Под слоями мишуры, которая не имела для него особого значения, но мириться с ней было необходимо. Почести, слава, награды. В этом фальшивом и аляповатом нагромождении, есть всего несколько настоящих бриллиантов, по-настоящему ценных для него. Честь Чингизида. Братья. Защита империи.

Ещё глубже – затаенная мечта, уже начавшая воплощаться, обрастая планами, связями, людьми и событиями. Это самый большой и краеугольный столп его души. Похожий на каменных черепах в Каракоруме. Стела с письменами, вставленная в отверстие на спине черепахи, сверху до низу исписана его чаяниями и надеждами. Империя великих монголов должна продвинуться на восток и на запад, заполнив весь мир от края до края. И пусть так будет!

Что же ещё?

Почему сейчас эта тревога закралась в душу? Откуда беспокойство? Он был занят все это время, и остановиться не было и минуты. Ложь. Просто заставлял себя не думать. Подавлял и прятал сам от себя воспоминания и мысли. Что же сегодня произошло?

Он и сейчас сбежать пытается! Понял это кристально четко. Не хотел открывать самый последний тайник в глубине сердца. Но секрет сегодня не мог оставаться там, где он бездвижно лежал все это время. Рвался наружу, ломая замки и преграды, удерживающие его.

Уже было далеко за полночь. В комнате погашены светильники. Луч тонкого серпика растущей луны бросал на стену голубоватые полоски. Бездумно следя за тем, как они ползут по стене, Хубилай ощутил, как внутри него наступила тишина. Все ушло. Оставив его один на один с сами собой. Голубоватый свет стал будто сгущаться, наполняться более насыщенным ультрамарином. Распадаясь одновременно на два других цвета – синий и белый. Дополняя друг друга и смешиваясь, белые цветы поползли, выбрасывая стебли и листья. Синий цвет стал опорой и почвой, на котором распустились эти чудесные цветы.

“Эти цветы вовсе не белые! На самом деле они серебряные” – вспомнил Хубилай. Он узнал этот узор и цвета. Смог мысленно прочертить пропорции и линии, заполняя ими картину. Длинный проход, стены, обтянутые бесценным синим шелком с тканным узором из серебряных цветов. Арки жемчужно белые, причудливо изогнутые. Одна за одной, через каждые несколько шагов. Льющийся сверху теплый свет. Решетка, сплетенная из тех же цветов, что на стенах, но уже объемных и совсем как живых. Если бы не металлический блеск лепестков и стеблей. Две танцующие цапли в центре решетки будто разорвали объятья, когда она открылась, и Хубилай вошел в княжеский дворец.

Княгиня Ли киу* сидела в небольшом покое, куда проводили гостей. Не молодая, но еще красивая женщина ласково улыбалась вошедшим.

– Рада приветствовать внука великого Чингисхана, – жестом пригласив присесть в кресла напротив.

– Вы знаете меня?

– Разве ваш ученый друг не рассказывал вам обо мне? – лукаво улыбнувшись, спросила в ответ княгиня.

Ай сюэ пребывал в благоговейном восторге, во все глаза глядя на княгиню. Хубилай подумал, что ее имя удивительно подходит этой женщине.

После недолгого разговора, гостей отвели в предназначенные им покои. Ай сюэ сразу исчез, наверное, отправившись в библиотеку княгини, которой она позволила без стеснения пользоваться.

Хубилай чувствовал себя на удивление расслабленным, спокойным. Этот красивый дворец был очень необычен, и много непривычного окружало его. Но почему-то не вызывало сильного удивления. Будто он чувствовал, что все это правильно, и так и должно быть. Нельзя перекраивать сон. Тем более такой прекрасный.

И еще он понял, что ему удивительно спокойно тут. Отдыхало не только тело, но и душа.

_____________________________________________________________

*Красивая осень.

Прогулка по парку была для него в новинку, но Хубилаю вдруг действительно этого захотелось. Обычно он не был предрасположен к созерцанию – человек действия. Но такое уж это было место, все перевернулось с ног на голову. Хотелось бездумно побродить, не спеша рассмотреть здешние места, впитать глубже покой и негу этого места.

Услышать звон оружия здесь стало для него неожиданностью. Кольнуло тревожное чувство, будто чистый источник внезапно замутился. Знакомые звуки повели его за собой. Среди деревьев он быстро нашел огороженную площадку, на которой сражались. Еще издалека он понял, что это всего лишь тренировочный бой и немного успокоился. Но уйти не смог. Четверо бойцов обступили пятого в центре и нападали по очереди и одновременно. Танец клинков, гибкость сражающихся тоже по-своему были красивы. Невольно отмечая про себя незнакомые приемы, оценивая бойцов, Хубилай, сам того не заметив, подошел совсем близко.

Остановившись, он наблюдал довольно долго, пока не понял, что же больше всего его привлекло. Все бойцы были одеты одинаково в темно серые одежды. Необычный цвет, Хубилаю еще не приходилось такого видеть. Но он быстро догадался, что такая цветовая гамма, скорее всего, выбрана из-за местного колорита. В горах, окружавших долину, воин в таком наряде может быть совсем неприметен. Свободная рубаха до середины бедра и ку – широкие штаны, ниже колена плотно примотанные к ногам. Обувь тоже была не совсем обычная – низкие кожаные туфли. Благодаря им воины двигались почти бесшумно. Широкий кожаный пояс “гэдай” и повязка, свободно спадающая и закрывающая лицо до самых глаз, завершали костюм.

В тот момент, когда воины в очередной раз остановились, Хубилай нашел еще одно отличие. У пятого воина, который сражался по-прежнему в центре, на рубашке спереди был вышит традиционный туань. Совсем необычным было то, что узор был темным, скорее всего – синим. На серой ткани не очень-то и приметно. Какой узор заключал в себе круг, рассмотреть с такого расстояния было совсем невозможно.

И все же не одежда и ее цвета было самым удивительным. Хубилай понял почти сразу, что пятый воин – это девушка. Нельзя обмануться – слишком очевидно. Хотя орудовала клинками она очень хорошо, этого нельзя было не признать. Дело даже не в росте, она была не очень высока, а в общей механике движений. Мужчины так не двигаются, ошибиться было просто невозможно.

Один из воинов оступился, и неловко взмахнув руками, упал. Остальные тут же остановились. Девушка что-то сказала, и над площадкой полетел дружный смех. Упавший без стеснения схватил протянутую ему девушкой руку и ловко вскочил на ноги. Это вызвало еще один взрыв смеха, кажется, он устроил это специально, то ли устав от тренировки, то ли еще по какой-то причине.

Хубилай развернулся и постарался незаметно уйти. Ему не хотелось разрушать своим присутствием такую дружескую атмосферу.

Даже обучение смертоносному искусству здесь красиво. Разве люди могут веселиться, когда учатся убивать? Мог он себе такое представить?

– Кажется, вы только что увидели мою дочь?

Голос княгини раздался неожиданно. Хубилай, незаметно для себя, погруженный в мысли, забрел в уютный уголок, в котором она отдыхала. Небольшой пруд, изящный мостик, лилии на воде. Княгиня сидела недалеко от берега, на скамье, возле нее стоял столик с чайным приборами. И пустое кресло рядом, будто она ждала гостя.

– Это была княжна?

– Вы же видели, что пятый воины – девушка.

Княгиня подала знак, и служанка, которую принц не приметил сразу, стала разливать чай, не дожидаясь, пока он сядет. На мизинце и безымянном пальцах левой руки княгини сверкали изысканные украшения. Ее хучжи были, конечно же, серебряными.

– Вы умеете читать мысли людей? – без обиняков спросил Хубилай, усаживаясь.

– Нет. Но я вижу будущее.

Княгиня сообщила об этом спокойно, больше увлеченная ожиданием чая.

– Вы говорите это, чтобы заинтересовать меня?

Хубилай просто не знал, как реагировать на небрежный тон.

– Ваша проницательность меня радует.

– Зачем?

– Это все знают, – легко улыбнулась княгиня. – Правду проще не прятать, если хочешь её скрыть.

Витиеватость хода мыслей княгини сбивала с толку. Или, напротив, излишняя, не прикрытая ничем откровенность? И снова – зачем?

– Я видел многих прорицателей, колдунов.