Риодели поднялась и подошла обратно к океану.

«Мир Водопадов», – вслух сказала Маркезе и пропала в неизвестности, словно никогда и не ступала ее нога на этот остров. Риодели поняла, что перемещение с помощью Синей Сферы не похоже на то, что происходит при использовании порошка. Она будто прыгнула из одного мира в другой, оказавшись в окружении знакомого пейзажа. Водопады лились так, словно Осеан не уничтожила их несколько часов назад. Если Маркес обещала все исправить, то она была обязана сдержать своё слово. Так или иначе.

Уолтер стоял на мосту, наблюдая за спокойным, но в тоже время стремительным потоком воды. Человеческие души, одна за другой, проходили сквозь очищение. Хранителю было хорошо, как никогда ранее. Четыре грибоподобные головы на тонких шеях попеременно поддакивали одинаковым мыслям: качественный и продолжительный отдых – всякому созданию на пользу. Но сны, которые мучали его все это время, были тревожными. Вселенная восстала из праха, чтобы вернуть все на своё место.

«Мне не стоило забирать этого», – Кезе, шагнув из пустоты, сразу же протянула Сферу существу едва знакомому. Ей хотелось попросить прощения, сказать, что, будь все иначе, она никогда бы не стала топить его. И воровать тоже. «Прости меня, Уолтер, – сожаление и стыд охватили Риодели, заставив щеки порозоветь, – я везде облажалась. Может быть, ты вернёшь все назад?»

«Странная девочка, меня зовут Уолтер. И я не могу принять Синюю Сферу обратно, – он звучал холодно, стараясь больше не выпускать девушку из виду, – множество лет я охранял это силу. С тех пор, как Винсент отдал ее мне, но сейчас это уже не моя забота, странная девочка».

«Подожди, а разве Синюю Сферу создал не человек по имени Жакбэ? – Кезе была удивлена тем, как легко существо отвергло Шар, если раньше оно охраняло его с особенным рвением, – Что мне с ним делать теперь?»

«Винсент Жакбэ, все верно, – Уолтер определенно имел причины не доверять девушке, что уж там, он мог и послать ее ко всем чертям, если бы хотел, – именно он смог запечатать хаос миров, упорядочив его своей волей. Так Синяя Сфера и стала легендой, которую я охранял. Меня зовут Уолтер, но теперь я просто страж Мира Водопадов. Я не знаю, что тебе делать с этой силой». Маркес испугалась, на секунду потерявшись в происходящем. Если не Уолтер, то кто? Она? Нет, это точно не она.

«Мне жаль, – девушка посмотрела на Синий Шар, после чего, подумав, добавила, – я очень плохая подруга. Но пусть у тебя будет компания».

С этими словами она, начертив незамысловатый узор в воздухе, высвободила на свет Божий невиданное ранее животное. Существо было похоже на кошку, но с длинными лапами и без хвоста. Светло-желтые глаза часто заморгали: вместо привычных двух, были три, один из которых располагался на затылке. Маркес не понимала, откуда мог прийти этот образ, но зверь чувствовал себя спокойно. Пройдя вперёд быстрыми семенящими шагами, животное уселось напротив Уолтера и принялось чего-то выжидать. Несмотря на эту умилительную картину, Риодели нужно было идти дальше. «До свидания», – тихо попрощалась она, понимая, что ее присутствию здесь никто не рад. «До скорой встречи, Маркезе», – Кезе улыбнулась уголками рта, когда поняла, что ее наконец-то назвали по имени. Может быть, у этой дружбы ещё был шанс?

«Неплотный Мир», – и таким образом Кезе полетела дальше сквозь пространство, постепенно воскрешая знакомые места. Власть несколько дурманила ее, но Риодели была слишком сосредоточена на стремлении вернуть привычное благополучие. Как она и пообещала отцу. Но ведь можно было исправить все? Что мешало девушке сделать Неплотный Мир более счастливым местом? Пространство строилось вокруг неё, будто тысячи легких мазков ложились на холст с невероятной скоростью. Дворец, чьи шпили пронзали пасмурное небо, был полон слуг, которые бестолково носились туда-сюда. Они потеряли все и всех: где Самеди? Что случилось? «Я тебе клянусь всеми пятью святыми, мы умерли», – говорил один дворецкий, что был постарше, другому, который в ответ только крутил у виска. Маркезе никто не замечал: настолько все были заняты случившимся концом света.

Маркезе остановилась, понимая, что устала. Эта власть была невероятной. С одной стороны, Риодели чувствовала себя вольной делать все, что хочет. Точнее, исправить все проблемы, помочь каждому и… создать все заново. Кезе чуть ли не подавилась: нет, это ужасно. «Я не могу, не должна», – она решительно замотала головой из стороны в сторону, боясь, что эти мысли не ее. Совсем не ее. Осеан всегда будет преследовать Маркес. «Не смей!» – Кезе схватилась за голову так, будто хотела избавиться от неё резким рывком. На лице девушки отразилась боль. Пора покончить с этим метанием! Маркес не собиралась строить идеальный новый мир, в котором всем было бы хорошо, ведь в итоге… «В итоге это все сводится к тому, что хорошо мне. Что это мой мир. Моя власть», – в горле пересохло, будто весь этот каскад мыслей осыпался песком куда-то вниз. Она прижала Синюю Сферу к груди, тихо шепнув: «К Дафни».

Риодели оказалась в том самом кабинете, где последний раз и видела парня. На полу лежали кусочки дерева, которое варварски изрубили несколькими днями ранее. Маркес подошла к щепкам, после чего представила, как все кусочки собираются обратно в полено. Под ее рукой медленно начали вырисовываться очертания бревна, которое она не так давно носила с собой повсюду. «Мой настоящий мальчик», – Девушка заключила кусок дерева в объятия, после чего закружилась в медленном танце. Комната, словно утонув, исчезла во мраке, открывая совсем новое пространство. Вместо стен появилась густая темнота, которую разбавляли лишь подвешенные в воздухе светящиеся золотом шары. Кезе было все равно: она даже Синий Шар уронила на землю, такую же чёрную, как и все остальное. Из неприятного наощупь материала вырос родной человек. Парень обнял девушку в ответ, крепко прижав ту к себе. Что с ним случилось? «Это самый лучший сон, – выдохнул Дафниус, окончательно уверяясь в том, что это Маркес, – только где мы?»

«Мы… я не знаю! – Маркезе тихонько рассмеялась, после чего приблизилась к его лицу, прикоснувшись лбом, – Я хотела найти тебя. Я видела, как ты выстоял против Барона… Пиноккио, ты тот ещё герой!»

«Я не герой, просто делал, что считал нужным. Мы же друзья?» – Его голос отдавал спокойствием, но внезапно для себя парень ощутил холодное прикосновение тревоги. Просто друзья? Он видел, что разница их происхождения всегда будет лежать пропастью между ними. Даже тогда, когда сама девушка будет всего лишь в нескольких сантиметрах. Аскар считал себя деревом, которое создали, чтобы служить и подчиняться. В то же время Маркезе была рождена для правления и поисков себя. Парень хотел что-то сказать, возможно, как-то перебраться через ту преграду. Достучаться до Риодели. «Маркес, мне кажется, я…», – но ему не дали договорить. Девушка остановила его легким касанием губ, также быстро отпрянув: «Я поняла. Теперь все ясно». Внутри были разлиты теплота и лёгкое волнение, которое испытывают люди, созерцая летние закаты вдалеке от дома. Любовь ли это? Риодели знала, что это было чем-то большим, чем любое человеческое переживание. После всей изнурительной борьбы с Осеан, ей лишь хотелось быть рядом с парнем-поленом. Хотя бы чуть-чуть, даже если придётся оставить его в этом сновидении. Кезе хотелось запомнить того, кто был с ней рядом не из жестокости или сумасшествия. Как и Кулумбо в своё время.

На лице девушки застыла глуповатая улыбка, тёмные глаза блестели искренней радостью. Они не просто отражали желтый свет, но искрились огнями счастья, которое мы испытываем так редко. Маркес подняла Сферу, после чего протянула ее Аскар: «Совестливый, знающий своё место, жертвенный и добрый… ты станешь следующим хранителем Синей Сферы?»

«Я никогда не смогу отказать тебе», – парень положил свои руки поверх ладоней девушки, последний раз поцеловав ту, словно ничего и не было. Теперь он держал Шар, всем телом отдаваясь власти этой силы, заточенной внутри. Изменение. Маркезе наблюдала, как из обычного на вид парня Дафниус преобразовался в семечко, упавшее в чёрную почву. Через мгновение вверх устремилось могучее дерево, чьи ветки, зацепив Кезе, потянули девушку за собой. Она затерялась среди листвы, которая отливала знакомым золотым светом. Сам ствол и ветви его имели белый окрас. «Я люблю тебя».