«Другое?» – Дафниус хотел незаметно отвернуться, чтобы не смотреть на Кезе, которая казалась ему сейчас такой близкой и родной. «Ты… думала, что я скажу, что ты…», – парень не успел договорить, когда к ним в комнату постучалась Клеменсия с горничными.
«Ваша спальня готова, можете пройти в нее, – Женщина затем недовольно фыркнула, – ваш друг переночует здесь».
Лойд не любила мужчин: после «Десяти Королев», Подводный Мир считал это своим обычаем: в замке только женщины могли спокойно жить и работать. Да и не все желающие или кто попало, а только те, кто так или иначе был связан с королевской семьёй Лоло или с Прекрасной Свитой. Татуировка, наносимая на лоб, отделяла их от обычных смертных, которых любили, но только как любят предметы быта. Пока они полезны. Женщины при дворе же могли ощутить себя полноценными людьми, чьи желания исполнялись по щелчку.
Аскар хотел прокомментировать незавидное положение собственных дел, но снова обратился в полено. Маркезе не рассчитывала, что причуда друга будет такой помехой: теперь надо было ждать, когда он превратится обратно. «Спасибо, Клеменсия», – Девушка вышла из бывшей ванной комнаты, оставив кусок дерева за закрытой дверью. Кезе недовольно скривилась и прошептала: «Недолго».
========== Наша безрассудность обуславливается нашими лучшими намерениями ==========
Спальня оказалась очень просторной, а ее окна выходили на оживлённые улицы Подводного Мира. Забавно, но воды здесь не было: люди жили в системе, которую отделял купол со встроенным освещением. Ночь и день сменяли друг друга автоматически. В «небе» плавали косяки рыб, которые то роились, то исчезали. Людей здесь было много: все они носили яркую и легкую одежду, не зная холодов зимы и тяжести проливных дождей. Кезе видела детей, которые ходили в школы, видела женщин, которые все время были заняты, и мужчин, которые, наоборот, не находили себе места: «Бедняги». Странно все это. Девушка подумала, что ей сейчас не об этом надо размышлять. Количество вопросов перевалило за дамбу рассудка, утопив в себе критическое мышление. Надо все ещё раз проанализировать. Но тяжёлые веки девушки сомкнулись быстрее, чем та бы успела произнести «грусть».
Маркезе проспала всего несколько часов перед тем, как продолжила планировать свои действия. Из всех фрагментов должен был сложиться план, но ничего четкого не представлялось. Риодели не хотела оставаться в этом дворце: когда Дафниус превратится обратно, ее уже могут сломить и усадить на место королевы. Стоит ли говорить, что тогда он будет рад? Решит, что Кезе образумилась, смирилась со своим печальным положением и схватилась за первую попавшуюся палку. Из одного болота в другое. Риодели хотела обрести покой, но не такой ценой. Нельзя оставлять все эти разрушения позади, притворяясь, что все отлично, что ничего не случилось. Не было Самеди, не было трупов, не было лжи и магии. Девушка вздрогнула: «Я не могу отказаться от мамы». Маркес было страшно принять, что эта участь принадлежит ей. Она никогда не сможет забыть этот темный период жизни. И простить себя за глупость. С одной стороны, было бы разумно остановиться сейчас, чтобы починить то, что осталось. С другой стороны, что осталось-то? Бабушка с проблемными взаимоотношениями? Один парень-бревно, что был верен Риодели по природе своей? Ей не нужен мир, в котором она всегда лишняя, в котором нет выхода для таких, как она. Ей не нужен замок, где всегда будет ощущение собственной бесполезности и слабости. Кезе уже была поглощена собственными злоключениями. Был ли день без потерь?
Риодели, переодетая в просторную рубашку и короткие спальные штаны, крадучись шла по дворцу, жители которого едва проснулись. Она не хотела тревожить этих благородных дам. В карманах лежали мешочек с пылью и письмо, оставленные матерью. Отчего не дать все ответы сразу? К чему все эти игры? Маркезе ненавидела лишние проблемы, парадоксально, создавая их самостоятельно. Сейчас Кезе предстояло забрать полено из той комнаты, после чего она отправится в Неплотный Мир. Закончив дела там, она пойдёт за Синей Сферой. Или Синим Шаром? Название вылетело из памяти напрочь.
Как он может ей помочь? Маркезе почувствовала неприятный холодок от пола, так как случайно оставила выданные ей тапочки в спальне. Неосторожное решение. Клеменсия говорила, что с утра снова приведёт юную наследницу в порядок, но вряд ли Кезе позволила бы ей подобное. Девушка привыкла к своему странному и потрепанному виду: она срослась со своим ощущением усталости и равнодушия, к внешности без сложностей. Впрочем, грязь ее раздражала, как и невозможность мыться два раза в день. Счастливые были деньки! Дом, ванная, удобства.
Кезе закрыла за собой дверь, после чего сразу ринулась к полену, подхватывая то с кушетки. Маркес чувствовала, что это становится привычкой – держать бревно при себе. Риодели улыбнулась, обещая, что сохранит Дафниуса. В отличие от неё, он действительно заслужил минуту покоя. В то же время, она была расстроена: его придется оставить в родном мире. Нет никакой гарантии, что дальше все будет также безобидно. Риодели понимала, что он ходит за ней, как пёс, только из чувства сожаления и раскаяния. Ах, но разве у вины есть созидательное начало! Нет, она лишь была вишенкой на торте из тоски, боли и несбывшихся надежд. Шатовски и отец оставили его, забыв все свои обещания, теперь и Маркес должна будет поступить так. «Он пытался спасти меня, – воспоминания птицами взлетали в небеса разума, будоража недавнее прошлое, – говорил, что останется. Господи, какой же он хороший».
Маркезе чувствовала благодарность: она хотела видеть в этом человеке друга, а не кающегося грешника. «Жаль, что я тоже не очень хорошая подруга», – девушка перечитала письмо, после чего распустила узелок мешочка. Внутри лежала серая масса, похожая на мелкий песок, которая блестела в тусклом свете люстры. Кезе постаралась вспомнить коридоры замка Риодели в Неплотном Мире. Безжизненное и холодное пламя от свечей, портреты правителей, ограниченных золотыми рамками, пустынная роскошь никчемной жизни. Одиночество, скрытое за слоями дороговизны. Маркес уже физически ощутила ту отчужденность, после чего глубоко вдохнула мелкую горстку «пыли» из мешка. Все это казалось глупым. Девушка действовала интуитивно. Впрочем, это оказалось плохой идеей.
Она резко закашлялась, пытаясь сдержать порыв в груди: «Черт!» Уткнувшись лицом в руки, девушка не могла подавить этот приступ, ругаясь и сокрушаясь. Кашель и чихание: в носу свербело, а горло слегка обожгло этой пылью. Спустя несколько минут конвульсий, у Кезе все-таки получилось перевести дыхание. Глаза покраснели и наполнилось влагой. Внутри дыхательных путей до сих пор больно щипало. Маркес надрывным шепотом ругалась сама с собой: почему никто не сказал ей, как пользоваться этим порошком? Кто мешал матери написать подробную инструкцию обращения с волшебным порошком? «Я до сегодняшнего дня знала только один вид порошка», – Кезе почувствовала незримый укол в висок, заставивший ее вернуться к делам насущным.
«Варианты… ещё варианты, – Маркезе расхаживала из стороны в сторону, кидаясь из одного угла в другой, словно ногами она могла обнаружить правду, – кинуть под себя? Нет. Или да? Может, недостаточно вдохнула или подумала не о том? Как этим пользоваться?! Господи!»
«Ты должна не вдыхать его, а сдуть его с ладони, – Кезе замерла на месте, заметив стоящую в дверном проёме Лоретту, – думай о конкретном месте».
«Как вы…?» – Риодели инстинктивно спрятала за спину улики, после чего пристально посмотрела на Королеву. Густые волосы женщины ещё не были заплетены, видимо, на ночь она оставляла их распущенными. Но Лоло не выглядела проснувшейся только что: на ней уже было красивое платье, хотя часть элементов костюма отсутствовала. Эта женщина действительно оставалась царственной, вне зависимости от ситуации: «Клянусь, если вылить на неё грязь, она даже так лицо не потеряет». Девушка отвела взгляд, понимая, как достала ее эта маска, что слегка сползла с Лоло.
