Осеан, недобро взглянув на мужа, заставила загореться костюм Исидора. Хочет по-плохому, пусть будет по-плохому! Она ожидала, что тот побежит в воду, чтобы попытаться погасить пламя или начнёт валяться в песке. Но не в этот раз. Мужчина, будто бы не потеряв присутствия духа, ринулся вперёд, насколько хватало его сил. Осеан представила, как отправляется за его спину, переместившись в последнюю секунду. Мужчина упал на землю, а затем начал перекататься из стороны в сторону, пытаясь остановить огонь. Если в первые секунды жар получалось терпеть, то сейчас он становился невыносимым. Исидор истошно кричал, понимая, что зря он не попытался избавиться от огня сразу. Лоло хихикнула, словно зрелище казалось ей потешным. Муж, пред которым она когда-то благоговела, напоминал ей жука, опрокинутого на спинку. Такой же глупый и беспомощный.
Она потушила пламя щелчком пальцев, после чего, вытащив из воздуха одним движением руки длинный меч, подошла к Исидору. Осеан наступила на грудь мужчины, затем с ее губ сорвались пропитанные ядом злорадства слова: «Зачем он тебе? Чтобы пялиться на всяких потаскух?»
И вместе с тем она проколола второй глаз мужчины, параллельно восстанавливая того от ожогов. Было странно и страшно. Исидор чувствовал себя отвратительны образом, но, как только лезвие покинуло его лицо, он ощутил невозможность открыть травмированный глаз. Мокро. По щеке лилась прозрачная жидкость, смешанная с кровью пореза. Тьма больше никогда не оставит Риодели, который вопил, забывшись от происходящего. Крик не унимал боли.
Осеан отложила Сферу, после чего начала пинать и без того слабое тело Исидора, не выпуская рукоятку оружия. Она не закончила мстить. Если бы он скончался от всех тех ожогов, то никогда бы не проникся гневом этой женщины. Ее пьянила мысль, что она только что сотворила подобное. Разум купался в приятном тумане из собственного превосходства. Во власти Лоло находился трусливый наследник престола Неплотного Мира! И это она убила великого мага Самеди! Она сделала все, чтобы оградить свою дочь от таких опасных отбросов, которые не заслуживали зваться людьми. Осеан смеялась, едва издавая звуки, в большей степени казалось, что женщина задыхалась: «Думал, что я твоя собственность? Ты все испортил! Я надеялась сделать все самостоятельно, но пришлось впутать Маркес. Чем малышка заслужила такое?» Ей чудилось, что счастье было в одном сантиметре от неё. Как только эта свинья Исидор испустит дух, она уничтожит Плотный Мир. «И так испачкалась», – женщина с брезгливостью посмотрела на всю ту грязь, что осталась на платье.
«Отец!» – Маркезе неловко встала с песка, покачиваясь туда-сюда. От всех этих воскрешений штормило, да ещё и в горле пересохло. Она не видела, что стало с его глазом, но картина происходящего определенно не устраивала девушку. Встав в боевую позицию, Кезе ринулась к матери. Ее бег был неровным, но женщина точно понимала, что та пытается сделать. Подняв с песка Синюю Сферу, женщина приготовилась «дразнить» дочь перемещением. Что же до этого мусора Риодели? Пусть валяется, все равно теперь он слеп, как крот. Вот дочь и мать разделяют какие-то жалкие полметра, но… вместо того, чтобы кинуться в открытую на Осеан, Маркес упала той в ноги, кувырком сбив женщину. Синий Шар отправился в полет вместе с холодным оружием, но девушка оказалась в нужном месте. Сфера упала ей на живот, из-за чего показалось, будто рёбра затрещали и желудок разорвало. Маркезе вцепилась в центр Вселенной. Она, словно червь, отползла в сторону океана, усевшись в ожидании действий матери. Та поднялась и потянулась в сторону меча, пытаясь нащупать его. «Я сделаю это снова!» – Женщина крикнула так, что весь мир содрогнулся от этого вопля. «Не сделаешь!» – Всхлипом ответила девушка, которая никак не могла восстановиться от происходящих событий. Ее сознание держалось на добром слове. Першение в горле невозможно было терпеть: Кезе заходилась в сухом кашле, все время сглатывая слюну. От каждого приступа в глазах слегка темнело.
Лоло попыталась найти меч рядом с собой, но его уже сжимал в своих пальцах Исидор. К лицу мужчины прилипли песчинки. Он поднялся на трясущихся ногах, прислушиваясь ко всем шорохам. Сознание вернулось на целую минуту, однако, боль, особенно на месте пустой глазницы, не унималась. Осеан была рядом. Никогда ранее Риодели не представлял такой участи, но ничего уже не исправишь.
Женщина затаила дыхание, боясь двигаться. Сейчас ей нечего было противопоставить этому человеку. Имея Синий Шар и меч, Лоло могла сколь угодно издеваться над плечистым мужчиной Исидором, но, даже будучи незрячим и не в прекрасной форме, он мог спокойно убить ее, безоружную и такую слабую. «Три шага вперёд!» – Кезе, сквозь собственное «не могу», крикнула отцу. Получилось достаточно громко, хоть и хрипло. Горло резануло болью, девушка снова содрогалась от приступа кашля. Она все ещё не понимала, что ей делать со Сферой. Зрелище парализовало ее мыслительный процесс. Нельзя пропустить очередную атаку Лоло.
Исидор, собрав волю в кулак, в мгновение преодолел расстояние между ним и бывшей женой. Со стороны это выглядело так, будто мужчина просто решил упасть на Лоло. Он вонзил клинок ей в плечо, после чего прорубил им дальше, насквозь. Осеан закричала, после чего, убедившись в том, что это она, Риодели вытянул лезвие обратно, едва не потеряв равновесие. Теперь он ударил ее в грудь. «Я никогда бы не подумал, что буду убивать свою жену, – горько констатировал он в своих мыслях, будто это происходило и с ним, и не с ним одновременно, – и моя дочь… я убиваю ее мать».
Ужасные чувства поднимались в душе мужчины, который понимал, насколько виноват в произошедшем. Особенно пред собственными детьми. Он двигался из последних сил, не физических, но духовных. Каждая новая рана на теле женщины делала его все слабее и слабее. Исидор ненавидел эти крики, исполненные мучением. Кровь покидала Осеан, образуя под той алую лужу и заливая ее навсегда испорченное белое платьице. Сознание покинуло Исидора, словно кто-то выключил лампочку. И он снова рухнул на песок.
Маркезе вспомнила, что та сделала давным-давно: ведь в ней тоже была та жидкость с кристаллом бессмертия. Чтобы убить ее окончательно, необходимо было вытащить из женщины остатки магического артефакта. Маркес подкатила Сферу и подползла сама, после чего рукой коснулась тёплой субстанции, а другую возложила на Шар. Девушка представила, как материя бессмертия становится единой. Едва заметное серебряное свечение лилось вдоль ее руки к крови матери. Маркезе не заметила, как опять расплакалась. Неужели это все? Риодели было жалко себя: мама никогда не любила ее, лишь губила изнутри. Но самое грустное, что и сама Кезе была виновата в произошедшем.
Осеан смотрела на девушку ещё живыми глазами. Ей не хотелось уходить навсегда, оставляя дочь без защиты. «Я люблю тебя», – шепнула Лоло, после чего окончательно обессилела и покинула этот мир. На лице ее не отразилось спокойствия, но больше не было того бушующего безумия. Маркес посмотрела на свою ладонь: та сжимала кристалл серо-синего цвета.
«Отец!» – Кезе ринулась к мужчине, который лежал поблизости. «Маркес, – его низкий голос не отличался бодростью, но говорил он достаточно чётко и внятно, – доченька, ты должна… все исправить. Сделай, чтобы все было хорошо, ладно? Дорогая, верни все на места, пожалуйста!»
«Твои глаза, – она провела рукой по повязке, пытаясь не трогать свежую рана, – пап, твои глаза!»
«Все потом, доченька, потом, – голос его звучал приглушенно, будто слезы мешали говорить, а слова дрожали, как маленькое дерево на ветру, – все потом. Исправь все, пожалуйста, Маркес».
Кезе обняла мужчину, приподняв его тело с земли. Ей хотелось забрать боль этого человека, который сейчас напоминал покинутого ребёнка. Все это время она бегала от него, такого одинокого и несчастного, чтобы не казаться разочарованием. Соленные капли намочили помятый костюм. Риодели не могла отпустить своего отца: он наконец-то принял ее. Был с ней здесь и сейчас, всецело соглашаясь с ее существованием. Маркес чувствовала, как стена между ними, выросшая за все годы изоляции, рухнула. Они выстояли против такого натиска вместе, как семья. «Кезе, поспеши», – мужчина отпустил дочь, после чего будто бы испустил дух.
