала, что все будет быстро и… легче. Но сломанное оказалось труднее починить, чем сломать. Я была уже готова закричать так громко, чтобы все услышали. Мне было уже все равно: узнают ли журналисты, другие гонщики о том, что я снова тренируюсь или нет… Но потом я смотрела на тебя, чувствовала твое прикосновение, слышала твой голос, и силы возвращались. Я брала себя в руки и продолжала ползти к цели. Пусть ползти, но вперед. Ты сильный, Сэм. Потому что иначе ты бы не внушал силу и уверенность другим.

На следующее утро Круз разбудила Роззи раньше обычного и сообщила, что ее машина готова.

— Осталось только особенной пленкой покрыть. Это новая разработка, вместо краски. Она лучше: к ней не прилипает грязь и влагу отталкивает. Кроме того встречный ветер ей не по чем. Вам, мисс Маккуин, осталось только выбрать цвет и дизайн.

— Это правда? — гонщица была готова завизжать от восторга. — Я смогу…

Круз кивнула и улыбнулась.

— Сегодня вы вновь сядете за руль. Но не на нашем тренировочном круге. Нет. Для вас я припасла нечто особенное.

Розель вместе с Круз пришла в технический отдел. Там во всю работали Гвидо и Луиджи. Гонщица была рада видеть старых друзей.

— Ну, как ты? — спросил итальянец.

— Все хорошо. Не терпится уже поскорее сесть за руль.